2016/08/13

[Calendar]

Самиздат

Monday, August 22nd, 2016

Time Event

7:20p PS-28. ЧТО ДОСТАТОЧНО ЗНАТЬ ОБ ИЛЬФЕ И ПЕТРОВЕ -1

Версия о том, что романы Ильфа и Петрова на самом деле написал Булгаков, обсуждается довольно широко. В основном речь идет о текстологическом анализе, и аргументы приводятся очень весомые. По сути, возразить на них нельзя. Однако дело продвигается туго. По двум причинам. Во-первых, уровень отечественной гуманитарной культуры,

Ввиду неразработанности темы, решил сделать обширное отступление и посвятить отдельный пост Ильфу и Петрову — не их творчеству, а почему эти люди НЕ МОГЛИ написать «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок». Я считаю, что текст об этих НЕПИСАТЕЛЯХ вполне органично войдёт и в общий цикл статей о русской литературе. Ибо всё очень характерно и типично. Символ.

I

Считается, что Ильф и Петров были «литературным тандемом». Но соавторство в писательстве вещь КРАЙНЕ редкая. Работа автора дело глубоко индивидуальное, даже говорение под руку осложняет работу в разы — при том, что в советах и поправках может быть резон. А уж чтобы писать вместе, это надо быть сиамскими близнецами. Такими близнецами и были братья Гонкуры или братья Стругацкие. Чувствуете: БРАТЬЯ. Вместе выросшие, похожие друг на друга, понимающие друг друга с полуслова.

Ильф и Петров были мало знакомы, всю жизнь называли друг друга на «вы». Через два года после смерти Ильфа Петров жаловался:

«Ужасно, что я совершенно не помню характера ильфовской фразы, его голоса, манеры разговаривать. Я не могу вспомнить, как и где мы познакомились. Самый момент знакомства совершенно исчез из моей памяти. Я вижу его лицо, но не могу услышать его голоса».

Ещё серьёзнее, что ни Ильф, ни Петров никогда не могли толком рассказать, как они работают. Хотя бы в самых общих чертах. А ведь это писатели, то есть профессиональные рассказчики. Тема интересная, ничего криминального в ней нет. Почему бы не рассказать?

То, что тандем всё-таки рассказал, представляет собой голое постулирование нескольких тезисов.

Тезис первый: Над рукописью работали всегда вместе, прямо вот сидели вместе за одним столом и писали:

«Что касается метода нашей работы, то он один. Что бы мы ни писали — роман, фельетон, пьесу или деловое письмо, мы все это пишем вместе, не отходя друг от друга, за одним столом. Вместе ищется тема, совместными усилиями облекается она в сюжетную форму, все наблюдения, мысли и литературные украшения тщательно выбираются из общего котла, и вместе пишется каждая фраза, каждое слово».

Постановочное фото «совместной работы». Так писать очень удобно — в конце будут два экземпляра рукописи:)

Замечу, что Ильф и Перов жили, разумеется, в разных квартирах, а в рабочее время если и находились в одном помещении, то каждый на своем месте, и писали они там не гениальные романы, а выполняли текущую журналистскую работу. По их словам, «Двенадцать стульев» они писали поздно вечером в редакции газеты «Гудок», где работали. Это ещё как-то тянет на работу за одним столом — правда непонятно, а когда они тогда спали. Петров жаловался, что ему очень хотелось спать, и он даже засыпал над рукописью, но как проблема сна решалась, остается загадкой. Домой соавторы возвращались в три часа ночи, на следующий день шли на службу.

«Вечера в пустой редакции. Совершенно не понимали, что выйдет из нашей работы. Иногда я засыпал с пером в руке. Просыпался от ужаса — передо мною были на бумаге несколько огромных кривых букв. Такие, наверно, писал чеховский Ванька, когда сочинял письмо «на деревню дедушке». Ильф расхаживал по узкой комнате четвертой полосы. Иногда мы писали в профотделе».

Тезис второй: Работа проходила в постоянных изматывающих спорах, каждый фрагмент переписывался по нескольку раз:

Ильф: Как мы пишем вдвоем? Вот как мы пишем вдвоем: «Был летний (зимний) день (вечер), когда молодой (уже немолодой) человек (-ая девушка) в светлой (темной) фетровой шляпе (шляпке) проходил (проезжала) по шумной (тихой) Мясницкой улице (Большой Ордынке)». Все-таки договориться можно».

Петров: «Каждый шаг работы подвергался взаимной критике, критике довольно придирчивой, но зато нелицемерной, не допускающей компромиссов и приятельских одолжений… Я требовал, чтобы Ильф во время работы не ходил. Когда он писал — он тоже требовал. Нас мучило требование равенства во всем. Один делает. Значит, и другой должен делать».

Знакомый Ильфа и Перова родовитый новиоп «Ардов» так вспоминал об их работе:

«Каждый из соавторов имел неограниченное право вето: ни одно слово, ни одна фраза (не говоря уже о сюжетном ходе или об именах и характерах персонажей) не могли быть написаны, пока оба не согласятся с этим куском текста, с этой фразой, с этим словом. Часто такие разногласия вызывали яростные ссоры и крики».

Тезис третий: Как видно по последней фразе предыдущей цитаты, работалось соавторам трудно, больно, горько.

«Мы всегда мучились перед тем, как написать книгу, во время ее написания и даже через неделю после ее окончания».

«Нам было очень трудно писать. Мы работали в газете и в юмористических журналах очень добросовестно. Мы знали с детства, что такое труд. Но никогда не представляли себе, как трудно писать роман. Если бы я не боялся показаться банальным, я сказал бы, что мы писали кровью.

Мы уходили из редакции в два или три часа ночи, ошеломленные, почти задохшиеся от папиросного дыма. Мы возвращались домой по мокрым и пустым московским переулкам, освещенным зеленоватыми газовыми фонарями, не в состоянии произнести ни слова».

Замечу, что и «Двенадцать стульев» и «Золотой телёнок» были написаны очень быстро. «Двенадцать стульев» за несколько месяцев, включая беловую правку и