– Что? – Девушка в замешательстве посмотрела на Худжуна.

– Чему ты так удивляешься? Разве не ты была так расстроена из-за всего происходящего? Почему тебя все время приходится уговаривать. Надо же быть такой тяжелой на подъем… Просто поезжай в Чхонджу!

Гынён не понимала, почему он так настаивает. Хотя в какой-то степени мужчина был прав, и девушка это знала.

– Даже подарки не купили, – покачал головой Худжун.

Казалось, он научился читать мысли, ведь Гынён думала о том же самом.

– Нет. Тогда лучше вовсе не ехать! – твердо сказала Гынён и попыталась повернуть руль.

Внезапно Худжун схватился за руль и не дал ей свернуть.

– Что ты делаешь? Решил убить нас? – закричала девушка.

Тут и там люди начали им сигналить. У Гынён не оставалось выбора, кроме как продолжать ехать в сторону Чхонджу.

– Если ты поедешь со мной, то тебя могут забить метлой до смерти! – угрожающе заворчала Гынён и надулась.

– О, значит, у вас обычное дело, когда люди страдают от метл? А в местной газете это упоминается? Надо бы вызвать репортеров, чтобы написали сенсацию, – вздохнул Худжун и достал телефон.

Не в силах сдержать эмоции, Гынён дала ему подзатыльник. Такого Худжун не ожидал. Интересно, с каким выражением лица их встретят родители Гынён, когда увидят певца? Девушка глубоко вздохнула: скорее всего, их расстроит ее приезд.

Поздним вечером они все же добрались до тихой деревни.

– Не думал, что Чхонджу такой сельский город. – Худжун рассматривал пейзаж за окном, словно младшеклассник на экскурсии.

– Мои родители – фермеры, поэтому живут в деревне. Не нужно сравнивать с городом, – грубо ответила Гынён.

Девушка не могла контролировать свои эмоции, ведь, по сути, ее заставили приехать сюда. Радости она не испытывала.

Гынён припарковала «пежо» возле дома, но никак не могла собраться с духом, чтобы выйти. Она так и оставалась сидеть на месте водителя, глядя прямо перед собой.

– Выходить не собираешься? – Худжун озадаченно посмотрел на девушку, а затем первым покинул машину.

Ночной деревенский воздух был свежим, и дышалось легко. Не имея другого выбора, Гынён последовала за певцом.

Такой знакомый запах рисовых лепешек. Девушка ни с чем бы его не перепутала.

– Хорошо как! Нам туда? – Худжун указал на ближайший дом и полный предвкушения скорее направился к нему, словно это был его собственный.

– Разве тут живут твои родные? Почему ты так взволнован? Не тот дом, – ворчала Гынён, следуя за ним.

Подойдя ближе к нужному дому, Гынён внимательно осмотрелась.

Отчетливо слышались какие-то звуки. Девушка осторожно подошла к входной двери. Дверь открылась, и Гынён встретилась взглядом со своей матерью, которая выходила подмести во дворе. Внезапно лицо матери изменилось и стало настолько суровым, как у мрачного жнеца.

– Паршивка!

Мама Гынён схватила покрепче метлу и бросилась на девушку со скоростью света.

– Мама!

Бам!

– Ай! – Девушка нагнулась и зажмурилась.

Через некоторое время она открыла глаза и увидела, что Худжун закрыл ее собой.

– Что? Ты только что обнял мою дочь?! – Мать в ярости швырнула метлу в Худжуна.

– Прошу, подождите! Не бейте! – взмолился Худжун, пытаясь уклониться от ударов матери.

– Вот негодник! Кричи сколько влезет! – Женщина снова замахнулась метлой в сторону Худжуна, не в силах обуздать свою ярость.

– Мама! Погоди, прошу! – Девушка в попытках унять гнев матери внезапно обняла ее.

– Негодница! Отпусти меня! – Мать несколько раз ударила по плечу Гынён.

– Мама, прекрати! Мне больно! – закричала Гынён изо всех сил.

Худжун сидел с надутыми щеками на полу и, растирая ушибленное плечо, внимательно осматривал убранство дома.

Гынён помогала матери на кухне поскорее накрыть на стол и постоянно получала от нее упреки.

– Мама, нельзя так набрасываться на людей! Знаешь, какой он знаменитый? Он настоящая корейская звезда! И много зарабатывает.

– Неужели? Сколько же он зарабатывает? – коротко поинтересовалась мать, раскладывая дымящийся рис по пиалам. – Мне кажется, он не настолько хорош, чтобы называться национальной звездой.

Продолжая беседу, Гынён выкладывала кимчи на тарелку.

– Как вы поживаете? А где папа?

– Отправила его за рисом, а он куда-то запропастился. Интересно, где он сейчас?

– Снова решил купить двадцать килограммов риса? – Гынён цокнула языком.

Каждые праздники отец Гынён готовил огромное количество рисовых лепешек. Но после раздела наследства его родителей братья и сестры не желали вместе проводить торжества.

– Привычка у него такая. Он всегда сильно огорчается, – вздохнула мать Гынён.

Девушка посмотрела на женщину: казалось, за время ее отсутствия морщин на лице матери стало больше. От чувства, что все это из-за нее, у девушки сдавило грудь.

– Тебе-то на жизнь хватает? – спросила мама.

– Хм, да.

Гынён не могла рассказать всей правды.

– Всегда следи за тем, как себя ведешь. И всегда помни, что ты моя дочь.

Девушка с удивлением уставилась на маму, которая беспокоилась о своей непутевой дочери. Подумать только, она так боялась вернуться в свой родной дом.

– Мне казалось, ты не приедешь в этом году. Что заставило тебя передумать? – спросила женщина, расставляя еду на столе.

Худжун встал и поклонился ей на девяносто градусов.

– Подойди и сядь уже, а то рис совсем остынет.

Слова женщины были резковаты, но риса в тарелке Худжуна было положено с большой горкой. Не миска с рисом, а Эверест.

– Это все мне? – удивленно спросил мужчина.

– Человеку нужны силы, чтобы работать, разве я не права? Неужели для тебя это много? – спросила женщина, глядя на Худжуна.

– Мама, тут и правда слишком много. Кто может столько съесть вообще? Ну, кроме папы, – быстро вмешалась Гынён.

– Положить меньше? – Мама Гынён обеспокоенно взглянула на Худжуна.

– Нет, все в порядке, – поспешно ответил он.

Затем снял пальто, глубоко вздохнул и взял ложку.

Пока Худжун ел, мама Гынён оценивала каждое его действие. Она мысленно задавалась вопросами, кто так учил его держать палочки и почему он сам не берет гарниры. Женщина то и дело клала ему в тарелку мясо и гарниры, и певец тут же с благодарностью их съедал.

– Ха-ха-ха!

После ужина Гынён не могла контролировать свое тело, так как желудок готов был взорваться от количества еды. Девушка хихикала над Худжуном, который растянулся на крыльце.

– Мне показалось или в итоге ты съел целых три тарелки риса? – ухмыльнулась Гынён.

– Твоя мама слишком заботлива, – чуть не задыхаясь от переедания, пробормотал Худжун.

– Считай это такой маленькой местью за то, что притащил нас сюда. – Девушка села рядом с Худжуном.

– Кстати, разве ты не заметила? В итоге твоя мама от меня без ума! – пожал плечами Худжун и улыбнулся.

– Да неужели?

Появилась мама девушки с тазиком