Когда напряжение спало, я подошёл к группе.

— Планшеты у всех есть? Общение только по планшету. Юшка, создай групповой чат. Назначаю тебя главным связистом. Кромвель, бери двоих и дуй на ту сторону. Разведай, что да как, заодно проверь, как работает чат. Звездун, ты с ними. Найди позицию, осмотрись. Гоголь… отойдём, поговорим.

Мы отошли к краю оврага.

— Рассказывай, — потребовал я.

— Что рассказывать?

— Всё. Всё, что было вчера. И что об этом думаешь.

— Что я думаю? — охранник оскалился. — Попадалово! Сплошное конкретное попадалово. Эти твари… — я прижал палец к губам, и он начал говорить тише. — Эти твари… Я не о зайцах. Мозгоклюй, сука… Они вооружили их как на войну. Винтовки, гранаты, пулемёт…

— Что за пулемёт? — уточнил я.

— Дегтярёв. Старенький, но с него группу и положили. Мы шли вдоль полотна, оператор по рации сообщил, что зайцы впереди в двух километрах… Прикинь, это он оказывается не нам сообщил, они и каналы умудрились перепутать. Та группа, против которой нас выслали, выскочила из проулка. Нос к носу! И жахнули весь диск! Я отстал чутка, а то бы вместе со всеми лёг. Успел юркнуть за насыпь. А там бугорок-то всего метр. Уполз в кусты, затихарился, зайцы мимо прошли, искать меня не стали. Вечером прицепился к составу с крапивницей, у Депо спрыгнул. Вот и весь рассказ, — он смахнул пот со лба. — И ещё кое-что. Не знаю, важно это, нет, но с теми зайцами идут Трезубцы. Три брата с Петлюровки. Жуткие типчики. Похоже, они и заправляют.

— Подробнее можешь?

— Не ко мне вопрос. Знаю только, что ребятки отчаянные, палец в рот не клади, в наших списках числятся как особо опасные рецидивисты. Спроси у петлюровцев, они больше расскажут.

— Понятно. Ещё одно. Ты говорил, у тебя две гранаты.

— Не у меня, в группе. Были. Теперь у зайцев.

Жаль, я уже начал рассчитывать на них. Придётся использовать план «Б».

— Спасибо, Гоголь. Держись ближе. Если со мной что случится, группа твоя.

Мы вернулись ко входу на мост. Кромвель по-прежнему тёрся возле платформы, похоже, пытался договориться с Желатином, чтобы свинтить отсюда. Только куда винтить? В этом шоу все одной цепочкой связаны — зайцы, охотники — и выход на свободу одинаков для всех, через Западные ворота.

— Ты ещё здесь?

— Ну?

— Баранки гну. Тебе что было сказано?

Кромвель пригнул голову.

— Вот что, Кровавый кролик, командуй теми, кто на тебя подписался, а мне срать на всю вашу вонючую компанию. Мне с тобой в одну мясорубку лезть без надобности. Хотите подыхать — вон она дорога, подыхайте. А мне проще…

Я не стал слушать, что ему проще и убеждать в том, что сейчас, дабы выжить, необходимо держаться вместе. Сделал шаг вперёд, выхватил нож и всадил ему в брюхо. Лезвие вошло легко, без сопротивления, по самую рукоять. Брат Гудвин настоящий мастер своего дела. Кромвель хрюкнул, вцепился пальцами в лацканы моего плаща и задрожал. Я ударил его по рукам и оттолкнул.

— Ты! — указал я окровавленным ножом на квартиранта. — Имя?

— Черенок, — прозаикался тот.

— Та же задача. И шевелись, времени в обрез.

Он глянул на дёргающееся в судорогах тело Кромвеля и побежал к мосту. Внук облизнул губы и присвистнул:

— Ну ты крут. Ну ты… Контора за это не похвалит.

Восхищения в голосе не прозвучало, скорее, осуждение, да и остальные смотрели нервически. Я обтёр лезвие о плащ.

— Если кто-то из вас подзабыл, то напомню: это Развал, дикая территория. Здесь, как и в Петлюровке, законы Загона не действуют, поэтому я говорю, вы делаете. Кто не делает, тот становится пищей для тварей. Вопросы есть? Пожелания?

Внук качнулся с ноги на ногу.

— А ответки не боишься? Пули в спину, например?

— Я прикрою со спины, — встал рядом со мной Гоголь.

— А по мне так Дон правильно поступил, — пожала плечами Юшка. — Не в бирюльки играем. Начальник всегда один, а иначе бардак. Я с таким сталкивалась. Да и ты, Внук, сталкивался. В прошлом году у Василисиной дачи, когда с рейдерами схлестнулись.

Здоровяк несколько секунд размышлял, потом кивнул:

— Я тоже согласен. Правильно. Кромвель всегда напрашивался.

Вот и решился вопрос. Только теперь нас осталось восемь против двадцати одного.

От Алисы поступило сообщение:

Зайцы вышли на проспект, движутся к мосту. Ориентировочно, через четыре часа будут у вас. Встречайте.

Четыре часа… Быстро идут, ничего не боятся. К обеду доберутся до моста. Мы с Коптичем шли оглядываясь, подозревая в каждой тени и за каждым углом если не тварь, то охотника. А эти словно по Бродвею гуляют. Оно и понятно — с такой огневой поддержкой бояться некого, разве что ревуна.

Я открыл карту. Проспект Революционеров тянулся наискосок к оврагу. Проще всего организовать встречу по эту сторону моста. Восьми человек вполне достаточно, чтобы удержать переход. Но это сработало бы, будь зайцев меньше или хотя бы вровень с нами. А их больше, и они не дураки, толпой на узкий мост не попрутся. Столкнутся с сопротивлением и начнут искать обходные пути. Разделятся на несколько групп и перейдут овраг в разных местах. У меня людей не хватит перекрыть все направления.

Остаётся один выход: выдвинуться навстречу и теребить их короткими атаками из-за укрытий. В данной тактике у меня преимущество: коптеры, позволяющие отслеживать противника, и время. Зайцам надо до девяти утра завтрашнего дня кровь из носу дойти до второй контрольной точки иначе сработают заряды на ляжках.

Я кивнул Гоголю:

— Начинайте потихонечку двигаться вперёд. На виду не маячьте. Зайцы идут навстречу по проспекту. Приглядывай местечко, где можно их встретить.

— А ты?

— С оператором пообщаюсь и догоню.

— А на ходу пообщаться нельзя? Или у вас секреты какие?

— Идите.

Гоголь пожал плечами и повёл группу к проспекту. Я дождался, когда они перейдут мост, подошёл к откосу и, хватаясь за кусты, спустился вниз. Снял автомат с предохранителя на случай, если выскочит тварь, хотя это вряд ли, интуиция вела себя спокойно.

Продираясь сквозь кустарник и раздвигая ветви черноклёна, добрался до танка. Взобрался на броню, подождал, прислушиваясь к звукам и вглядываясь вглубь оврага. По-прежнему ничего подозрительного. Открыл люк командирской башенки и нырнул внутрь.

Курт всё