Солдату сказали, что он гражданин и обладает всеми правами человека и гражданина. Права человека, сказали ему, означают, что он сам себе господин и им могут руководить только те, кому он делегировал право руководства. Вполне естественно, он решил, что ему можно сделать выбор, при котором он готов на высшую степень повиновения. А если, выбирая своих офицеров, он придет к отрицательному результату? В настоящее время офицеры знают, что им разрешили занимать свою должность только за хорошее поведение, и известно множество случаев, когда офицеры были уволены своими солдатами. Солдаты знают, что Национальное собрание рассматривало вопрос о возможности прямого выбора солдатами офицеров. Кроме того, неприятно считаться солдатом короля, находящегося в заключении, в то время когда в стране есть муниципальные армии, действующие в соответствии со свободной конституцией. Муниципальные войска существуют на постоянной основе и выбирают своих офицеров. И действительно, почему бы им не предпочесть человека из своей среды какому-нибудь маркизу де Лафайету? Если выбор главнокомандующего является частью прав человека, почему бы не выбрать из своих? Солдаты французской армии видят выбранных мировых судей, кюре, епископов, муниципальных чиновников и офицеров, командующих армией Парижа, – почему они одни должны составлять исключение? Неужели храбрые французские солдаты – единственные люди, которые не могут судить о военных заслугах и качествах, необходимых главнокомандующему? Неужели то обстоятельство, что государство платит им за службу, лишает их прав человека? И разве король или Национальное собрание и все, кто его выбирает, получают средства из другой казны? Они считают, что их оплата дается им за то, что они пользуются правами человека. Все ваши заседания, решения, дебаты, труды ваших ученых о религии и политике существуют для них в искаженном виде, а вы ждете, что они используют ваши доктрины и примеры так, как вам этого хочется.

* * *

При таком правительстве, как ваше, все в стране зависит от армии, так как вы усердно разрушили все мнения, предрассудки и, насколько вам это удалось, все инстинкты, которые служат поддержкой власти. В результате Национальное собрание вынуждено прибегать к силе. Ему ничего больше не осталось, или, вернее, оно само ничего себе не оставило. Из доклада вашего военного министра очевидно, что размещение армии произведено в большой степени с учетом применения насилия внутри страны. Вы вынуждены править с помощью армии; но вы отравили эту армию, без которой не можете обойтись, так же, как и всю нацию, идеями, которые очень скоро приведут к невозможности ее использовать. Весь мир узнал от вас, что король вызвал войска, чтобы действовать против народа, вопреки вашему голословному утверждению, которое до сих пор звучит у нас в ушах, что войска не должны стрелять в граждан. Колонии утвердили свою независимую конституцию и свободу торговли. Сразу потребовались войска, чтобы призвать их к порядку. Если колонисты восстанут против вас, негры восстанут против колонистов. Снова войска – массовые убийства, пытки, повешенные. Таковы ваши права человека! Таковы плоды деклараций, необдуманно сделанных и позорно взятых обратно! Вы обязали крестьян выплачивать ренту и долги, заявив, что, если они откажутся это сделать, вы введете войска. Ваши умозрительные предложения логически ведут к нежелательным последствиям, и теперь вы пытаетесь бороться с логикой с помощью деспотизма. Лидеры Национального собрания – суверенного законодательного органа, созданного именем народа, убеждали людей в их праве брать крепости, убивать стражу, арестовывать королей, а теперь они выступают против беспорядков, которые были вызваны их собственным одобрением. На вопрос, что делать в случае неповиновения, у вас всегда есть ответ – ввести войска. Последний довод королей всегда первый в вашем Собрании. Помощью военных иногда можно воспользоваться, когда им прибавили жалованье и польстили ролью третейского судьи. Но это оружие может сломаться и предать руку, которая его держит.

Уильям Питт-младший на заседании парламента объявляет войну Франции, 1793 год. Уильям Питт-младший более двадцати лет был премьер-министром Англии от партии вигов (либералов). Являясь политическим противником тори (консервативной партии), Питт вначале раскритиковал книгу Бёрка о французской революции («В этой книге много чем можно восхищаться, но нельзя согласиться ни с одним словом».) Но захват Францией Бельгии принудил Питта объявить французам войну. В обстановке войны он стал опираться на охранительное парламентское большинство, сторонников идей Бёрка, оставив прежнюю либеральную внутреннюю политику

Собрание стало школой, где с неослабной настойчивостью обучают разрушать все основы подчинения – в гражданском обществе и в армии, – и при этом оно рассчитывает, что ему удастся удержать в повиновении анархический народ с помощью анархической армии.

Муниципальная армия, которая в соответствии с новой политикой призвана служить противовесом национальной армии, имеет устройство значительно более простое. Это демократический орган, не связанный с короной и королевским домом, вооруженный, обученный и управляемый в соответствии с интересами округа, которому принадлежит; персональная служба направляется теми же властями. Если же проследить отношения муниципальной армии с монархией, Национальным собранием, общественными судами или посмотреть, как связаны между собой ее части, то она представляется громоздкой и вряд ли ей удастся прекратить какие-нибудь национальные бедствия. Она кажется слабой защитой общего государственного устройства, как всякая попытка решить проблему, исходящая от любой негодной системы управления.

Национальный бюджет

В заключение своих замечаний об устройстве верховной, исполнительной, законодательной власти, организации армии и о взаимоотношениях всех частей этого государственного устройства я хотел бы сказать несколько слов о способностях, проявленных вашими законодателями в вопросах, связанных с национальным бюджетом.

Когда государство вынуждено преодолевать трудности, оно стремится усовершенствовать доходную часть своего бюджета, освободить ее от давления и поставить на более прочную основу. Европа с интересом следила за тем, как будет решен этот вопрос: от того, насколько удастся Франции привести в порядок свои доходы, зависело, устоит она или падет. Это было испытанием умения и патриотизма тех, кто правит в собрании. Доход, который является пружиной всякой власти, стал сферой приложения их способностей, ибо ум нигде не проявляется столь активно, как в добывании и распределении государственного богатства. Не случайно наука, занимающаяся теорией и практикой финансов, привлекает себе на помощь множество вспомогательных областей знания. К ней с уважением относятся простые люди и мудрецы; эта наука развивается с ростом предмета, которым занимается; а жизнь науки улучшается с ростом их национального дохода; и этот рост и процветание сохраняются, пока между усилиями отдельных людей, стремящихся к росту своего благосостояния, и тем, что собирает государство, поддерживаются взаимные пропорции и тесные связи. Но никакое всеобщее безумие, никакое служебное преступление, коррупция или казнокрадство, ни обычная