Шрифт:
Закладка:
Хотя, Круз пришёл. Дважды он заходил проведать меня. Дважды я спрашивала его, где Эйс, и он отвечал, что Эйс послал его, потому что был занят.
— Подготовка к свадьбе, — объяснил он.
— Подготовка к свадьбе? — спросила я, стараясь не выглядеть ревнивой подружкой.
— Ты забыла, что он женится на Анджелине?
— Я не забыла, но я не думала, что принц должен участвовать в приготовлениях.
— В Неверре много праздников, предшествующих свадьбам. Жениха и невесту нужно видеть вместе, — он прищурил один глаз. — Прошлой ночью был дуобоси.
— Что?
— Церемония соединения.
Холодок пробежал у меня по спине.
— Жених должен проникнуть в свою невесту перед небольшой аудиторией. Ты не можешь себе представить, сколько денег люди тратят на то, чтобы посмотреть. Особенно королевский дуобоси, — Круз изучал моё лицо. — Обычно это делается для того, чтобы оценить качество мужского семени, но поскольку Анджелина уже беременна… — он склонил голову набок. — Я, наверное, должен позволить Эйсу объяснить всё это. Я чувствую, что это причиняет тебе боль, и я бы предпочёл не делать этого.
Моё горло сжалось так сильно, что я едва могла сглотнуть. Я никогда ни к чему и ни к кому не ревновала. Почему меня это сейчас волнует? Было ли это потому, что я не знала Анджелину и втайне верила, что Эйс преуменьшает значение, которое она имела в его жизни, или потому, что меня беспокоила другая женщина?
— Мне нужно вернуться в Неверу.
Его светящиеся зелёные глаза задержались на моих. Когда он повернулся, чтобы уйти, он остановился.
— Ты в порядке, Кэт?
Я сказала «да», но со мной было не всё в порядке.
Я всё ещё не была в порядке. Я была дурочкой, полагая, что между Эйсом и Анджелиной не было ничего физического. Возможно, он и не любил её, но у него были обязательства, и эти обязательства вызывали у меня отвращение.
После того, как Круз ушёл, я вышла на пробежку. Так что моё клеймо вспыхивало долго и сильно. Так что это напомнило Эйсу о его связи со мной. Напомнило ему обо мне.
Он не пришёл.
На следующий день я зашнуровала кроссовки и отправилась на очередную пробежку.
Я бежала быстрее и усерднее, чем в предыдущий день. Мои ноги не отрывались от земли, и мир не расплывался передо мной, но моя скорость, казалось, увеличилась.
Неужели я медленно превращаюсь в охотницу?
Вода хлестала меня по лицу. Дождь? Несколько минут назад небо было безоблачным. Как серебряные колючки, капли дождя впивались в открытые участки кожи на моём теле — голени, предплечья, лоб, щёки.
Я свернула мимо сосен и цветущих кустов, обогнула пруд в форме цветной капусты и маленький домик, который, как я мечтала, принадлежал бы моей семье. Я не останавливалась, пока не добралась до места для пикника, где в последний раз встретилась с Борго.
Вонзив пальцы в шов на боку, я подошла к тому месту, где он превратился в пепел. Цветок раскачивался в порывистую погоду. Он напоминал подсолнух с толстым стеблем и грязно-коричневой серединкой, но его лепестки были фиолетовыми и полупрозрачными, такими же нежными, как ваза из муранского стекла, которую мои родители купили во время своего медового месяца.
Я дотронулась до цветка. Лепестки дрожали, как будто у них был пульс. Я сорвала один и положила на ладонь. Он свернулся сам по себе, как гусеница, а затем раскололся, как стекло, и превратился в пыль. Вместо того чтобы оставить осадок на моей мокрой руке, пыль растворилась в воздухе.
Заметил бы человек — нормальный человек — трансформацию лепестка, как это сделала я? Увидят ли они, что новый лепесток уже вырастает, заменяя исчезнувший?
Я отступила от цветка, чья головка, казалось, поворачивалась ко мне, как настоящий подсолнух, как будто он был где-то там.
— Что мне делать? — спросила я цветок, всё время думая, что мне, наверное, не следует разговаривать с цветами.
Я сжала переносицу и закрыла глаза. Удивительно, что мне потребовалось так много времени, чтобы полностью потерять его. Вероятно, именно поэтому я вдруг забеспокоилась о вещах, которые меня никогда раньше не волновали. Мой мир наконец-то сошёл со своей оси.
* * *
Мои волосы и спортивная одежда промокли насквозь к тому времени, как я добралась до дома. Мои внутренности тоже были холодными и слякотными.
Я отчаянно хотела позвонить Касс. Обсудить всё это с ней. Я протащилась мимо катафалка, взбежала по ступенькам крыльца и открыла нашу незапертую дверь. Колокольчики лихорадочно звенели у меня над головой. Я закрыла дверь, скинула кроссовки, которые весили полторы тонны из-за запёкшейся грязи, а затем сняла промокшие носки.
— Папа, я дома!
Ответа не последовало.
Когда я направилась на кухню за стаканом воды, мои босые ноги оставили влажные отпечатки на деревянном полу.
— Па… — последняя буква вылетела у меня из горла.
Мои носки выскользнули из пальцев и с мокрым шлепком приземлились у моих ног.
Мне казалось, что моё сердце бешено колотилось, пока я бежала, но это было ничто по сравнению с тем, как оно билось о стенки моей груди в тот момент.
ГЛАВА 11. НОЖ
Моему отцу заткнули рот кляпом и приковали наручниками к стулу, его светлые глаза были полны страха. Мне показалось, что я услышала своё имя на его губах, но его слова были искажены шарфом, который Стелла скрутила в верёвку и обвязала вокруг его лица.
Резкая улыбка исказила выражение лица Стеллы. Несмотря на то, что она выросла с мамой и Айлен, она больше не заботилась о моей семье. Она больше не заботилась о своей собственной семье. Единственным человеком, о котором она заботилась, была она сама. Может быть, она заботилась о Грегоре.
Я сжала пальцы в кулаки. Мои ногти впились в ладонь.
— Я ждала, чтобы посмотреть, прикончит ли тебя моя пыль, как и предполагалось, но вот ты стоишь, — её медные волосы ржавыми волнами ниспадали на кроваво-красный блейзер. — К сожалению, моё терпение не оправдалось.
Голова отца дёрнулась в сторону Стеллы, затем повернулась ко мне. Если он выглядел встревоженным и смущённым, когда я пришла, то сейчас он был просто в ярости. Он скорчился на стуле, и ножки заскребли по кафелю. Стелла положила обе ладони ему на плечи и пригвоздила его к месту.
— Убери от него свои руки! — я
