Шрифт:
Закладка:
– Если я сейчас не в состоянии оформить письменный отказ, это не значит, что я невменяем! – зло сказал он.
И тут Клайну было нечего возразить. У него на руках имелась только история болезни, свидетельствовавшая о том, что человек некоторое время находился в бессознательном состоянии, а затем пришел в себя.
– Разумеется, Рэджинальд. Ваша жизнь принадлежит только вам, распоряжаться ею по своему усмотрению вы имеете полное право. Я подумаю, что можно сделать и сразу же сообщу. И не беспокойтесь: клеточные активаторы я ввел вам еще вчера, миостимулятор сейчас работает в непрерывном режиме, к вечеру можно будет вставать. Останется только легкая слабость. Наберитесь терпения на несколько часов.
«А ты не подарок, капитан, – добавил он про себя, – Что мне теперь с тобой делать? Раз в жизни решил рискнуть, все получилось, как нельзя лучше, и кому стало легче от моей качественно проделанной работы? А уважаемые коллеги все-таки перестраховщики. Дозировка миостимуляции явно для него недостаточна. Если уж написали в заключении, что нервная ткань полностью восстановлена, можно было и добавить. Главное – написали. И нам спихнули».
Гардона им, действительно, спихнули. Да так, что полбольницы перессорилось между собой. Началось все с того, что заведующий Лабораторией нейрогенеза пришел лично к заведующему психиатрическим отделением и настоятельно предложил перевести пациента.
– По каким показаниям? – запротестовал психиатр. – Где вы здесь психиатрию увидели?!
– Хотите сказать, что он здоров? Так я его выпишу.
– Нет конечно, но…
– Тогда забирайте! – сказал решительный нейрохирург. – Мы свою работу сделали, и я уже устал с СКБ объясняться.
– А почему к нам?
– Найдете, кто еще возьмет – переведу туда.
Начальник Клайна и заведующий реанимацией ругались уже при Мартине, которого не иначе, как сам черт дернул зайти спросить, что за реанимобиль штурмует ворота филиала.
– …от аппарата отключили, состояние стабильное, – пожал плечами реаниматолог.
– Хотите сказать, что он здоров? – хитро прищурив глаз, повторил психиатр слова решительного нейрохирурга.
– С точки зрения реаниматолога: раз умирать больше не собирается – как бык! – не дрогнув, заверил его коллега и потер руки, – забирайте-забирайте. Пусть теперь вас СКБ помучает.
– Сговорились! – подытожил начальник и медовым голосом добавил. – А-а, доктор Клайн! Очень хорошо, что вы зашли…
Тут Мартин задумался об истинных причинах пребывания безнадежного пациента в доме у Розалии Мэй и всех простил.
Вечером Рэд дотянулся до дистанционника на столе и включил первый попавшийся новостной канал. Рекламный блок открывал ролик Ассоциации свободного поиска. Рэд выругался вслух, щелкнул кнопкой, наугад перелистал несколько иконок, порхавших вокруг и увидел Клэр.
– Агентство информации «Галактика» поздравляет с наступающим Новым годом всех, кто работает сейчас в пространстве, всех, кто ждет домой космопроходцев и всех вас, уважаемые зрители. Ведь все мы – частички этой Вселенной. Мы храним традиции и устремляемся в даль…
Клэр Адамс что-то говорила о древних традициях, современном летоисчислении, особенностях праздника, пришедшего с Земли-1 вместе с первыми переселенцами и еще какую-то трогательную чепуху, которую СМИ обычно несут под Новый Год.
Она была невозможно хороша в роли ведущей праздничной программы. Рэд сполз с постели. Он весь день мечтал избавиться от своей супер-кровати, которая то повторяла каждое движение, заботливо укрывая подопечного термозащитой, то хватала за руки и за ноги, стоило сделать резкое движение. Клэр в вечернем платье улыбалась ему со стены. Рэд мысленно разорвал на ней это проклятое платье, с треском разодрав блестящую ткань – от дразнящего выреза на груди до подола. Изображение свернулось в светящуюся точку. Брошенный пульт ударился в стену, наискосок скользнул по гладкой поверхности стола и упал на пол. Рэд ухватился за спинку кровати и развернулся к стеллажу с аппаратурой. За матовыми стеклами, точно живые змеи полусонные от холода, плавали какие-то щупальца и подрагивали шланги с розоватыми наконечниками.
