– Но я настаиваю, – вежливо сказал он.

– Я тоже.

– Как вам угодно.

Сеанс взаимной вежливости и благородства окончен. Ничего не поменялось в жребии, но изменилось отношение к нам в лучшую сторону. Уверен, тот же Одоевский живо бы воспользовался предложением. Хотя вряд ли бы кто-нибудь в здравом предложил бы ему такое.

– Уважаемые капитаны, пожалуйста, пройдите к своим командам для проверки на отсутствие магических артефактов.

Виконт добродушно улыбнулся и пошёл к своей команде. Я думаю, он тоже оценил то, что я не принял право первого хода.

– Правильное решение, – подсказала Катя, когда я подошёл к команде. – Этого от тебя и ждали.

– Я знаю.

– Вот только, – она опустила голову. – Судья.

Она показала на полного человека в чёрной рубашке, который стоял на льду, концентрируясь на своей обуви. Ага, зачаровывает, чтобы не скользить.

– Знаешь его?

– Да. Это мой двоюродный дядя. Он хорошо ладит с Максимом.

– Это ещё ни о чём не говорит, – сказала услышавшая разговор Лиза. – Тут много у кого родственники.

Нас быстро проверили специальной магической линзой и отправили на поле. Артефакт взяла на арену только Лиза, но она оставила его в раздевалке.

Кубы стояли ровной линией. У соперника один убрали вместе с выбывшим членом команды. Та команда, которая ходит первой, лишается одного участника, чтобы уравнять шансы. Но они могут очень быстро отыграться, а то и победить на первом же ходу.

По трибунам прошла очередная волна взмахов руками. Я помог девушкам забраться на кубы и залез на свой, в самом центре. На каждой грани стального куба изображена эмблема турнира, схватка двух хищных птиц, орла и сокола. Место для каждого куба очерчено, а до красной линии пять метров.

Судья обошёл наш ряд, пристально вглядываясь, чтобы все кубы изначально стояли с миллиметровой точностью. Музыканты били в барабаны, зрители галдели. Император с азартом следил за началом турнира. Наверное, это его самая любимая игра.

– Время первого удара! – провозгласили на стадионе.

Дедков обошёл разделительную линию, подняв руку для приветствия, и вернулся к своему кубу. Ударит или толкнёт энергией, неважно, это будет мощный бросок.

– Приготовились, – сказал я. – Всю энергию на защиту, чтобы куб не сдвинулся. А равновесие я учил вас поддерживать. Сейчас нет ничего такого, с чем бы вы не справились.

Напряжение в воздухе нарастало вместе с нашими силами и барьерами. Я выставил Ци-нити, но пока не в полную силу. Пойму, куда он будет бить, направлю всё туда. Первый раунд должен остаться за нами.

Виконт положил ладони на куб, закрыл глаза и толкнул его в нашу сторону.

Куб опрокинулся и заскользил к нам с высокой скоростью и громким скрежетом. На льду оставались глубокие царапины, крошки льда летели следом. Куб нёсся в сторону Паши, стоящего на левом фланге.

Дедков грамотный, определил, у кого из нас наименьший контроль. Паша всё-таки «филин». У него хорошая реакция, он старательный и очень перспективный боец, но пока ему может не хватить навыков.

– Куб один! – успел выкрикнуть я, указывая цель для защиты, и сам поставил свои нити.

Удар кубом, пропитанным энергией, оказался слишком мощным и пробился через нити и барьеры. Даже через те, которые выставил я сам.

С металлическим грохотом кубы столкнулись гранями. Публика взревела.

Куб Дедкова отъехал на пару метров назад, а куб Паши заскользил в сторону. Паша начал размахивать руками и терять равновесие.

– Держись! – крикнула Лиза.

Паша упал на лёд, но успел сгруппироваться, как я и учил.

Толпа взревела. Дедков победно поднял руки и пошёл в нашу сторону, чтобы залезть на свой куб, как требовали правила. А перед этим он указал на своего друга, барона Тятькова.

– Не ушибся? – спросил я у Паши, который уже встал.

– Простите меня, – произнёс он, опустив голову. – Я не удержался.

– Главное, что не покалечился. Нам ещё выступать, и ты нам нужен. Иди на скамейку, отдыхай.

– Всё будет хорошо, – сказала Катя.

– Отыграешься в другой раз, – добавил Денис.

– А мы ещё за тебя отомстим, – пообещала Лиза.

Теперь нас поровну. Куб Паши удалили, Дедков теперь стоял рядом с нами, скрестив руки на груди. А Тятьков приготовился к следующему удару.

Дедков указал пальцем направление на Лизу.

Он и правда, очень грамотный соперник. Не знаю, почему он ленится, но на соревнованиях он явно был настроен идти до конца. По крайней мере, до конца этой схватки.

Тятьков несколько раз глубоко вздохнул, разбежался и пнул свой куб заряженным ударом. Но не туда, куда указал Дедков.

Куб полетел в мою сторону, подпрыгивая и ударяясь гранями об лёд, оставляя глубокие борозды и ямки. Перед самым ударом куб подлетел ещё раз.

Наши кубы столкнулись с таким грохотом, будто кто-то ударил в гонг. Куб Тятькова впечатался в мой и отлетел в сторону, оказавшись среди нас. Я немного отъехал, меньше, чем на метр, но сам не шелохнулся.

Публика разочарованно прогудела. Император в своей ложе сжал кулаки. Дедков же закрыл ладонью лицо.

– Говорил же, в кого бить, – услышал я его шёпот.

Прозвучал свисток.

– Передача хода! – прокричал он.

Пора. Я оглядел поле. Два куба противника на нашей стороне, два на их, причём стояли они метрах в пяти друг от друга. Тятьков недовольно посмотрел на меня и забрался на свой куб. До нас было метра два.

– Шансы равны, – сказал он и обхватил себя руками.

Мёрзнет, но не хочет тратить энергию, чтобы согреться. Да, бить по стальным кубам – очень утомительное занятие. Поэтому удары чередуются, иначе участники очень быстро выдохнутся. И два раза подряд бить нельзя, разве что остался единственный участник в команде.

– Ещё посмотрим, – ответил я и крикнул: – Денис! Отправь барона попить горячего чая!

Тятьков нахмурился.

– Там же далеко до красной линии, – тихо сказал Денис. – Я не смогу. Лучше тебе ударить самому.

– Бей! – я сел на свой куб в расслабленную позу.

Денис спрыгнул на лёд и несколько раз глубоко вздохнул, чтобы прийти в себя. Неплохо. Зрители замолчали, ожидая удар.

Куб Дениса стремительно полетел в нашу сторону. Раздался звон, как при ударе в колокол, нас осыпало ледяными крошками. Куб Дениса отнесло в сторону, а барон на своём поскользил в сторону красной линии. Спортивный снаряд крутился, задетый в грань.

– Стой, гадина! – крикнул Тятьков, пытаясь удержаться.