Модистка, как и мадемуазель Дюбуа, оказывается француженкой. Маленькая, сухонькая, юркая, она не меньше часа измеряет мои пропорции сантиметровой лентой, лопочет что-то по-своему, прикладывает ко мне куски ткани разных цветов, цокает, снова что-то лопочет… Моя голова начинает раскалываться, напоминая о лесном знакомстве с мужиками Елецких, и я жду-не дождусь, когда же всё это закончится.

— Всё верно, восемь платьев для моей дочери и пять для меня, уточняет Марья Ильинична, когда модистка наконец оставляет меня в покое. — Чем раньше будут готовы, тем лучше. Да, мой будущий свёкр князь Орлов доплатит за срочность.

Когда мы выходим от модистки, я надеюсь, что на этом мои муки закончатся, но не тут-то было! Дальше мы идём заказывать обувь, выбирать шляпки, зонтик…Чёрт бы побрал этот грёбаный шопинг! Даже в своём времени не особо его любила, а здесь и подавно — столько времени уходит на измерение бюста, талии и длины стопы! Нельзя было заранее пошить платья и сделать обувь на стандартные размеры и продавать сразу готовое?

Когда мы наконец возвращаемся в карету, порадовав скучающего на козлах Ваську, я уже воспринимаю поездку к графине как избавление от мук во имя моды. Но мои надежды на спокойное времяпрепровождение не оправдываются.

После того, как наша карета останавливается возле роскошного белого особняка, и серьёзный лакей в тёмно-зелёной ливрее проводит нас в довольно многолюдную по моим меркам залу, о покое и тишине приходится только мечтать. Если это камерный вечер, страшно представить, сколько народу приглашают на обычные!

Даже тут, по моим меркам, довольно многолюдно — четыре девицы в светлых платьях возле пианино, компашка из трёх дам постарше и одного господина за большим столом, сонный старичок на диванчике.

— Мари, как долго я тебя не видела! — радостно всплёскивает руками полненькая жизнерадостная женщина лет сорока, по-видимому, та самая Прасковья Никифоровна. — А Дашенька-то как выросла, совсем не узнать!

Ещё бы она узнала Дашеньку, когда Дашеньку поменяли. Интересно, в каком возрасте она её видела, что совсем не заподозрила подмены? Всё же они с Марьей Ильиничной подруги, наверное, близко общались.

— Моя дорогая, как же мне не хватало бесед с тобой! — Марья Ильинична заключает хозяйку в объятья, и в моей голове несмотря на мою небольшую любовь к литературе возникает ассоциация с рассказом Чехова «Толстый и тонкий».

— Дашеньке, наверное, будет интереснее с девицами, чем с нами, старухами. Давайте я вас им представлю, — освободившись из объятий моей названой маменьки, Прасковья Никифоровна берёт меня под руку и ведёт к пианино, которое отчаянно мучает молоденькая девчушка лет шестнадцати.

— Лизонька, вы так порадовали меня своей игрой! Не могли бы вы уступить место своей старшей сестре Аннет, чтобы она спела нам романс, после того, как я представлю вам ещё одну мою гостью? — дипломатично интересуется графиня.

— Хорошо, — нехотя соглашается и девица и морща хорошенький носик, встаёт из-за инструмента.

— Знакомьтесь, это Дашенька, дочь моей доброй подруги Марьи Ильиничны, — представляет меня графиня. — А это дочери княгини Салтыковой — Анна, Наталья и Елизавета, — графиня кивает на девицу, вставшую из-за пианино, и двух девиц чуть постарше, ожидающих своей очереди возле инструмента. — А вот Александра, дочь баронессы, — графиня улыбается темноволосой девушке, вставшей при нашем появлении с диванчика возле окна.

Представив нас другу, графиня удаляется, оставив бедную меня на съедение любопытных девиц, сразу же засыпавших меня кучей вопросов:

— Говорят, у вас уже есть жених? Какой он?

— Вы знаете его младшего брата Владимира?

— Он и правда так хорош собой, как все говорят?

— А правда ли, что он может сегодня к нам заглянуть?

Эх, кажется, мои муки закончатся нескоро, и их новый виток еще хуже предыдущих. Собираюсь с мыслями, и начинаю поочерёдно отвечать на вопросы княжон и дочки баронессы:

— Да, у меня есть жених, но я его пока не видела, он ещё не вернулся из Турции. Зато я знаю его младшего брата, и не могу сказать, что он особенно хорош. Впрочем, вы и сами в этом сегодня убедитесь.

— Так значит Владимир приедет! — радостно восклицает средняя из княжон, Наталья.

— Ещё вчера ты любила гусаров, — подкалывает её старшая, Аннет, усаживаясь за пианино. — Неужели перешла на штатских? Как же ты не постоянна, любезная сестрица!

— И ничего я не переходила, — дуется Наталья. — Сыграй лучше тот романс, который вчера разучивала, поёшь ты намного лучше, чем ведёшь светские беседы.

Аннет начинает играть и петь заунывный романс о несчастной любви, а остальные девицы усаживаются кто на диванчик, кто на стоящие рядом с инструментом стулья, и начинают трещать о разных пустяках.

— Сашенька, у какой модистки ты заказывала это платье? Такой потрясающий фасон! — щебечет младшая дочь княгини, разглядывая нежно-сиреневый наряд Александры. — Тоже хочу такое!

— Мы с маменькой всегда заказываем платья у модистки, которая шьёт для мадам Монпасье, — жеманно отвечает Александра.

— А вы знали, что сейчас в моде почти не использовать пудру? — спрашивает сидящая по соседству от меня Наталья. — Посмотрите, на Дарье её почти нет, не правда ли, это новое веяние моды?

От ответа меня избавляет появившийся на пороге лакей, объявивший, что прибыл князь Владимир. Все девицы кроме допевающей романс Аннет мигом вскакивают со своих мест, и устремляются вслед за спешащей встретить дорогого гостя графиней. А я поудобнее размещаюсь на диванчике, беря пример с удобно развалившегося и дремлющего на соседнем старичка, кажется, мужа Прасковьи Никифоровны. Наконец-то отдохну от общения!

Порывисто вошедший в комнату Владимир первым делом приветствует спешащую к нему навстречу графиню:

— Крёстная, как я рад вас видеть!

— Володенька, а уж как я рада! Сколько лет тебя не видела! Как ты вырос, как возмужал! Дай-ка, я тебя хорошенько разгляжу, — Прасковья Никифоровна немного отстраняется от крестника, любуясь им как чем-то донельзя прекрасным. Было бы на что любоваться, я-то знаю, какой он вредный и противный!

— Знакомьтесь, это мой крестник Владимир, недавно из-за границы, — налюбовавшись как следует «Володенькой» графиня вспоминает о своих обязанностях хозяйки. — Володенька, давай я представлю тебе наше приятное общество — барон и баронесса Албышевы с дочерью Александрой, княгиня Салтыкова с дочерьми Анной — дивный талант, слышите, как она чудесно поёт? Натальей и Елизаветой, супруга генерала Щербатова… С моей хорошей подругой Марьей Ильиничной и её дочерью Дарьей я слышала, ты уже знаком, — графиня представляет Владимиру всех присутствующих в гостиной и ведёт к столу.

— А не сыграть ли нам в карты? — предлагает барон, щеголеватый темноволосый мужчина в асфальтово-сером фраке. — Направленность