Испытав приступ отвращения от одной мысли, что все это лазило ему в рот (и не только в рот), Рэд нашел на верхней полке камеру слежения, дотянулся до нее и отключил.
Роза постучала в дверь, когда он, сидя на кровати, отдирал магнитные застежки браслетов. Он не ответил, и Роза заглянула в комнату. Застежки не поддавались. Рэд бросил бесполезное занятие и поднял голову:
– Роза, я не смогу заменить вам погибшего сына точно так же, как вы мне – погибших родителей… Как вы этого не понимаете!
– Прошлое не вернешь, – неожиданно спокойно согласилась Розалия. – Вы очень разные. Сравнивать вас можно разве что по возрасту. Ты немного старше, Рэджинальд.
У Гардона было такое ощущение, что его только что легонько щелкнули по носу, вместо того чтобы выдрать. Стало обидно до слез.
– На базе АСП у меня оставались вещи, которые в случае невозвращения похоронная команда передает родственникам, – хмуро сказал он, чувствуя себя последней сволочью, – где они?
– В шкафу.
Рэд посмотрел по сторонам.
– Встроенный шкаф у окна, – пояснил Роза, – ты куда-то собрался?
Он махнул рукой.
– Куда я денусь. Я теперь знаю, как себя чувствовали пилоты-первопроходцы, покидая анабиозные камеры. Представляете – вывалился из биогеля и за штурвал – звездолет сажать на незнакомую планету. А груз – несколько тысяч колонистов… Какое счастье, что я родился, когда сверхсветовые движки уже изобрели.
Роза улыбнулась, открыла встроенный шкаф и показала ему нужную полку. Рэд достал кредитки, коммуникатор и оперся рукой о спинку кровати.
– Как вы думаете, Роза, можно мне самостоятельно расплатиться за пачку сигарет? Или сюда явится команда со смирительными рубашками и у нас будут неприятности?
Роза покачала головой.
– Пойдем, чайку попьем, – предложила она. – Мартин сказал тебя активизировать. Заманчиво звучит, да Рэд? Я приглашаю тебя в гости на хозяйскую половину. Мне кажется, начать проще с этого.
Она прошла вперед, оставив дверь открытой. Рэд смерил взглядом расстояние и провел ладонью по правому бедру. Нога в колене почти не сгибалась, и первые шаги дались нелегко. «Задача сведена к известной», – с горечью подумал Рэд, ковыляя за хозяйкой по короткому широкому коридору. Еще несколько минут назад он хотел уехать отсюда. Интересно, как бы он это сделал, а главное – куда? Домой? Он вспомнил особнячок родителей на Южном мысе. Рэд, конечно, попытался заявить права на наследство, когда поумнел и сообразил, что теряет. Но дело затягивалось. Он и в лучшие времена не помнил, на каком этапе бросил его в очередной раз. «Кажется, особняк – мой, но все еще законсервирован. Я даже какие-то долги по нему выплачивал. А чем там вообще дело кончилось? Надо позвонить адвокату». В висящем на стене зеркале появилось отражение, Рэд скользнул по нему взглядом и чуть не упал. Человек, которого он там увидел, действительно выглядел психически неполноценным. Лицо осунулось. Свободная светло-коричневая роба с рукавом три четверти, которую он вместе с такими же почти пижамными брюками обнаружил на стуле, только подчеркивала худобу. Глаза запали. Волосы как будто пеплом присыпало. Седины, которая раньше едва пробивалась на висках, значительно прибавилось. «Долетался, – подумал он, – доигрался с Пространством. Как Роза тогда сказала? Больше в жизни не поднимусь выше третьего этажа? Вот-вот».
