—Значит, нам тут дня три голодать,— откинулся наспинку стула Зак.

—Больше,— покачал яголовой.— Пару недель минимум.

—Очем ты?

—Она призыватель,— произнес яочевидное.— Зазеркалье, как ипрочие планы, часть Анимы. Простой человек неможет тут оказаться. Скорей всего ейсейчас тринадцать.

—Хочешь сказать, что унее появилась длань иеесюда засосало?

Япожал плечами. Может так, может длань даже неуспела проявиться впервые. УАйрин она вообще почти квосемнадцати появилась. Носути это неменяет, организм начинает перестраиваться сразу.

Ядаже мелким был немного крепче ибыстрее своих сверстников. Призывателями рождаются, хоть это никак инедоказано.

—Ната,— обратился якдевочке.— Атывстречала тут кого-нибудь вроде нас раньше?

—Не-а.

—Акого-нибудь… Непризрака. Кто говорил стобой, например. Или странных существ?

—М-м-м… Был один. Онтоже любит мороженое. Ноонстрашный, его огонь поцеловал. Сюда,— она ткнула пальчиком вщеку.

—Онтебя обижал?— стревогой спросила Метелица.

—Нет, онхороший. Только страшный. Сказал, что ждет друзей.

—Адавно это было?

—Да,— нахмурилась Ната.— Очень. Ямного мороженого съела, ноонбольше неприходил.

—Атынезнаешь, где его искать?

—Онживет вгрохочущем доме. Ноятуда нехожу.

—Грохочущий дом?— нахмурился Рич.— Почему онгрохочущий?

—Потому что онгрохочет,— теперь илучник получил свою порцию взгляда «тыдурачок что ли?».

—Ната, милая, атынемогла бынам показать, где этот дом находится? Идти ненадо,— затараторила Метелица, заметив, как напряглась девчушка.— Просто покажи, мысами сходим. Тебе ведь нетрудно, правда?

—Ла-а-адно,— снисходительно произнесла та.— Янебоюсь. Так что даже проведу вас,— гордо задрала она носик.

—Чернее твоей тени только твои волосы,— усмехнулся я.

—Это что значит?— насупилась Ната, решив, что яеекак-то обозвал.

—Да, что это значит?— удивилась Метелица.

—Что тыочень храбрая,— ответил мелкой, улыбнувшись.

Мне насамом деле очень нравилась эта детская непосредственная прямота. Ивосхищала еестойкость. Выжить вЗазеркалье втаком возрасте. Ябыскорей всего уже сошел сума, ведь длань несмогла бызащитить рассудок вэтом месте.

Подождав, пока она насытится, мыпошли наружу, где уже начинало темнеть. Повнутренним ощущениям, время тут текло стой жескоростью, что ивреальном мире.

Мыдвигались насевер, туда, где раньше виднелась стена. Смотреть начистый горизонт было непривычно иявидел, что это зрелище нервирует идаже пугает остальных. Я-то ктакому привык завремя вдиких землях, ведь там никаких стен нет.

Ночем дальше мышли, тем тревожней становилось имне самому. Сначала смутные ощущения, затем нехорошее предчувствие, аследом иосознание. Кажется, японял, окаком грохочущем доме говорила Ната.

Иянеодин это понял.

—Этого неможет быть,— произнес Рич.

—Чего неможет?— непоняла Метелица, впрочем, как иАйрин.

—Мемориал,— пояснил Зак.— Кажется, она ведет нас кМемориалу.

—Это тосамое, да?

Отвечать никто нестал. Мывышли кобычному навид зданию, одноподъездная серая коробка. Жилая многоэтажка. Только она смотрелась невероятно чуждо нафоне города, потому что выглядела ровно так, как идолжна была. Это была копия здания изреального мира. Только оно было целым. Пока что.

—То, что было, переплетается стем, что могло быбыть. Так, да?— тихо спросил Рич.

—Угу,— кивнула Айрин.— Только впутеводителе это было нетак мрачно.

—Эзо, помнишь, ятебе как-то раз говорил опожаре…

—Язнаю,— прервал лучника.

Нехотелось поднимать эту тему. Нехотелось возвращаться вэтот дом. Нехотелось вспоминать исмотреть. Вгруди теплилась надежда, что это просто обычный дом иничего неслучится сним снаступлением сумерек.

Очень хотелось наэто надеяться. Может жебыть такое, что вовсех вероятностях ивозможностях, эта серая унылая коробка всегда будет такой? Инасамом деле мынесмотрим наотражения прошлого.

Нонадежда сдохла втот момент, когда мимо нас проехал черный микроавтобус сзашторенными окнами. Азаним следующий иеще один. Авконце ехала дорогая тонированная машина представительского класса. Натаких вреальном мире ездят только очень богатые люди. Машина, накоторой Гамбо забирал меня уобщаги, была дешевым транспортом для нищебродов, посравнению сэтой.

Ивесь этот кортеж свернул недалеко отнужного дома, спрятавшись вдворовых коробках. Язаметил, что чем ближе мыподходили кцели, тем сильнее менялся город вокруг. Все больше домов иулиц становились похожими нареальные.

Словно быГрохочущий Дом был гнойным нарывом нателе утопичной версии города, атеперь болезнь «реальности» начала расползаться вовсе стороны.

Мытем временем наблюдали, как измикроавтобусов выбирались люди вчерной форме без опознавательных знаков. Все соружием, вбронежилетах икасках. Кто-то курил, остальные занимали позиции, другие что-то говорили врации.

Нанас никто необращал никакого внимания, словно нас инесуществовало. Впрочем, для этих отголосков прошлого, так оно ибыло.

—Тосамое, да?— мрачно произнес Зак.

—Похоже,— кивнул хмурый Ричер.— Скоро начнется. Пойдем.

—Куда?— удивился Зак.— Туда? Это может быть опасно.

—Это всего лишь кинофильм,— возразил Рич.— Ноесли это действительно прошлое, тояхочу понять из-за чего все началось. Ичто произошло насамом деле.

—Тыпросто надеешься, что там будет он, да? Онмертв, Рич. Они все мертвы. Эзо, скажи ему. Эзо? Атыкуда?

Аясогласен случником. Ятоже хочу увидеть все своими глазами, потому уже шагал впереди всех, прямо кподъезду. Зашел внутрь, глаз сразу заметил знакомые детали. Царапина накраске двери, раньше она казалась мне гораздо выше. Обшарпанный первый этаж свыкрученной лампочкой. Неработающий лифт, исписанные стены.

Япригляделся кодной изнадписей вуглу, сделанной корявым почерком. Макс круд. Ну, хоть имя правильно написал.

Поднялся чуть выше пешком полестнице, остановился около такой знакомой двери. Кажется, что сейчас оттуда выйдет старшая, что приглядывала задвумя десятками местных оболтусов-сирот. Поворчит поповоду порванной наколенке штанины, заставит всех идти умываться кбочке наулице.

Нонет, время позднее, все уже спят. Сегодня был тяжелый, ноочень хороший день. Мыспацанами помогали военным настене очищать участок открови игрязи. Там сегодня большая стая разломных тварей напала напатруль имногих убила или ранила. Поэтому поводу ядаже отпросился начас раньше уСтепаныча, хоть ониворчал.

Вэтом возрасте унас еще неразвилось никакого чувства сострадания, поэтому мыпросто радовались, что для нас нашлась хорошая работа. Ялично собрал целый мешок стреляных гильз, зачто выручил пятнадцать копеек. Авсумме задень нам натолпу заплатили почти два рубля иугостили ирисками.