– Да и время сейчас неспокойное, народ недолюбливает лордов и готов их убивать, только шанс дай? Думаешь, Глиф – радикал, борец за революцию? Я считал, такие подрывают здания и печатают пропагандистские листовки.

Макс неопределенно пожал плечами и продолжил:

– Меня больше беспокоит виконт Томас Клифорд. Бывший шеф Специального Магического Отдела. Это он назначил Мортимера Чейза на дело об Аконите.

Рие никак не показал эмоций, отпивая чай, хотя Макс был уверен, что напарник, мягко говоря, не испытывает приязни к тому, кто работал на основателя проклятой лаборатории и помогал прикрывать грехи знати.

– Думаешь, его убили из-за связи с лабораторией?

– Не знаю, но пока нельзя ничего исключать, – вздохнул Макс, отставляя в сторону тарелку с оставшимися крошками. – В любом случае тот же почерк убийства и снова нет зацепок. Ну и пока последняя жертва…

– Уинслоу Стоун. – На мгновение могло показаться, что всегда искрящиеся глаза Рие поблекли, но тот уже иронично усмехнулся: – Вы с Лирой встретились на месте преступления! Как романтично! Только тебе бы поработать над манерами, а то упустишь свою даму сердца…

Макс снова закатил глаза. С появлением нового напарника он стал делать это гораздо чаще.

– Вместо того, чтобы нести глупости, подумай о том, как могут быть связаны Глиф и Фантом.

– Хороший вопрос, – хмыкнул Рие. – Боюсь, завтра у нас будет сложный день… Куча бесед, да?

– Только после того, как ты допишешь свой отчет.

– О, умоляю, это такая скука!

– Это твоя обязанность, – ответил Макс, поднимаясь вместе с дремлющей Бренди. – А теперь я иду спать, а ты убери здесь и помой противень.

– Я?

– Да! И Ришар, чтоб тебя, это не предложение, а приказ! Я готовил есть, а ты убираешь!

– Может, я хотел готовить! Ты должен был дать мне выбор. Знаешь, так поступают мудрые руководители: дают подчиненным выбор, ориентируясь на их желания.

Макс прикрыл глаза, сделал глубокий вдох и пробормотал еле слышно:

– Первый, помоги мне не пристрелить его… – и чуть громче добавил: – Хорошо, Рие, вот тебе выбор. Чего ты желаешь: пойти и помыть уже противень или чтобы я швырнул его тебе в лицо?

– Да уж, концепцию ты понял, – буркнул Рие, с видом оскорбленной невинности закатывая рукава и направляясь к мойке.

4

Дело о призраке

– Мальва-а! – воскликнула Лира, кидаясь обниматься. – Ты так выросла!

Хэлла улыбнулась, заметив радость на лице младшей сестры. Гостей последнее время у них было немного. С тех пор, как старшая сестра умерла, а фамильное поместье пришлось продать, Мальве становилось все хуже. Болезнь брала свое, и Хэлла многое отдала ради стабилизации ее состояния. Сейчас, кроме худобы и бледности, мало что выдавало в младшей сестре медленно умирающего человека…

– Спасибо, я рада, что ты зашла! Мне тут так скучно, только Мими меня и развлекает, – Мальва благодарно оглянулась на молодую темнокожую девушку.

Мими была ее сиделкой, невысокой и расторопной, а главное – верной только их семье. Были еще приходящие слуги, но постоянно в небольшом двухэтажном домике жила только она и две сестры. На первом этаже располагались прихожая, выполнявшая функции коридора, и лестница; по правой стороне шла гостиная, а слева – кухня, которую использовали и как столовую. Второй этаж делился на три спальни и две ванных комнаты.

– Ничего, сейчас я вам пожалуюсь на работу! – Лира вручила Хэлле бутылку вина, а сама принялась стягивать пальто.

– О, Ло упомянула, что ты теперь коронер. Должно быть захватывающе!

– Ло? А! Я уже так привыкла, что ты не используешь первое имя, что почти забыла его…

– Мне больше нравится второе, – пожала плечами Хэлла, изучая бутылку. Вино, красное полусладкое. – Мими, принеси, пожалуйста, бокалы.

Служанка кивнула и скрылась в узком коридоре, а Мальва уже повела гостью в небольшую гостиную с потрескивающими дровами в камине. Тут еще пахло какао и только испеченным печеньем – очередным экспериментом младшей сестры. Она занимала себя чем только могла: от готовки и шитья до игры в мини-гольф и шахматы.

– Уютно у вас, – улыбнулась Лира, опускаясь на диванчик, где лежал плед, связанный Мальвой.

– И одиноко… Хотя мы, конечно, и раньше жили почти одни, – печально вздохнула Мальва, осторожно усаживаясь в кресло и морщась. Из-за болезни начинали страдать крупные суставы. – Но тогда хотя бы приезжала Роза…

Имя старшей из сестер словно застыло в пространстве, растворилось в воздухе горьким привкусом едва забытого траура. После смерти родителей и дедушки девочки остались одни. Мальва была слишком мала, Хэлла училась, и содержание семьи полностью легло на плечи Розы. К счастью, к тому времени у нее была работа. В какой-то степени она продолжила дело родителей, а теперь…

– Бокалы, – нарушила мрачное молчание Мими, – и еще я нарезала сыр.

– Спасибо. – Хэлла оглядела опущенный на столик поднос, где стояли два бокала и тарелочка с сыром, а на краю лежал штопор. Лира тут же схватила его и принялась открывать бутылку с таким профессионализмом, что все замерли, наблюдая за ее отточенными движениями.

– Что? Да, я из пьющей семьи! У меня тетя пьет, у меня дядя пьет, у меня я пью!

Мальва захихикала. Хэлла усмехнулась, принимая из рук Лиры наполненный вином бокал. На какое-то время инициативу диалога перехватила гостья. Активно жестикулируя, она рассказывала о переводе с целительского факультета на некромантский, о двух бывших ухажерах, одного из которых она случайно прокляла на трехдневную икоту, и о выпускном. Хэлла слушала больше из приличия, чем из интереса, но Мальва жадно внимала каждому слову Лиры, словно вместе с ней проживая ее историю. Может, так и было. Может, сестра действительно пыталась представить себя на месте здорового человека, чтобы испытать эмоции, недоступные ей из-за болезни. Недоступные из-за миазмы.

Страшная болезнь, чума Шарана[19], не известная Древней родине[20], приходила внезапно. Источником болезни была магия: по какой-то причине организм человека неправильно накапливал магическое излучение, запуская необратимый процесс – рост магических кристаллов внутри тела. Иногда они прорывали кожу, оставаясь наростами, иногда обволакивали суставы, делая их менее подвижными, или ранили внутренние органы… Мучение и боль сопровождали миазму, а методов ее лечения так и не находилось. Оставалось лишь пытаться продлить человеку существование и подавлять боль с помощью дурманов.

И Хэлла каждый день смотрела в глаза сестры, зная, что она умрет мучительной смертью. Роза имела куда больше возможностей, и Хэлла была отчасти рада, что ей самой тоже дали шанс. Шанс занять место сестры, продолжить семейное дело и помочь Мальве.

– …конечно, Фоксвудский университет – лучший