Все дни Стефана были заполнены одним — он постоянно что-то искал. И не находил. От итогов поисков зависело многое в жизни молодого Фолганда. Он не мог позволить себе отступить. А пока был вынужден следовать своей судьбе, выбранной не им тринадцать лет назад.

Нападение озадачило Стефана — никак не могло быть в Фолганде людей, способных переступить через кастовую условность и предрассудки. Боятся здесь магов, недолюбливают, но обычно пытаются извлечь выгоду из их существования рядом. А от мёртвого мага какая выгода? На словах много наговорят, а до дела никогда не доходило. Народ слушал жрецов, а те соблюдали собственные интересы и магов оберегали, как большую редкость. Убили старого мага Бертрана, немного времени прошло — нападение на Стефана. Не мог молодой Фолганд найти объяснения, поэтому решил ждать следующего шага недругов, наблюдая и собирая факты.

«А рыжая-то отчаянная оказалась. Без оружия кинулась на мою защиту», — мысленно улыбнулся. Часто стала озаряться душа Стефана внутренним светом, стоило вспомнить о Вельде. Непривычно, приятно, но опасно.

Через несколько дней после нападения у трактира маг направился к дознавателю Шауну, который занимался делом Бертрана. Меньше всего дознаватель любил визиты кого-то из Фолгандов, особенно молодого мага. Нехорошие разговоры ходили среди горожан, Шаун не очень им верил, но в силу профессии должен был принимать во внимание. И как никто другой знал дознаватель, что народ любят преувеличивать и придумывать.

Люди пропадали, некоторых находили заколотыми кинжалом прямо в сердце, а виновных найти не представлялось возможным. А в трактирах и на городских улицах говорили только про Стефана Фолганда. Любое непонятное или неприятное событие не происходило в городе без участия мага. Так считали в народе.

Не так давно нашли очередное тело. Опознали как кукольника, что бродил по городским трактирам. Новая забота для дознавателя. Кроме таких преступлений, пополнявших список нераскрытых дел, главным оставалось одно. Тяжким грузом висело на нём убийство старого мага Бертрана. Именно об этом деле постоянно осведомлялся лорд Аспер и его брат.

Шаун нервничал, злился, гонял служащих, но положение вещей не менялось. Убийство мага стало казаться ему вечным проклятием без перспективы на положительный итог. Улик никаких, свидетелей тоже. Никто из соседей не видел посторонних у дома, где жил Бертран с учеником. Шептуны жрецов уклонялись от показаний, ссылаясь на свой кодекс, а против жрецов и городская управа не власть. Можно обратиться в городской совет, но без доказательств никто и слушать не станет. Шаун стал подумывать, что именно жрецы причастны к преступлению, а значит о расследовании можно забыть, толку не будет.

Кроме жрецов и подозревать-то некого. У Стефана Фолганда было алиби, его видели в лавке, когда предположительно было совершенно убийство. В управе работал очень хороший лекарь и мог довольно точно определять время смерти. Да и всерьёз подозревать брата землевладельца никто не рискнул.

Так и ходил каждый третий день дознаватель на отчёт к лорду Асперу, возвращался в дурном настроении. Младший Фолганд иногда сам заглядывал в управу, что-то уточнял, требовал рассказывать все детали. Отказать Шаун не мог. И однажды ему это так надоело, что рискнул высказать свои предположения насчёт причастности жрецов. Маг в ответ только кивнул, давая знать, что принял к сведению и всё.

В этот раз между делом дознаватель упомянул о новом теле — хотел на реакцию Стефана Фолганда посмотреть, но разве поймёшь что-то по холодному неподвижному лицу мага.

— Я могу осмотреть тело кукольника? — сразу же спросил Стефан, когда узнал, что новая жертва убита тем же способом, что и учитель.

— Если желаете, — дознаватель не понимал зачем это нужно лорду, помнил только, что так же несколько раз тот осматривал и тело своего учителя.

— Желаю.

И Стефан без церемоний направился в ледник, где временно размещали тела. Дорогу он прекрасно знал, так как исследовал тело Бертрана. Память вернулась образами. В день убийства Стефан ходил в лавку за травами и некоторыми особыми ингредиентами по списку Бертрана. Старик закрыл дверь за молодым лордом, посмотрев вслед внимательно и печально воспалёнными глазами. Почти остановил на пороге, хотел что-то сказать, но промолчал, оборвал сам себя.

Как знал Стефан, затем учитель оставался в лаборатории, работал над частными заказами от горожан. Делами ревнителей лика он занимался только в крипте. Но после смерти Бертрана самого Стефана туда не пускали. Почти не пускали, потому как в определённые дни…Фолганд покачал головой, занесло его в мыслях совсем не туда, куда хотелось бы.

Вернулся обратно в день смерти учителя. Тело лежало возле стола, заваленного записями — Бертран постоянно делал короткие пометки, которые потом сводил в единую систему и записывал подробнее, с комментариями и описаниями. Крови практически не было, Стефан сразу определил, что удар один — сильный, точный.

Вот тогда молодой маг пожалел, что не владел некромантией. Только одно он мог попробовать сделать — считать последние впечатления мёртвого тела. Для этого нужно коснуться большим и безымянным пальцами глаз покойного, взять силу земли, соединить свою силу с тем, что осталось у мертвеца. Сложно и мало эффективно, но выбора не было.

В тот раз получилось максимально хорошо — Стефан успел понять, что маг знал убийцу, услышал последние слова старика: «Он все равно узнает». До сих пор эти слова не давали покоя Стефану. Слишком много за ними стояло для него лично.

После старика остался огромный архив, часть из крипты принесли ревнители, у них были свои интересы. Чего Фолганд не нашёл — это фамильное кольцо Бертрана и личный дневник. Именно эти вещи он неистово искал. Кольцо было обещано Стефану и имело невероятную ценность для мага, а дневник содержал тайны, что могли спасти от тьмы.

Несколько раз приходил Стефан к телу старика пока оно хранилось в управе, пытался добиться других ответов, но сила уходила и вернуть воспоминания становилось труднее и труднее. Как стало понятно из рассказа дознавателя, кукольник убит точно таким же ударом, и Стефан собирался «прочитать» последние слова убитого.

Обошёл вокруг тела несколько раз, собирая силу земли. Для Стефана это проще всего, земля Фолганда легко откликалась на зов хозяина, повязанного кровными узами с ней. Много крови Стефана приняла земля Фолганда.

«Доигрался, кукольник», — подумал Стефан с холодной жалостью. — «За что же тебя так. Неужели за сказочки». Наложил руки, собрался и принимал в себя — сильный страх и недоумение испытал кукольник перед смертью, убийцу не знал, серое пятно перед глазами. Последние слова услышал Стефан: «Я ничего не знаю, брат. Это только сказка».

«И правда за сказочки. Кому-то они сильно не понравились», — новый элемент для размышлений в общей цепочке. Таких непонятных частей становилось больше и больше. Серия похожих убийств, пропажа людей, труханка, кольцо и дневник старого Бертрана.