считать таковым? Несомненно, любить их и гордиться ими — прекрасно. Любви никогда не бывает слишком много. Но некоторые родители любят неправильно. Послушаем, о чем они переговариваются, приводя детей в школу: «Мой научился ходить на горшок в два года», «А моя начала говорить в год и восемь». Понятно, что было бы намного полезнее обращаться к внутреннему миру наших детей: «Верь в себя…», «Я знаю, что у тебя получится…»

Чтобы проиллюстрировать сказанное, познакомимся с историей Бернара.

Красивый мальчик

Мать Бернара очень гордилась своим сыном. Когда в дом приходили гости, она звала его: «Выйди, пусть все на тебя полюбуются. Вы только посмотрите, какой у меня красивый сын!» Но стоило Бернару открыть рот, она тут же командовала: «Замолчи! При взрослых болтать не надо!» На словах мать очень высоко ценила его образ. Однако, как это ни странно, выражаться самостоятельно она ему не давала. Он имел право существовать лишь как тема для разговоров.

Кроме того, его отец (видимо, ревнуя жену к сыну) иногда жестоко его бил.

Чтобы избежать гнева отца и не потерять любовь матери, Бернару приходилось демонстрировать послушание. Он мог сидеть часами, не открывая рта.

Однажды, когда Бернару было пять лет, он ни с того ни с сего показал подружке свой половой орган. Мать отчитала его: «Чтобы больше так никогда не делал». Когда Бернар был подростком, она узнала, что он поцеловал девочку, и сказала ему: «Надеюсь, ты свою похабщину не на людях вытворяешь…»

Теперь Бернару тридцать и он импотент. Он продолжает жить с матерью. У него наблюдаются симптомы патологии, связанной с нарциссизмом, но он неспособен к нарциссическому отыгрыванию вовне. У него сформировалось пограничное расстройство личности (в пределах психопатологии) с шизофреническим дефектом (говоря о шизофрении, Фрейд называл ее нарциссическим неврозом).

Недавно Бернар признался мне: «Я как феррари с пустым баком…» Он придерживается очень высокого мнения о своем образе, при этом импотент. Он словно полуторагодовалый ребенок, который существует всецело в поле зрения матери. Он фаллос своей матери и может существовать лишь как таковой в разрухе своего внутреннего мира и своей жизни.

Глава 4. Нестерпимое горе

Зачем рассматривать горевание в работе о нарциссическом перверте?

Чтобы преодолеть эдипов комплекс, ребенок в первую очередь должен отказаться от желаний, а затем деидеализировать родителей, которые в дальнейшем станут для него обычными людьми и на которых он будет стараться походить. Фрейд говорит, что при этом необходимо «убить» отца. Ребенок должен испытать горе от утраты идеализированных образов, которые он интегрировал в свой мир, чтобы превратиться в субъект и включиться в мир реальный. Это горе в итоге позволит ему найти и занять свое место в обществе.

Большинству из нас тяжело примириться как с потерями, так и с периодом трансформации, вызванной необходимостью отказа от желаний. Это неотъемлемая часть нашего развития и процесса отделения от тех, под чьей опекой мы провели детство. Подобные отказы мы совершаем на протяжении всей жизни, зачастую они становятся началом важных изменений.

Нарциссический перверт неспособен отказаться от идеалов. Он не умеет идти открыто на конфликт, вызванный прежде всего утратой его внутренних объектов. Для нарциссического перверта внутренние объекты — идеализированные представления об объектах внешнего мира, которые он интегрировал в свой мир путем интроекции. Например, когда мать выходит из комнаты, ребенок начинает плакать. У него нет никакой информации, кроме собственных ощущений. Когда он не видит матери, она для него прекращает существовать. Ее отсутствие для него невыносимо до тех пор, пока он не интегрирует ее образ путем интроекции, не научится вспоминать о ней. После этого, даже когда матери не будет рядом, он будет уверен в ее существовании — в своем мире.

Далее мы поговорим о перверсивных родителях и увидим, как они препятствуют сепарации детей от них.

Страх утраты

Нарциссический перверт во избежание страха перед сепарацией, порождающей боль — ведь ему ее причинят, покинув его, — долго не признаёт свою жертву субъектом. Более того, он делает из нее объект. Перверт претендует на признание себя хорошим человеком, ожидает, что его оценят. В детстве он уяснил, что тот, кто одаривает любовью и признанием, в любой момент может отнять свой дар. Так у него сложилось представление о своей полной никчемности, в которой, как ему кажется, он обречен пребывать вечно, никто другой никогда не задержится надолго рядом с ним. Обесценивание другого позволяет ему справляться с угрозой, которую представлял бы его партнер, будь он достойным объектом, потому что утрата была бы невыносимой; кроме того, перверту пришлось бы винить в ней себя. Утрата плохого объекта, напротив, позволяет поддерживать иллюзию облегчения и сваливать вину на саму жертву.

Перверт использует такие сильные проективные механизмы, что не имеет возможности как следует познакомиться с другим, он видит в нем лишь проекции своих внутренних объектов и дефектов.

Что касается жертвы перверта, то ей придется пройти через нечто вроде горевания, чтобы выйти из-под влияния своего мучителя: перестать отрицать проблемы в отношениях, принять гнев и тоску из-за них и в итоге восстановить свою целостность.

Фазы проживания горя

Работы, посвященные переживанию горя, позволяют выделить несколько его фаз.

 Отрицание. Когда нам сообщают о смерти близкого человека и это известие невыносимо, мы отказываемся верить. Психика отвергает его, делая вид, что его не было. Так наша психика оберегает себя от слишком тяжелой информации. «Это неправда… Вы, наверное, ошибаетесь… Не верю…»

 Гнев. Отрицание сменяется фазой гнева. Гнев — попытка выпустить наружу эмоции, связанные с ужасным известием. Невыносимые эмоции выплескиваются наружу, зачастую вместе с обвинениями в адрес другого: «Во всем виноваты врачи» или «Другой ехал слишком быстро».

 Депрессия. В ответ на травмирующую новость мы чувствуем гнев. В это же время приходят сильнейшая печаль, сопровождаемая обычно чувством вины и угрызениями совести, депрессия, в самых тяжелых случаях — меланхолия. Иногда эта фаза протекает неосознанно: например, если длительность горевания была недостаточной, у человека возникает чувство вины.

 Принятие. Наконец, происходит отказ от горя. Субъект смиряется с очевидным. Информация интегрируется, теперь человек может перестроить свою жизнь с учетом утраты. Далее могут следовать сублимация и резилентность (эти защитные механизмы мы подробно разберем в главе «Как противостоять нарциссическому перверту»).

Патологии горевания

Каждому из перечисленных выше этапов свойственны патологии, связанные с неспособностью прожить горе.

Если субъект не выходит из отрицания, то речь идет о психозе. В фильме Франсуа Озона «Под песком» главная героиня в исполнении Шарлотты Рэмплинг теряет мужа во