Шрифт:
Закладка:
Тетя Грапа знала всё и обо всём, и обо всех само собой. Госбезопасность с своей шпионской сетью в подметки ей не годилась, настолько отлажено работала Агриппинина система сбора информации. Я притормозил было возле вахты, размышляя, спросить или не спросить. И если спросить, то в первую очередь о чем? Но лень-матушка одолела меня по всем фронтам, и я прямиком отправился в комнату. Прихватил полотенце, сбегал в душ и с чувством выполненного долга завалился спать.
— Лёша, Лёша, очнись, Лёшенька, — кто-то крепко держал меня за руку, окликая по имени.
Хотелось проснуться, но тяжесть в груди не позволяла вздохнуть, не давала пошевелиться. Где-то вдалеке послышались раскаты июльского грома. В наступившей тишине я вспомнил, как умирал там, в своем времени, и забился на кровати, пытаясь вырваться из душных объятий дурного сна. Но тело меня не слушалось.
В какой-то момент я увидел себя словно со стороны. Больничная палата явно на одного, чему я очень удивился. Петрович, что ли постарался, устроил со всеми удобствами лучшего своего спасателя?
Возле меня на стуле сидела… Галка! Моя Галка, живая и совершенно здоровая! «Сон… значит это просто сон!» — мелькнула зрелая мысль, гася не успевший разгореться огонек надежды. И я жадно принялся разглядывать любимые черты.
Все тот же наклон головы, изящный разлет бровей, сурово поджатые губы (Галчонок что-то выговаривал, обращаясь к моему неподвижному телу, опутанному какими-то трубочками). Но в уголках таилась улыбка. Галка не могла долго сердиться ни на меня, ни на кого бы то не было. Только… где же косы-то её длинные, черные? Которые там сладко перебирать в минуты нежности, пропуская пряди сквозь пальцы.
Откуда в мои воспоминаниях стрижка каре? С тех пор как мы встретили и все дальнейшие годы жениховства и семейной жизни ни разу на моей памяти Галка не стриглась, всегда ходила в волосами чуть ниже того самого мягкого округлого места! Что происходит? Я заметался, забился в коконе собственного тела. Датчики тут же запищали, заверещали, мигая красно-зелеными огоньками.
— Доктор! Он очнулся! — закричала Галка.
— Что? Сестра! — раздался зычный бас отца. — Альбина, звоните доктору! Алексей очнулся!
Отец? Живой? Альбина? Теща-то что делает возле моей койки? Приехала мозги Галке моей компостировать про живой труп и загубленную жизнь?
— Звоню! Алик, сынок! И ты здесь! Когда приехал? — защебетала Альбина Николаевна. — Выйдем в коридор! Все, все в коридор! Давайте не будем мешать доктору! Степан Иванович! За мной! Галя!
— Я останусь! — отрезала Галка.
Хотел бы посмотреть на того, кто сумел бы переубедить мою жену, когда она что-то решила!
Так, стоп! Это что, я сейчас обратно в себя вернусь что ли? Это что же получается: семьдесят восьмой год, студенческая жизнь, мошенники, Нина — все это снилось мне в коматозном состоянии, что ли? Кто бы сказал, какой яркой жизнью живут больные в коме, не поверил бы!
Черт, но я не готов! Там же карта и такой шанс раскрыть тайну энских подземелий. И имя, Леха, имя… Наше имя на старом плане. Откуда оно? Но раз отец жив, значит, я смогу все разузнать у него?
Ожидание встречи с родными (с живыми родными!) слегка омрачилось разочарованием. Такое приключение намечалось, а тут нате здрасте, пришла пора просыпаться. Но как же хотелось понять Галку, прижать покрепче, расцеловать никогда, ни за что больше не оставлять её одну. Теперь-то я четко знаю свои приоритеты! Накушался после её гибели… Работа работой, но семья должна быть на первом месте!
Так, стоп! Что-то не срастается, Леха! Если все это время я находился в коме, то каким образом мои покойники вдруг взяли и ожили? Илии это вторе дно сновидения? Ну как в дивергенте, когда героиню «пытали» её же собственными стразами и фантазиями?
И кто такой Алик?
«А-а-а-ли-и-ик» — имя забилось в голове перепуганным женским криком. Точно, я же только что спас одно Алика… И теща была с ним. Альберт, выходит, сын тещиного ухажера, с которым она поругалась накануне. Теперь стало быть помирятся. После такого жуткого приключения либо вместе, либо расстаются окончательно. Да и мальчишка вон как к ней потянулся. Видать, просто чудил из ревности.
Да, но в моем времени Альбина Николаевна была одна и никакого «сыночка Алика» в её жизни не наблюдалось! Откуда сейчас-т выплыл?
— Доктор, он приходит в себя? — мои размышления прервал взволнованный Галкин голос.
— Минуточку, сударыня, — раздался мужской баритон, и наступила тишина, которую прерывали только звуки аппаратуры, да тихое похмыкивание врача.
— Что, доктор?
— К сожалению, ничем порадовать не могу, — виновато-ободряющим тоном произнёс доктор.
— Но как же, Владислав Семенович, Леша сжал мою руку! Мы видели, он пытался подняться! И глаза! Глаза! Он пытался открыть глаза! Я точно знаю! — Галка прижала руки к груди, словно птицу, удерживая в сердце надежду на чудо.
— Увы, такое бывает, — сокрушенно развёл руками врач. — К сожалению, современная медицина, можно сказать, в самом начале пути под названием «жизнь пациента в коме», — философски закончил Владислав Семенович.
Вот ведь… жук витиеватый! Нет чтобы правду сказать! Прогноз там, диагноз! А тут юлит, как уж на сковородке! Бесит!
— Не переживайте милочка! Мы делаем все возможное! Любое улучшение — это маленький шаг.
— К выходу из комы и выздоровлению, — печально закончила Галка вместо доктора.
Видимо, эту фразу врач повторял неоднократно.
— Именно! Ну а сейчас попрошу всех покинуть палату! Больному нуден отдых!
«Отдых! Думай, что говоришь! Я тут походу уже на отдыхался на десять лет вперед!» — возмутился я, глядя откуда-то сверху, как немного полноватый врач выпроваживает с помощью медсестры всю мою родню в коридор. — Все посещения завтра! Сейчас мы еще раз возьмем анализы, обследуем, проверим! — ворковал Владислав, под локоточек выводя из палаты мою воскресшую жену.
Медсестра строгим голосом ему вторила.
— Попрошу покинуть палату! Больному нуден полный покой! При медицинских процедурах может присутствовать только медперсонал! Не переживайте, Галина, за вашим муже хороший присмотр! Вы же меня знаете!
Медсестричка лет тридцати чуть понизила голос: — Галина, прошу Вас, езжайте домой отдохните. И… маму Вашу увезите,
