до Виндзора, и спустя час, когда он резко свернул на подъезде к месту назначения, увидела вдалеке каменные стены и башни — большие и маленькие. В алых лучах закатного солнца, словно черные клыки, темнели бойницы. Реял на ветру флаг. Мэрион проехала почти всю Англию — и теперь до цели оставалось всего ничего.

На станции было темно и тихо. Когда она вытащила на платформу свой чемодан, к ней подошел человек в темно-зеленой униформе и приподнял шляпу.

— Мисс Кроуфорд? Как вы юны, боже правый! А я-то думал, к нам едет совсем уж старушка. Это ваш чемодан? — поинтересовался незнакомец. Его каркающий лондонский выговор с непривычки резанул слух.

— Да и да, — ответила она сразу на оба его вопроса, не сумев скрыть своего изумления.

Ей еще не доводилось ездить на автомобиле, но поездка, надо сказать, очень понравилась, разве что в салоне было шумно и пахло сигаретами. Вскоре они выехали из города. Мэрион всматривалась в окна, но не могла различить ничего, кроме едва заметных в полумраке очертаний деревьев.

— Ну вот и приехали, — сообщил водитель, когда они пронеслись мимо ворот, выкрашенных белой краской. Впереди стоял большой дом, а из окон его лился янтарный свет.

В дверях тут же возникла величавая фигура во фраке. Седые волосы незнакомца серебрились в лучах электрического света.

— Мисс Кроуфорд? Меня зовут мистер Эйнсли. Я дворецкий. Их королевские высочества герцог и герцогиня Йоркские сегодня в Лондоне.

Мэрион испытала облегчение. Значит, можно сразу же лечь спать! Она так вымоталась за день, что готова была улечься прямо на полу.

— Но ее королевское высочество принцесса Елизавета соизволили вас дождаться. Прошу, ступайте за мной, — серьезным тоном изрек дворецкий.

Такое желание было вполне в духе той избалованной девочки, которую себе и представляла Мэрион. Она сердито зашагала за мистером Эйнсли по просторной, искусно украшенной зале. Здесь все было точно в прекрасном сне: со стен смотрели роскошные портреты в золотых рамах, за арочными окнами темнел ночной мрак.

Они прошли несколько коридоров, преодолели несколько лестничных пролетов, и наконец Эйнсли остановился у белой двери, которая мгновенно распахнулась, стоило ему только постучать. На пороге возникла рослая дама в черном платье и с тяжелой, квадратной челюстью. Она смерила Мэрион холодным взглядом, и та мгновенно узнала мегеру с газетного снимка. Живьем та пугала куда больше, чем на фото.

Даже Эйнсли — и тому явно было не по себе.

— Мисс Кроуфорд, познакомьтесь, это миссис Найт, — представил он и спешно удалился, точно ему не терпелось побыстрее сбежать.

Мэрион, затаив дыхание, следила, как няня обводит взглядом ее поношенное пальто. Завершив осмотр, дама развернулась к ней широкой спиной и решительно зашагала вперед, перебирая крепкими ногами в простых, но удобных туфлях. Мэрион поспешила за ней по просторной розовой детской. Тут стояли стол и стулья, а стены были увешаны книжными полками и уставлены шкафами. Интересно, здесь ли хранились те самые три тонны игрушек и французские куклы с гербовой бумагой?

Она и не ожидала, что комната будет обставлена так просто — совсем как в Росайте. Да и детская спальня выглядела почти как та, что осталась в доме леди Роуз: это была уютная комната с коричневыми стенами и камином, у которого стояли сушилка для одежды и кресло, а на полу лежал коврик.

А у противоположной стены в маленькой кроватке сидела малышка с густой шапкой непослушных кудрей.

Заметив ее, Мэрион удивленно остановилась. Эта шестилетняя девочка, известная на весь свет, ничуть не походила на разряженную куклу с фотографий. На ней была простая ночная сорочка с узором в мелкую розочку, а в руках она держала два пояска от ночной рубашки, прочно привязанных к кроватным столбикам, которые она без конца тянула и дергала.

— Пошла, пошла! — командовала она тонким голоском, явно обращаясь к невидимой лошади.

Вся эта картина производила удивительно комичное впечатление.

— А ты всегда в кровати скачешь? — спросила Мэрион.

Девочка утвердительно тряхнула золотистыми кудрями.

— Да! Каждый день! Перед сном я обязательно объезжаю парк разок-другой, чтобы лошади не застаивались!

Миссис Найт шагнула вперед.

— Это мисс Кроуфорд, — гробовым тоном, точно страшную весть, сообщила она малышке.

Принцесса отпустила пояски и впервые смерила девушку внимательным взглядом. Глаза у нее были точь-в-точь как у мамы — небесно-синие и пронзительные.

— А почему у вас нет волос?

Миссис Найт сдавленно хохотнула, но Мэрион, не обратив на нее никакого внимания, спокойно сняла шляпу.

— Устала я от них. Это называется «итонская стрижка», — ответила она.

Это объяснение принцессу вполне удовлетворило. Она кивнула и снова схватилась за «поводья». Заложив крутой и, по всей видимости, очень опасный вираж, она решительно поинтересовалась:

— Вы будете жить с нами?

— Какое-то время, — заколебавшись, ответила Мэрион.

— А теперь нам пора спать, — строго заметила миссис Найт, вмешавшись в их разговор.

Принцесса послушно легла на подушки, позволив няне укутать себя одеялом, но через мгновение вновь подскочила и посмотрела на Мэрион.

— А вы завтра со мной поиграете?

— Да, конечно!

На губах девочки тут же появилась ослепительная улыбка, которая мгновенно преобразила ее строгое, серьезное личико. Эта разительная перемена потрясла Мэрион до глубины души. И когда малышка радостно сказала ей на прощание: «Доброй ночи! Увидимся завтра!», девушка все еще была во власти нахлынувших на нее чувств.

Глава девятая

В ту ночь Мэрион спала крепко, а просыпалась медленно и тяжело, точно человек, продирающийся сквозь толщу воды к поверхности. Обнаружив себя в незнакомой обстановке, она уставилась в белый потолок, силясь вспомнить, куда же попала.

И тут к ней ослепительной вспышкой вернулись воспоминания о вчерашнем дне. Роял-Лодж. Мегера в детской. Круг по парку перед сном.

Мэрион спустила ноги на пол и подошла к окну. За занавесками с цветочным рисунком уже вовсю светило солнце, пробиваясь сквозь ветви деревьев. А за деревьями раскинулась лужайка, обрамленная клумбами. По траве беспечно скакали птички.

Ее внимание привлек тихий, но отчетливый звук, похожий на детский крик. Мэрион встревоженно накинула на плечи старый халат и бросилась к двери. В коридоре было пусто, но шум здесь стал заметно громче. Теперь она явственно различила плач, крики и какой-то глухой стук.

Ей вспомнилась маленькая девочка, подгонявшая незримых лошадей. Вспомнилась ее ослепительная улыбка. Неужели она в опасности? А где же прислуга? Мэрион поспешила на шум, даже не потрудившись обуться.

Она спустилась по лестнице, завернула по коридору и нырнула в открытую дверь, ведущую в просторную спальню. Посреди голубого ковра, спиной к ней стояла девочка в ночной сорочке в мелкую розочку