Шрифт:
Закладка:
Внутренний диалог - это правильно. Кто поймёт тебя лучше, чем ты сам? Поэтому начнём.
— История Игниса. Я не знала про кланы драконов, думала, существует лишь один. Насколько помню, вашу расу не жалуют в научных трудах обычные люди. Как и церилов.
Дракон чуть не упал с места. В медовых глазах блеснул огонёк.
— Не жалуют? Это у тебя в Аурле нас не жалуют?!
Разозлился он, посмотрите-ка.
— У меня в Аурле? Ах, да, — я потянулась за книгой, где встречала подобное название.
Дракон уставился так, будто я ему фокусы показываю.
— Ну, замечательно! То есть я из глуши? — удостоверившись, что такие земли есть, искренне возмутилась. Но если кто-то назло напустил это сновидение, понятно почему именно Аурл.
— Статус не позволяет мне так отзываться о соседних землях, тем более о тех, что под протекцией Игниса. Но раз мы наедине, да, ты из глуши.
А он, я смотрю, издевается. Ожил сразу, воодушевился.
— Вы же у нас кронпринц… Забыла. Так это ваша вина дорогой дракон, что эти земли глушь!
Я ликовала. Честно. От всей души. Он почти самовозгорелся, даже потеплело в помещении.
— Что? Да как ты смеешь? — его рука легла на мою ладонь, зажимая в тисках.
— Я неуч, Ваше Высочество. Простите меня. Несу всякую необоснованную чушь.
Смотрела ему прямо в глаза, не пытаясь сопротивляться хватке.
— Это точно. Про кланы не знала? Так вот знай. Их глупышка три главных. И править будет тот, в котором у наследника есть истинная, способная дать нужное потомство. А сейчас правит мой дядя. Тебе понятно? Или повторить?
Я пробежалась по его горячей руке пальцами. И подумав, ответила:
— Поняла. Зря вас обвинила. Но только вот, вы в Совете, раз стали наследником, или я опять ошибаюсь?
Главное - не переусердствовать. Я ещё пока не выяснила бессмертна в этой реальности или нет.
— Да. Я в Совете. С недавних пор.
— Мне так неудобно. Все дело во времени?Вы просто не успели. У вас столько дел, столько наложниц. Где найти свободную минутку.
Все. Я влипла. Тут каюсь, перестаралась! Он тут же с легкостью притянул к себе, и я оказалось спиной на столешнице. Его лицо было совсем рядом. Он устрашающе дышал. Но я не двигалась, не вручая повода что-либо мне сделать.
— Садира. Теперь я понимаю, зачем дядя издал подобный устав для гарема. Намного лучше, когда ты молчишь! Отличная наложница. Не нарадуешься!
— Вы вспыльчивы не по делу. Могли бы сразу приказать, и я бы замолчала.
Попробовала высвободиться, но стоило немного привстать, он тут же прислонил меня назад.
— Приказываю, замолчи, — усмехнулся дракон.
Арсей.
— Мне больно, отпустите, — тихо сказала она.
И я тут же разжал пальцы. Опять погорячился. Она всего лишь рассуждала. Конечно, язык длинный, но я же сам спросил. И кто из нас дикарь? Совершенно разучился общаться с дамами.
Умеет она читать. И совсем неглупа.
— Извини, — я осторожно поднял ее руку и поцеловал.
Черт! Я поцеловал руку рабыне!
От этого странного поступка два больших невероятно красивых глаза наконец посмотрели на меня. В них целая вселенная поместилась. Голова кружилась от их глубины. Они блестели, создавая ощущение, что девушка грустит.
Встряхнув головой, обошёл стол и помог ей подняться.
Садира молчала. Дернулась, чтобы уйти, но я ее остановил.
— Сказал же, извини. Если я тебе помешал, могу уйти.
Вот же упрямица. Обидел ее приказ помолчать. Назло же теперь будет.
— Я не знаю, что делать. Не знаю! Выхода нет, — меньше всего ожидал, что она с таким отчаянием подобное скажет.
А после ещё с большим упорством станет вырваться. Но теперь я точно не мог позволить ей покинуть библиотеку.
Развернув к себе, положил руки на плечи.
— Какого выхода? Ты о чем? Что случилось? — меня отчего-то пробирало беспокойство.
— Вы не поймёте. Вас вообще, скорее всего, нет, — не знаю, как объяснить, но я ей верил.
И в тот раз поверил, когда она сказала, что не подписывала никаких бумаг. Хотя знал, такого не может быть. Гардей никогда бы не стал рисковать своим местом из-за какой-то девицы.
— Я не так уж и глуп, как ты думаешь. Попробуй объяснить, что случилось. А я постараюсь тебе помочь. Думаешь, кто-то справится лучше? — смотря в ее колдовские глаза, меня одолевало нездоровое чувство уверенности, что меня создали, защищать эту девчонку, а я очень плохо справляюсь с задачей.
Она не собиралась мне отвечать. Оглядывалась растерянно, и в этой растерянности было что-то для нее чужеродное.
Как будто человек попал в неожиданные жизненные обстоятельства и не знает, что со всем этим делать.
— Садира, — старался говорить мягким голосом, чтобы она расслабилась.
Не помогло. Пришлось обнять ее и прижать к груди, поглаживая по голове.
Девушка замерла, затем запрокинула голову вверх, будто проверяя не играю ли я с ней.
Я снова поразился. Несмотря ни на что, она старалась выглядеть достойно и сохранить лицо. Губы сами потянулись, и я, закрыв глаза, коснулся ее. Она ответила.
Сложилось впечатление, что после всего между нами произошедшего, сейчас случился первый поцелуй. Горячий. Ее губы на ощупь были мягкие и тёплые. Я начал неторопясь. Втягивая по очереди то нижнюю, то верхнюю губу и слегка лаская языком. Ее тело прижалось сильнее. А когда нежная ладонь коснулась шеи, обвивая, не удержался и поцеловал глубже. Мне не хотелось открывать глаза. Одни ощущения. Невероятные! Сладкие! Утягивающие в пропасть желания.
— Садира, — оторвавшись через силу, сказал я, — ты не должна, если не хочешь.
Но она не отпускала, крепко прильнув к груди.
Я снова завладел ее губами. Казалось, большая близость просто уничтожит. Безумно захотел эту девушку. Целиком. Чтобы она принадлежала мне вся.
