Шрифт:
Закладка:
Сталин выступал еще минут двадцать. При этом он много говорил о правильных и полезных идеях Тухачевского, но при этом очень жестко и по делу критиковал. После чего предложил начальнику Академии имени Фрунзе товарищу Шапошникову создать рабочие группы для оценки путей развития Красной армии.
Глава шестая
Заложник
Москва, 11 июля 1932 года
Бывали у меня времена и похуже… А вот это вряд ли.
Ладно, рассказываю, как всё было.
Вчера, примерно в полдень, мне позвонили в редакцию «Крокодила», куда я перебрался из своего огонькового пристанища. Едва, как только успел выйти на улицу, как мне какой-то мальчишка сунул в руки конверт и умчался. Как вы понимаете, никаких денег в конверте не было. Эх, люблю получать взятки, вот только никто мне их не даёт! Так что этот предмет мне душу никак не грел. Наоборот, появилось ощущение смертельной опасности. В записке, которую я извлек из конверта, мне было назначено свидание. И место выбрано более чем интересное: в самом начале Пресненского вала, там, где сходилось несколько улиц: Красная Пресня, Пресненский вал, Звенигородское шоссе, улица 1905 года, какой-то Внутренний проезд, то, что именуется Пресненской заставой. В общем, адрес рандеву для конспиративной встречи более чем удачное: есть масса вариантов отхода, да и оцепить тут всё очень проблематично. Так что если я засланный казачок, то перспективы для меня хреноватенькие. А я как раз именно тот казачок. Я позвонил Артуру из редакции, намекнул на записку, оставил ее в условленном месте: ящике стола, который закрывался на ключ. А вот то, что Артузов у меня не появится, я знал точно — была уверенность, что меня сегодня будут очень тщательно «пасти». Вообще, с того дня, когда состоялась моя встреча с их агентом на Патриарших прудах, меня не покидало ощущение того, что за мной «присматривают». Я старался обнаружить слежку, останавливался у витрин магазинов, иногда резко менял маршрут, несколько раз оборачивался, но так никого и не заметил. Следовательно, меня вели очень профессионально. Или же это мое подсознание дает такие странные выверты. Вот уж не знаю. Мне обещали, что подстрахуют. Вот только в таком деле отсутствие страховки — это лучшая страховка. И меня совершенно не грело сказанное недавно Куниным, что они могут меня найти в любое время. Могут, ну и что с того? Если я проколюсь и ОНИ, те, кто готовят мятеж против Сталина, решат, что я им уже не нужен, то пуля или нож окажутся всяко быстрее двух гипнотизеров…
Ночка у меня была паршивенькая. Вроде бы все продумал, но всё-таки трусило. Нервы. И выпить нельзя. И не выпить, не гут — никак не успокоиться. В общем, посидел в позе йога, медитации не вышло, не мог очистить мысли и выкинуть их из головы, так что йог из меня тоже паршивенький, как и киллер. Оружие решил с собой не брать. Артузов мне приволок ручку. Одноразовый девайс. В смысле там всего один патрон, мощность его слабенькая. Чтобы вывести человека из строя надо стараться попасть в морду лица, лучше всего в глаз. Но, на худой конец, сгодится. Почувствовал себя Джеймсом Бондом. Вот только если мои оппоненты могут получать оружие в тех же мастерских, что и Артузов, то я их не удивлю. А в том, что у заговорщиков должны быть завязки с ОГПУ, теперь уже НКВД — я не сомневаюсь. Была у меня мысль, что на эту папочку захочет посмотреть кто-то из настоящего руководства заговором, может быть, даже их лидер, кто его знает, как карта разложится. Выпил чашку пережаренного кофе, это я от тех же нервов, будь они неладны, такой хороший напиток запорол. Вкус булочки даже не почувствовал. В девять часов я был на месте. Утро было пасмурным и относительно холодным. Наверное, сегодня будет дождь. «Дождь смоет все следы»[6] — почему-то вспомнилось, вот откуда эта фраза, кажется, песня? Всё, как мы договаривались. Я стою на месте, в моих руках ярко-желтого цвета портфель, он у меня еще со времени моих одесских скитаний остался. Около меня останавливается легковой автомобиль черного цвета.
— Кольцов, я приглашаю вас на свидание! — О! Да это моя киевская знакомая. Поэтому мне сказали, что пароль не понадобиться. Сажусь в машину на заднее сидение, ровно через пару секунд оказываюсь зажат двумя мужчинами, которые совершенно незаметно подтянулись и заскочили в авто.
— О! Мадам, я так надеялся на нашу встречу, но не думал, что она будет групповой!
— Ничего, Миша, вы несколько неудобный собеседник, а я девушка нервная, и вас побаиваюсь, так что ничего, потерпите…
Её тон настолько издевательский, что я понимаю, она мне сейчас старается отомстить за вытрепанные в славном городе Киеве нервы. Нет, я понимаю, что Кольцов мужчина хоть и мелкий, но хоть куда мелкий, вот, но всё-таки столь пристальное женское внимание меня озадачило. Тем более, понимаю, что от этой дамочки можно ожидать всего, в том числе пулю заполучить. Мой портфель передают дамочке на переднее сиденье. Она поворачивается ко мне разочарованно произнося:
— Миша, а где же папочка?
— Ой, таки не держите меня за идиёта, а где мои деньги? Хотели получить всё, и ничего не заплатить? А холодный труп выбросить на обочину? Утром деньги — вечером стулья. Вечером деньги — утром стулья. В этом деле торговаться уже не надо, крошка моя.
— Кто из нас идиёт, ты сейчас узнаешь, Миша. Завяжите ему глаза. — Последнюю фразу дамочка уже прошипела. Если бы я увидел, то наверняка в этот момент язык у нее раздваивался… Сути своей не спрячешь, да-с…
А потом мы кружили по Москве. Я был уверен, что меня везут не за город. Скорее, на какую-то окраину, может быть, что и от самой Красной Пресни мы не сильно-то уехали, но сказать этого не мог. По всей видимости, проверяли наличие слежки. Если Артур меня не подвел, то и слежки не должно было быть, если же хвост за мной был, то мне, скорее всего, конец. Сердце стучало, стараясь пробить грудную клетку, наверное, пульс был за сто, если не за двести[7]. Совершенно потерялось чувство
