Шрифт:
Закладка:
Но, как оказалось, неоправданные ожидания весьма быстро могут возвратить возвышенную душу к низам мирской суеты: на карманных часах было всего пять минут четвёртого, а терпение девушки уже начало придавать значение этой бестактности. По прошествии ещё десяти минут, её терпение окончательно перестало держать себя в руках: теперь она стояла не просто одинокая, но и весьма раздражённая.
В общей сложности, для того чтобы решиться на прерывание столь бестактного происходящего, Элизабет понадобилось чуть больше двадцати минут. Но как это часто бывает, практически под самый занавес из–за горизонта показалась мужская, изрядно запыхавшаяся тень, которая даже отдалённо не могла напомнить силуэты Генри…
ー Даниэль?! – выкрикнула Элизабет, не скрывая призвук недовольства в своём удивлении – Что ты здесь делаешь?
ー Как что?! Это же я написал приглашение. Правда, не планировал опаздывать, за хотел бы попросить у тебя прощения.
ー Ты? Но … – продолжала пребывать в растерянности девушка. – Я ничего не понимаю…
ー Всё дело в том, что я мечтаю о тебе едва ли не с первого твоего появления в пансионе. Когда я нахожусь рядом с тобой, то буквально покрываюсь мурашками, а порой даже и вздохнуть не могу. Твой голос – это музыка для моих ушей, а твои глаза – словно путеводные звёзды в пучине сомнений. Я точно знаю, что только ты та единственная причина, по которой я могу просыпаться каждое утро. Моя любовь к тебе чиста и по-своему, наивна, а потому я приму любой твой ответ на предложение попробовать начать что–то большое…
ー Прости меня за мой ответ – но всё-таки нет. – произнесла Элизабет, не скрывая своего разочарования. – Мы не сможем быть вместе. В моей жизни уже есть человек, до боли симпатичный мне, и сейчас я не имею ни малейшего варианта вписать тебя в эту историю. С другой стороны, возможно, моя любовь к нему ничуть не уступает в наивности твоей, но то, что ты не герой моего романа – я знаю точно…
После этих слов в глазах юноши исчезли даже малейшие признаки радости и надежды. И, кажется, совершенно угас тлеющий огонёк веры в себя и свои силы. Разумеется, Элизабет всё это видела, но сделать ничего не могла. В воздухе повисла немая пауза, во время которой, каждый пытался придумать выход из сложившейся ситуации.
Первым, кому пришло решение, стал Даниэль: он поменялся в лице, словно по щелчку пальцев. После чего схватил Элизабет и вплотную прижал к её себе. Его напор был настолько непоколебимым, что любая попытка оттолкнуть его оказывалась провальной, что в итоге заставляло просто принять неминуемость дальнейших обстоятельств. Они встретились взглядом и губы Даниэля прошептали: “Подари мне всего один поцелуй, и я больше никогда не заговорю с тобой о чувствах.”
В жизни Элизабет было не так много мужчин, но даже этот малозначительный опыт успел научить её относиться к поцелуям, как к формальности наподобие рукопожатия. А потому, принять столь вульгарное предложение от человека, которого до сегодняшнего дня она даже не замечала, было не так уж и сложно.
За считаные секунды их губы сплелись в унисон; внезапно вспыхнувшая страсть давала полное ощущение того, что что-то нечеловеческое овладело их телами. Даниэль провёл ладонью вдоль рёбер и прикоснулся к её груди: Элизабет прекрасно понимала, что позволяет это только ради собственного утешения, но её тело неожиданно начало откликаться на всё происходящее. На короткий миг ей было так хорошо и приятно, что казалось, словно ангелы ласкали её грешную душу в райских пенатах.
Тем временем Даниэль продолжал двигаться всё выше и выше. И когда его рука уже успела коснуться шеи, в попытке сорвать платье, Элизабет, использовав всего одну пощёчину, сумела в момент остановить всё происходящее действие.
ー Прости, но я не могу тебя использовать. Это неправильно.
ー А если я согласен быть твоей куклой? Если я готов быть с тобой, будучи не любимым?
ー Это интересное предложение, но ответ на него мы сегодня уже не узнаем…
На глазах Элизабет появились слёзы. И от того, чем дальше она уходила от поляны, тем тяжелее становилось Даниэлю: он вполне мог её догнать и закончить начатое силой, но как минимум испытывал к ней уважение, что не давало поступить подобным образом.
Сама же Элизабет шла, и уровень её сомнений непоколебимо возрастал с каждым шагом: “Принять вульгарный порыв юного донжуана или оставаться безответно влюблённой в человека, которому абсолютно не важны её чувства?” – вот вопрос, на который она пыталась ответить по дороге домой.
По возвращении в пансион, мисс Джонс переоделась в форму и вышла в зал, стараясь всем улыбаться, как будто ничего не бывало. Без лишних эмоций она смогла спокойно продолжить натирать посуду, к которой с момента её ухода никто даже не думал притрагиваться.
Правда, кое–что всё-таки поменялось: звенящую тишину теперь нарушили раскатистые голоса Кэтрин и Томаса. Скорее всего, они планировали уединённое свидание, но были настолько не сдержаны, что их разговор без малейших усилий мог подслушать любой из присутствующих, даже если он находился на другой стороне улицы.
ー Что за парень в конце зала смотрит на тебя, не отрывая взгляд? Какой–то из твоих клиентов?
ー Вряд ли. Хотя, даже если и так, он, видимо, не знает, что меня уже есть кому опекать…
ー Что прости?
ー Не бушуй, пожалуйста. Я понимаю не больше тебя, но почти уверена в том, что никогда с ним не общалась.
ー Возможно, ему надо напомнить, что я и ударить могу! Ибо никому не стоит будить мою ревность …
ー Нашёл к кому ревновать…
ー Ну он же проявляет интерес, вот я и ревную.
ー Может он просто идиот?
ー Может быть, но мне что-то неспокойно всё равно. Не нравится мне, что какой–то левый парень пялится на тебя у всех на виду.
ー Как по мне, ты выигрываешь этого парня по всем параметрам. Скажу больше, у меня к нему сразу же появилась какая-то антипатия…
ー Ладно. Только заучит это как то, что остальным я вполне могу проиграть, и там уже не будет антипатии.
ー Томас, не начинай…
ー Просто ты опять формулируешь с подтекстом…
ー И ты обиделся на что–то?
ー Всё хорошо!
ー
