что если у них и есть что-то ценное, то только в бумажнике. Но он не хотел, чтобы у них сложилось впечатление, что он искал именно его; он боялся, что в этом случае у них могут возникнуть подозрения, и тогда вся информация, которую мог содержать бумажник, окажется бесполезной. Поэтому он хмуро посмотрел на них.

— У вас есть что-нибудь ещё?

Они покачали головами.

— Ты забрал всё, что было у нас, — сказал старый Чинг, — уходи!

Но инспектор указал на кольцо, украшавшее средний палец Ли Синга — маленькое золотое колечко с красным камнем.

— Сними его! — приказал он.

Ли Синг не оказал сопротивления. Он снял кольцо со своего пальца и бросил его на стол вместе с остальной добычей. Инспектор Конрой указал на руку Фонг Лу.

— И твоё тоже. Давай, поторопись! — крикнул он, когда старый китаец заколебался.

— Оно давно принадлежит мне, — сказал Фонг Лу, — и не представляет никакой ценности для других. Оно много лет хранилось в моей семье.

— Я обещаю тоже хранить его много лет, — с издёвкой сказал инспектор. — Снимай!

Фонг Лу пожал плечами и снял кольцо. Инспектор Конрой был удивлён его весом и громким стуком, с которым оно ударилось о стол. Он поднял украшение и с любопытством уставился на него. Это было прекрасное восточное изделие из тяжёлого серебра, искусно вырезанное в форме свернувшейся змеи и украшенное большим неровным куском нефрита. Инспектор сунул его в карман.

— Я выручу за него кучу баблишка, — заметил он.

Конрой сунул оставшуюся добычу в карман и вместе с детективом Болтоном направился к двери.

— Посидите тихо минут пять, — сказал он, на мгновение остановившись на пороге. — Мой кореш будет следить за вами, и он пристрелит любого, кто решит пошевелиться.

Трое китайцев ничего не сказали, но Болтон, внимательно наблюдавший за происходящим, заметил, как длинная жёлтая рука Фонг Лу взметнулась вверх, а мешковатый рукав его пиджака почти незаметно дёрнулся. Затем рука высунулась из рукава, и что-то яркое и блестящее промелькнуло в воздухе прямо у горла инспектора Конроя. Детектив Болтон подоспел как раз вовремя, чтобы дёрнуть инспектора за плечо. Тяжёлый нож с длинным лезвием просвистел в нескольких сантиметрах от него и застрял в дверном косяке. Инспектор Конрой выдернул нож из дерева и сунул его под свитер.

— Погнали, Билл! — крикнул он.

Он повернулся и бросился вниз по лестнице, сопровождаемый детективом Болтоном, и выскочил через парадную дверь в мирную жизнь Дойерс-стрит. Они быстро побежали в сторону Чатем-сквер, но не успели добраться до неё, чтобы оказаться в относительной безопасности, как из дома с остроконечной крышей выбежали трое китайцев, выкрикивая странные слова по-китайски. Эти крики возымели действие: их соплеменники выскочили, словно черти из-под земли, и через мгновение вопящая толпа бросилась по пятам за инспектором и детективом. Дорожный полицейский, выбежавший на Бойерс-стрит с Чатем-сквер, усугубил неразбериху, ворвавшись в толпу и размахивая дубинкой наугад, не заботясь о том, сколько черепов он проломит, одновременно крича китайцам, чтобы они прекратили орать и объяснили ему, что здесь происходит. Воспользовавшись этим отвлекающим манёвром, инспектор Конрой и Болтон пересекли площадь и сели в автомобиль инспектора, который быстро выбрался на Восточный Бродвей и на полной скорости направился на север.

6. Бумажник

Полицейский в форме, оставленный охранять дом Уолтонов, сказал, что он ничего не слышал о детективе Уокере и что Хелен Уолтон не возвращалась в дом. Однако она позвонила по телефону и, узнав, что полиция находится на месте, сказала, что отправится в свою квартиру на окраине города. Она попросила передать инспектору Конрою, если он пожелает задать ей ещё какие-либо вопросы, то может найти её там.

— Похоже, она очень хотела узнать, — сказал полицейский, — допрашивали ли вы МакДоннелла.

— Что вы ей сказали? — спросил инспектор.

— Я сказал ей, что не знаю, что вы делаете и где вы находитесь, — сказал полицейский.

— Верно, — сказал инспектор Конрой, — вы ведь не знали, не так ли?

Вместе с детективом Болтоном инспектор прошёл в маленькую комнату, в которой было найдено тело Уолтона, и сел за стол, за котором сидел убитый, прислонившись головой к стеллажу с книгами. Инспектор Конрой высыпал из карманов все вещи, которые они с детективом Болтоном забрали у трёх китайцев в доме на Дойерс-стрит. Он рассеянно перебирал их, но мысли его были заняты другим. На Дойерс-стрит он увидел нечто более любопытное, чем те предметы, которыми располагали китайцы.

— Что вы думаете, — спросил он, — о трёх мужчинах с царапинами на руках? Их трое, и у всех одинаковые царапины!

Детектив Болтон пожал плечами. Он тоже размышлял над этой проблемой всю дорогу до центра и, как и инспектор, так и не пришёл к какому-либо однозначному мнению.

— Я начал думать, — продолжал инспектор, — что, когда мы найдём человека с царапинами на руке и предположим, что у него был возможный мотив убить Уолтона, мы найдём убийцу или, по крайней мере, человека, напавшего на мисс Уолтон.

— Теперь у нас их трое, — сказал Болтон.

— Что на два человека больше требуемого, — сказал инспектор. — Мисс Уолтон дралась с одним мужчиной, а не с тремя, и, судя по состоянию её ногтя, я полагаю, что она оцарапала нападавшего, причём с некоторой силой.

— Вот только, — сказал Болтон, — она могла сломать ноготь, когда упала на пол. Возможно, она сопротивлялась, пыталась за что-то ухватиться, прежде чем потеряла сознание, и, возможно, сломала ноготь о ковёр или дверной косяк.

— Это тоже возможно, — сказал Конрой, — но у меня всё ещё есть предположение, что она вонзила ноготь в плоть мужчины, который схватил её за горло. Естественно предположить, что она вцепилась в его руку, потому что он пытался её задушить, а она попыталась защититься.

— Вряд ли это мог быть Ли Синг, — сказал Болтон. — В то время он был под действием наркотиков.

— Я хочу побольше разузнать об этих