— Извините меня, оберштурмфюрер, не сдержался… — глухо пробормотал Альтман. — Садитесь, Шольке, вот сюда… — показал комендант на стоящий в одиночестве в углу стул. Сам же отошёл к окну и, вынув пачку «Юно», закурил: — Не вставайте, сидите!

— Я получил предупреждение о фланговом ударе ещё вчера вечером. Надеялся что хоть этой ночью высплюсь но, боюсь, опять не получится… — он грустно покачал головой. — Позвольте предположить, юноша, вы пришли ко мне за помощью?

— Именно так, герр майор! — признался Гюнтер. — Как вы, наверное, знаете, на нас вот-вот обрушится французская танковая дивизия и в дополнение к ней пехотный полк. Я был бы крайне признателен если вы отдадите приказ всем подчинённым вам в городе частям перейти под моё командование и занять оборону в Вадленкуре.

Альтман, держа сигарету в руке, повернул к нему голову и горько фыркнул. А потом спросил невыразительным голосом:

— Почему там?

Шольке был готов к этому вопросу и тут же вынул карту из полевой сумки. Он встал и подошёл к коменданту:

— Смотрите, герр майор… Вся группировка противника из состава 2-й французской армии генерала Шарля Юнцера сейчас находится на западном берегу Мааса. И наступать на город он может только по этому берегу потому что на протяжении десятков километров все мосты, кроме того что в Вадленкуре, разрушены. А понтонных и инженерных средств у французов нет. Их система снабжения дезорганизована, подвоз боеприпасов и горючего нерегулярен, они знают что если потерять время и не ударить сейчас то потом это уже будет невозможно. Мы подтянем подкрепления и они просто напрасно потеряют свою бронетехнику. А пока у них ещё есть шанс на успех. Исходя из этого у французов нет другого выхода кроме как наступать как можно скорее между реками Маас и Рюз на север. Вадленкур — ключ к Седану и защищать его проще чем намного больший по размеру ваш город. Если же мы будем обороняться каждый за себя то они сомнут нас друг за другом, сначала меня, потом вас. К тому же, если развернутся бои в самом Седане то колонны снабжения для наших войск, ушедших далеко вперёд, не смогут к ним пробиться или же им придётся делать большой крюк, огибая город и теряя драгоценное время. Поэтому…

— Я вас понял, оберштурмфюрер, можете дальше не продолжать! — поднял руку Альтман и выбросил сигарету в разбитое окно. — Вы меня убедили и я бы с радостью пошёл вам навстречу, но дело в том что… — он опять тяжело вздохнул и закончил: — У меня нет таких частей которые я мог бы отдать под ваше командование, Шольке!

Гюнтер решил что чего-то не понял.

— Что вы имеете в виду, герр майор? — спросил он, пытаясь понять коменданта. — Что значит «нет частей»?

— То и значит, юноша! — медленно кивнул Альтман, отходя от окна и снова усаживаясь за стол. — Вы что, думали у меня тут, как минимум, батальон? Давайте я вам расскажу кое-что, тогда вы поймёте ситуацию!

Растерянному Шольке только и оставалось что слушать.

— Военным комендантом меня назначили как только заняли Седан, то есть примерно три дня назад… — усталым голосом начал говорить майор, массируя лицо чтобы прогнать сон. — До этого я был офицером штаба одной из наших дивизий. Почему выбрали именно меня? Не знаю. Но приказ есть приказ и вот я сижу здесь и пытаюсь организовать в городе хоть какой-то порядок. Так вот, к чему я? Мне обещали что выделят войска для гарнизона как только будет возможность. Обещали ещё два назад… И что же? А то что сейчас у меня в подчинении всего две неполных роты выведенных на пополнение после боёв в Бельгии! Чёрт побери, у меня не хватает людей даже для патрулирования, солдаты спят по четыре часа в сутки! Мне просто некого вам отдать, понимаете, Шольке? Самому остро не хватает людей! — его голос понемногу повышался и в конце стал почти криком. — А техника? В Седане расположилась ремонтно-восстановительная рота одной из моторизованных дивизий и, насколько я знаю, единственное что они могут нам дать это несколько 3,7-сm противотанковых орудий… Конечно, если они уже починены… — печально усмехнулся Альтман. — Ни единого танка или даже броневика у меня нет. Только мотоциклы с колясками. Теперь вы знаете всю поганую ситуацию, юноша, и я даже не представляю что тут можно сделать без крупных подкреплений. Поэтому, при всём своём искреннем желании помочь вам удержать Вадленкур и Седан, сделать этого я не могу! Просто нечем…

Оцепеневший от услышанного Гюнтер почти минуту приходил в себя. Конечно, он предчувствовал что ему не дадут много войск но не ожидал что всё НАСТОЛЬКО плохо… Две неполные роты? Это если полностью оголить Седан? Вот проклятье! А если…

— Может у вас завалялись сотня-другая противотанковых мин? — спросил он, надеясь на чудо. Увы, волшебства не случилось…

— Нет даже противопехотных… — покачал головой комендант, с сочувствием глядя на него. Но Шольке этого было мало. Минутная растерянность прошла и мозг заработал на полную, пытаясь найти выход из тяжелейшей ситуации. Что ж, тогда остаётся только одно…

— Я вас понял, герр майор! — Гюнтер взял себя в руки и начал выполнять, так сказать, план Б. — Тогда, если вы не возражаете, я бы хотел получить от вас приказ, как от коменданта города, о наделении меня широкими полномочиями и правом подчинять себе все проходящие через город воинские части.

На лице Альтмана появилось некоторое подобие изумления.

— Вы хотите самовольно… точнее, под моей подписью, заставить чужие части оборонять Вадленкур⁈ — удивился комендант, невольно встав. — Но это же вопиющее нарушение⁈ Помимо того что само по себе это незаконно, никто из командиров частей даже слушать вас не будет без приказа своего начальства! Немыслимо, оберштурмфюрер! Даже не просите! Я не собираюсь идти под трибунал из-за ваших безумных идей!

— Если мы этого не сделаем то уже завтра французы снова вернут себе оба города! — настаивал Шольке, упрямо глядя на него. — Тогда вас ждёт трибунал из-за нарушения приказа об обороне города, который отдал обергруппенфюрер СС Дитрих! И никого не станет волновать что у вас не было сил для этого! А так у нас будет хоть какой-то шанс выполнить