– Ты слишком много на себя берешь, – отрезала я, но голос предательски дрогнул. – Что-то я не припомню, чтобы ты называл своими всех девок, с которыми спал.

– Ты относишь себя к девкам, Полина? – прищурившись, спросил он. Эмиль сделал еще шаг ко мне, нависая мощной фигурой и скрывая от меня солнце. – Я не стану повторять. Ты принадлежишь мне.

Из меня вырвался нервный смешок. Мы что, в каменном веке, чтобы кто-то кому-то принадлежал? Бред какой-то.

– Я никому не принадлежу. Что бы ты там не надумал своей больной головой, Тарханов, – произнесла я уже более уверенно, – это только твои фантазии. Я сплю с кем хочу и сама несу ответственность за последствия. Ты развлекся, повеселил своих холопов, а теперь свали с моего пути. Не хочу тебя больше видеть.

– Не играй со мной, Полина, ты потерпишь поражение.

Я криво усмехнулась.

– Правда? Так и ты вряд ли победишь.

– Что ж, игра так игра, – произнес он, выпрямляясь. И только в этот момент я осознала, что он стоял, наклонившись, а наши лица находились в опасной близости. По телу прошла неконтролируемая дрожь, и мне стоило немалых усилий скрыть ее от Эмиля. – Но учти, Полина, это игра без правил.

– Ты совсем сбрендил?! – возмущенно воскликнула я. – Какая к черту игра?!

– Вот именно. Предлагаю тебе не участвовать в ней, а просто сделать, как я говорю и получить удовольствие.

– Да пошел ты! – выкрикнула ему в лицо.

Губы Тарханова тут же превратились в тонкую линию и побледнели. Он схватил меня за локоть и рывком притянул к своему телу.

– Никогда не посылай меня, Полина, – процедил сквозь зубы. – Тебе не понравится моя реакция.

– Тогда держись от меня подальше, – таким же тоном ответила я, во второй раз вырвавшись из его хватки.

Развернулась и ускорила шаг в сторону парка. Откровенно говоря, это его рычание оказалось неожиданностью, и заставило поджилки трястись. Думаю, я имела представление лишь о тридцати процентах способностей Эмиля и его агрессии. Всю информацию о нем я узнавала лишь из слухов. Ни разу не видела его драк или скандалов с его участием, но до меня то и дело доносились разговоры о том, как Тарханов подрался с кем-то. Якобы ему тяжело контролировать свой гнев. Все улыбались и списывали его несдержанность на восточную кровь. Но никто не хотел бы испытать на себе бурление этой крови. Я так точно. Поэтому уносила ноги к парку так быстро, как только могла. Игра, значит? Было страшно до жути, и мне точно не хотелось участвовать в этих его забавах. Потому что я точно знала, кто выйдет победителем, и это не я. Не потому, что сдамся его воле и стану строить с Эмилем отношения. А потому, что он способен сломать меня, раскрошить и стереть в порошок.

* * *

Эта смена в баре выдалась немного более легкой, чем предыдущие. Вероятно, я начала привыкать. Но все испортил тот самый мужчина, пришедший под конец. Мы с девочками между собой называли его маньяком. Весь оставшийся час он следил за мной, снова говорил всякие гадости, но за несколько минут до окончания работы ушел. Это принесло небольшое облегчение, потому что сегодня мне хватило эмоций, когда я днем сцепилась с Тархановым. Терпеть еще одного мудака в этот день было мне не под силу. Попрощавшись с коллегами, я вышла на улицу и сделала глубокий вдох. Ночью стало немного прохладнее, что не могло не радовать после целого дня жары.

Нацепив рюкзак на плечи, привычным маршрутом двинулась в сторону дома. По дороге домой каждый мой нерв был натянут, я снова и снова прислушивалась к звукам вокруг, чтобы не пропустить опасность, если бы она вдруг окружила меня. Мои шаги отдавали эхом от стен, когда я проходила арку в свой двор. Не знаю как, но я почувствовала, что за мной кто-то наблюдает. Обернулась, однако даже не успела вскрикнуть, как меня подхватили под локти, лишив возможности сопротивляться. Второй рукой нападавший закрыл мне рот, не позволив произнести ни звука. Сначала в голову пришла мысль, что это Тарханов так забавляется. Но, осознав, кто поймал меня и тащил в темную подворотню, я с ужасом подумала, что мои прошлые опасения подтвердились. Это был тот мужик из бара, я узнала его голос, когда он наклонился к моему уху и произнес:

– Попалась, сучка. Наконец-то.

Я мычала в его воняющую сигаретным дымом ладонь, брыкалась, но все было тщетно. Он крепко удерживал меня, и малейшее мое движение приводило к тому, что плечам и рукам становилось еще больнее. Перед глазами пролетели сотни картинок, ужас сковал горло. Если он сейчас изнасилует меня и убьет, мама останется совсем одна. И почему-то именно эта мысль резанула сильнее всего.

Мужик затащил меня в тупик за мусорные баки и прижал щекой к кирпичной перегородке. Он отнял ладонь от моего рта и начал резко сдирать с меня брюки, дергал пуговицу и молнию, пока я до хрипоты звала на помощь.

– Ори, сука, сколько угодно. Никто тебя не услышит. Уже никто не реагирует на такие крики, потому что такие же конченые, как ты, кричат так ради забавы. Знаешь историю про мальчика и волков?

– Отпустите меня, пожалуйста! – вырвалось из меня с рыданиями. Страх практически парализовал меня, я больше не могла кричать громко, что пугало еще сильнее. – Что вам нужно? Хотите, я отдам вам деньги? Пустите! Пустите! – в горле снова как будто разгорелся пожар, и голос вернулся: – Помогите! Кто-нибудь!

Мужик резко развернул меня, толкнул к перегородке, затем замахнулся и наотмашь ударил по лицу. Перед глазами поплыли круги, и я почувствовала металлический привкус во рту. Он не ограничился одним ударом. Я сбилась со счета после третьего, когда начала балансировать между реальностью и забытьем. И молилась, желая скорее отключиться, потому что пережить эту боль и ужас я вряд ли бы смогла.

Не знаю, в какой момент все изменилось. Возможно, тогда, когда я из последних сил выдавила из себя громкий крик. Никаких слов, лишь вопль, разрезавший пространство глухой подворотни за домами. Но уже в следующее мгновение меня ослепил свет фар, а потом мужик резко отпустил меня, и я сползла по стенке. Сквозь шум в ушах я слышала проклятия, удары, хруст костей, сдавленные крики, но не могла открыть опухшие глаза, чтобы посмотреть, что происходит. Голова кружилась так сильно, что я потеряла ориентацию в пространстве. Инстинкт самосохранения вопил как можно скорее убираться из этого места, и я поползла. Подальше от страшных звуков, продолжая держать глаза закрытыми. Я медленно перебирала руками и ногами, пробираясь по асфальту и царапая кожу бедер, которые мой несостоявшийся насильник успел оголить. Правой рукой я то и дело дергала футболку вниз, пытаясь прикрыть грудь в разорванном лифчике. Все тело саднило, но в голове стучало одно слово: «Бежать».

Почувствовав на своей талии мужскую руку, я резко дернулась и снова запротестовала:

– Нет! Пожалуйста, нет! Не надо!

– Тихо-тихо, Поля, это я, Миша. Тихо, девочка, я не обижу.

– Полечка! – услышала я всхлип Таськи как будто из-под толщи воды. – Миша, сделай что-нибудь!