дети советских дипсотрудников. 16 июня 1941 г., в тот самый день, когда Сталин отказался верить в угрозу германского нападения, был отдан приказ об организации при наркоме внутренних дел особой группы для разведывательно-диверсионных операций в тылу противника в случае войны. Особая группа должны была быть готова к действиям к 1 июля 1941 г., на нее возлагалось уничтожение складов с горючим, снабжавших немецкие танковые части, сосредоточивавшиеся у советских границ[1188].

В Москву поступали сведения о действиях английской разведки, направленных на провоцирование столкновения Германии с СССР. Стремясь отвести от Англии угрозу вторжения, ее разведка распространяла слухи о том, что «Советский Союз намерен немедленно предпринять дальнейшие агрессивные военные действия, как только Германия будет втянута в крупные операции». По сообщениям К. Филби, английское руководство всеми средствами стремилось нагнетать среди германского руководства страх перед советскими военными приготовлениями, чтобы стимулировать напряженность и конфликты в советско-германских отношениях. По мнению Ю. Бокарева, Англии удалось спровоцировать советско-германскую войну. В США английские агенты распространяли слухи о неизбежности советско-германской войны по инициативе Советского Союза, который нанесет удар по Южной Польше[1189]. В данном случае эти сведения соответствовали реальному советскому военному планированию, в котором действительно указывалось именно это направление главного удара Красной армии.

В эту деятельность хорошо вписываются сведения о «предупреждениях» Черчилля Сталину. В отечественной историографии эта версия распространена чрезвычайно широко. Что же писал английский премьер‐министр в Москву? «Я получил от заслуживающего доверия агента достоверную информацию о том, что немцы после того, как они решили, что Югославия находится в их сетях, то есть после 20 марта, начали переброску в южную часть Польши трех из находящихся в Румынии пяти бронетанковых дивизий. В тот момент, когда они узнали о сербской революции, это передвижение было отменено. Ваше Превосходительство легко оценит значение этих фактов»[1190]. Это письмо, написанное 3 апреля, было передано Сталину 21 апреля и, как убедительно доказал В. Суворов, являлось не «предупреждением» Черчилля, а его попыткой получить помощь со стороны СССР в период боев на Балканах. Любопытно, что этот вывод полностью разделяет давнишний оппонент В. Суворова Г. Городецкий, который, опираясь на английские документы, показал, что вплоть до начала июня 1941 г. английская разведка отрицала возможность нападения Германии на СССР[1191]. Таким образом, «предупреждения» Черчилля в апреле – мае 1941 г. были всего лишь еще одной попыткой втянуть СССР в войну с Германией для облегчения положения Англии. К. Эндрю и О. Гордиевский пишут, что советские агенты в Англии докладывали, что английское правительство иначе оценивает военную ситуацию в Европе, нежели Черчилль в своих посланиях в Москву. Даже когда в начале июня 1941 г. английское правительство пришло к выводу, что Германия готовится к войне с СССР, оно вплоть до 22 июня считало, что Берлин предъявит Москве ультиматум, подкрепленный угрозой применения силы, а не начнет внезапное вторжение[1192].

16 июня 1941 г. английское руководство передало советскому послу в Лондоне И.М. Майскому карту со схемой германской группировки у советских границ. Согласно этим данным, в Польше находилось 76 дивизий (из них 2 танковые и 2 моторизованные), в Румынии, Венгрии и Словакии – 29 дивизий (из них 4 танковые и 2 моторизованные), еще предполагалась переброска 2 дивизий по Балтийскому морю и 2 дивизий из Скандинавии в Северную Финляндию. Всего на схеме было показано 109 германских дивизий, что, по мнению В.Я. Сиполса, представляло собой заниженные данные. В действительности к этому времени было развернуто 104 дивизии (75 пехотных, 1 горнопехотная, 3 легкопехотных, 1 кавалерийская, 3 охранные, 10 танковых и 11 моторизованных), из которых в Румынии находилось всего 7 пехотных дивизий. С учетом 4 дивизий в Финляндии их общее количество достигало 108[1193]. Нельзя не признать высокой точности данных британской разведки об общей численности германских войск на Востоке, но их сведения о количестве танковых и моторизованных дивизий были значительно заниженными. Кроме того, советская разведка считала, что на границах СССР сосредоточена большая группировка, поэтому вряд ли эту информацию в Москве восприняли иначе, нежели очередную английскую дезинформацию.

Одним из постоянных сюжетов отечественной историографии является версия о ценнейших материалах Р. Зорге, которые не были приняты во внимание Сталиным. Однако даже выборочно опубликованные донесения Зорге показывают, что в них много неточных и противоречивых сведений о намерениях Германии. Получая информацию в германском посольстве в Японии, Зорге невольно стал каналом распространения германской дезинформации. К наблюдениям и выводам В. Сахарова и В. Суворова по этому вопросу[1194] следует добавить еще несколько штрихов. Так, 11 марта 1941 г. Зорге сообщил в Москву, что, по мнению германского военного атташе в Токио, «по окончании теперешней [англо-германской] войны должна начаться ожесточенная борьба Германии против Советского Союза»[1195]. 6 мая было сообщено: германское руководство уверено, что «война с СССР нисколько не помешает ведению войны против Англии», а решение о начале войны против СССР будет принято Гитлером «либо уже в мае, либо после войны с Англией»[1196]. 21 мая он передал в Москву, что «война между Германией и СССР может начаться в конце мая», но «в этом году опасность может и миновать»[1197]. 1 июня Зорге сообщил, что «немецкое выступление против СССР начнется во второй половине июня»[1198].

17 июня было доложено о том, что «война против СССР задерживается, вероятно, до конца июня. Военный атташе не знает – будет война или нет»[1199]. 20 июня в Москву поступило сообщение, что, по мнению германского посла в Токио, «война между Германией и СССР неизбежна»[1200]. Интересно, какие выводы о намерениях Германии должны были сделать в Москве из этих противоречивых сведений? К тому же, следует помнить, что далеко не все сообщения Зорге в Москву докладывались в Кремль. Не ясно также, на чем основан вывод составителя новейшего сборника документов о Р. Зорге А.Г. Фесюна, что «на сообщения о близящемся нападении Германии Центр не прореагировал»[1201]. Ведь в этих сообщениях увидеть «близящееся» германское нападение можно лишь теперь, зная, что произошло в 1941 г. Во всяком случае, до сих пор никаких других сообщений от Зорге не публиковалось. Любые другие сведения на сегодня являются лишь легендами. Кроме того, следует учитывать, что, как указывает П.А. Судоплатов, Зорге, получивший санкцию Москвы на сотрудничество с германской разведкой в Японии, с 1937 г. не пользовался полным доверием. Кроме него, на Дальнем Востоке имелись и другие агенты, например, германский консул в Шанхае или начальник службы жандармерии Квантунской