– Сэм, ты как?

Саманта не смогла ответить. Чересчур сильно стучали зубы. Поэтому просто покачала головой в знак того, что жива.

Френсис растерялся на пару мгновений. А потом он, не задумываясь, скинул с себя темно-зеленую, защитного цвета футболку и выжал ее в два сильных рывка. Френсис накинул ткань на голову и плечи Саманты, пытаясь защитить от дождя. Хотя защита была эфемерной, ей на миг стало легче.

«Я не умру, ведь он рядом… А если и умру, то по крайней мере, буду не одна. Последние минуты моей жизни будет оберегать ангел-хранитель… мой Френсис», – думала Саманта.

– Держись, Сэм, слышишь, держись!

Передатчик вдруг ожил в ладони Френсиса, противно запищал, мигая красной лампочкой. Саманта перевела дух. Надежда затеплилась в ее сердце, стоило услышать, как Френсис, перекрикивая дождь, дает четкие и ясные указания по поводу того, где они находятся:

– Да, да, подъезжайте в квадрат В-23. Берите джип! Сэм в опасности… Что? У меня подозрение, что не только из-за ливня… Именно! Эта глупая девчонка постоянно торчала в лазарете и подхватила ту заразу… Хорошо, мы ждем!

– Он-ни п-приедут? – Саманта слегка заикалась.

Засунув передатчик в карман, Френсис утвердительно кивнул. Он приблизился к ней, обняв так крепко, что перехватило дыхание. Сила его рук, идущее от большого мощного тела тепло согревали Саманту, унимали дрожь.

Френсису по-прежнему было страшно… Тонкое, как лоза, девичье тело тряслось от холода. И в то же время она полыхала, словно пламя, прильнув к нему, словно стремясь слиться воедино.

Желание взорвалось бомбой в его воспаленном сознании, и Френсис забыл обо всем кроме Саманты, заключенной в объятия. Ладони бережно коснулись ее лица. Ни он, ни она уже не обращали внимания на струи воды, что стекали с волос и одежды. Безумие захватило обоих. Губы потянулись друг к другу в голодном, жадном поцелуе.

Он не был похож на трепет крыльев бабочки или на остальные описания поцелуев в дешевых бульварных романах, что прежде продавались в каждом киоске. Стало не до деликатности. Каждый хотел захватить другого, покорить, подчинить своей власти, разжечь внутри иной пожар.

Френсис почти грубо, ненасытно смял губы Саманты. Его пальцы запутались в ее волосах. А она, словно дикая кошка, ответила так неистово, что случайно укусив его за губу, ощутила во рту металлический привкус крови.

Они целовались, забыв обо всем на свете: о тропическом ливне, об опасности, о болезни… Наверное, сошли с ума, потому что даже не услышали шума шин, пропустили и призывный гудок клаксона, поглощенные друг другом.

И только когда Саманта тихо вздохнув, обмякла на руках Френсиса, он почувствовал неладное. Ее голова бессильно откинулась. Дыхание стало прерывистым и редким.

Страх, покинувший его на краткие мгновения поцелуя, вновь вернулся, чтобы с удвоенной силой стиснуть виски.

«Дурак, она умирает на твоих руках, а ты!..» – заорала совесть.

Френсис нервно оглянулся, прижимая к груди Саманту. Он с облегчением увидел внедорожник, из которого уже выбирались, бежали к ним люди. Спотыкались, оскальзываясь на лужах, но бежали снова… А Френсис не мог сдвинуться с места, обнимая самое драгоценное сокровище в мире.

«Сэм… – мысленно простонал Френсис. – Ты стала мне дороже собственной жизни, принципов, взлелеянных с годами. Ты ближе мне, чем родители, чем невеста… Ты – волшебная принцесса из сказки, чьи страницы растерзала война. Ты ранимая, нежная, хрупкая… Ради тебя я пойду на все. Я спасу тебя и отдам свое сердце, забрав взамен твое. Я ничего больше не попрошу у неба. Только живи, пожалуйста, живи! Молю, заклинаю».

Глава 15

Зараженных перенесли в замок. Старые, кое-где обрушившиеся стены на скорую руку укрепили магией. Теперь, если не подходить близко, казалось, что здесь сплошные джунгли. Замок могли видеть только Волки из этой стаи.

– Пустите! Ей плохо! – раздался пронзительный голосок Кэт.

Френсис, расхаживающий у постели Саманты, резко вскинул голову. Послышалась возня. Похоже, ее попытались удержать.

– Да куда ты, мелкая? Вдруг заразишься! – донесся голос одного из оборотней. – Ай! Она меня укусила! Вот волчонок!

Кэт ворвалась в комнату, растрепанная и с горящими глазами. И едва не сбила Френсиса с ног, подбегая к Саманте.

– Сэм! Сэм! Меня к тебе не пускали, – пожалилась Кэт, тормоша ее за рукав.

– Она… тебя не слышит, – сглотнул Френсис. – Саманта очень сильно заболела.

На негнущихся ногах он шагнул ближе. Его ладонь, большая и теплая, легла на хрупкое плечико Кэт. Она подняла взгляд огромных ясных глаз. В них заблестели слезы.

– Она же не умрет, правда? Не умрет, как мама? – Кэт прикусила губу, потому что подбородок мелко задрожал.

Френсис зажмурился, как от боли. Температура у Саманты росла. Любые таблетки, уколы – это просто растягивало мучения. Без антидота она сгорит от жара. Это вопрос времени.

Саманта то и дело начинала метаться головой по подушке, в бреду зовя Френсиса, а потом затихая. Засыпала вязким болезненным сном. На щеках горел нездоровый румянец. А кожа становилась все бледнее и бледнее.

– Нет. Ни за что. Саманта поправится, – прорычал Френсис, убеждая самого себя. – А теперь беги. Тебе нельзя здесь долго находиться, иначе тоже заболеешь.

Он легонько толкнул Кэт в сторону двери. Ответом послужила насупленная мордашка и капризное:

– Но я не хочу-у-у…

Вздохнув, Френсис присел перед Кэт. Он легонько взъерошил ей волосы, через силу улыбаясь.

– Внизу переносят всякие интересные кухонные штуки. Поможешь там? Им без тебя не справиться! А когда Саманта очнется, я ей расскажу, какая ты умница!

Кэт с минуту посопела, раздумывая.

– Ну, ладно, – буркнула она. – Но ты меня сразу-сразу позови, когда Сэм проснется!

– Обязательно, – выдавил Френсис.

Кэт убежала, а он застыл на минуту, глядя на побелевшее лицо Саманты, на приоткрытые пересохшие губы.

«Когда проснется… скорее, если проснется», – мелькнуло в голове.

Маленький лиловый кристалл согрелся в ладони. Френсис намотал на запястье замшевый коричневый шнурок, с которого и свисал этот кулон. Последняя надежда Саманты.

Ее медленно сжигала лихорадка. А даже, если Волки добудут антидот, его будет мало, слишком мало. На всех больных не хватит. Саманта точно станет рычать из-за того, что Френсис предпочел вылечить ее, а не других, не менее достойных людей.

«Есть же и другой выход… не ждать антидот», – думал Френсис, меряя широкими шагами импровизированную палату размером два на три метра. Тесная клетка, хоть на стены лезь