— Ты закончил? — уточнил Шерая, когда поток ругательств Данталиона, казалось бы, иссяк.

— Нет!

Он и впрямь не закончил: Шерая и королева Ариадна слушали его ругательства, каждое из которых было изощрённее и жёстче предыдущего, ещё двадцать минут, в течение которых ни одна из них не могла даже слова вставить. Данталион ходил по гостиной, каждый сантиметр которой был защищён чарами и барьерами, и если случайно натыкался на мебель, со всей силы пинал её и вновь срывался.

— Как вы до этого додумались?! — под конец рявкнул он, метнув дикий взгляд на Шераю. — Вы хоть понимаете, в какое положение поставили нас?!

Королева присвистнула.

— Никогда не видела тебя таким злым.

— У вас есть эта дурацкая магия и дурацкие чары, неужели вы не придумали ничего лучше?!

— Дурацкая магия, как ты её назвал, не всесильна, — возразила Шерая. — Однако она справится с удержанием брешей и демонов до тех пор, пока сальваторы не вернутся.

— Ты понятия не имеешь, вернутся ли они вообще!

У Шераи дёрнулся глаз. Да, она верила в Гилберта, она верила в Фортинбраса и, в конце концов, она верила в сакрификиумов. Не верить в них было бы просто глупостью, на которую Шерая, будучи сильным и умным магом, не была способна. Однако Данталион был прав: она не знала, вернуться ли сальваторы. Она боялась, что два дня назад, в полночь, на мосту в Тайрес видела Гилберта в последний раз.

Стоило ли отпускать его? Может, ей всё же следовало отправиться с ним? Дикие Земли бы подавили её магию, а в Лабиринте она и вовсе была бы бесполезна, но всё же…

— Кто-нибудь ещё об этом знает? — остановившись в центре комнаты, спросил Данталион. — Джулиан? Старейшины?

— Нет, — ответила королева, всем своим видом выражая безразличие. — Они, как и все остальные, думают, что сальваторы сбежали.

— И когда планируете рассказать им?

— Не раньше, чем найдём доказательства, которые убедят их. Они отвергли даже Свет Арраны.

— Ты владеешь Сердцем, — громко цокнув языком, возразил Данталион. — Просто заглянула бы к ним в души и…

— Без согласия этого не сделать! К тому же…

Королева замялась, искоса посмотрев на Шераю, но так ничего и не сказала. Шерая озадаченно нахмурилась. Ей казалось странным, кто королева такая тихая. Обычно она не позволяла Данталиону так долго ругаться и затыкала его сразу же если не силой своего авторитета, то чарами, а сейчас… Она была задумчивой, внимательной, чуть менее раздражительной, чем обычно. Будто было нечто, что захватило её внимание, и теперь все остальные проблемы казались ей незначительными.

Ариадна не делилась с ней своими мыслями. Шерая предполагала, что о случившемся знала Пайпер, — не просто же так королева шепталась с ней как раз перед тем, как появился Райкер, — однако у неё не было возможности проверить это предположение. Королева ни за что не станет болтать просто так, да и своих замыслов не раскроет. Не сейчас, когда им следует быть чрезвычайно осторожными.

— Есть ещё кое-что, — сказала Шерая, когда королева так и не продолжила, задумчиво уставившись на свои ногти. — Стефан и Марселин разговаривали с Еленой. Она утверждает, что некий Андер из фей был наследником Силы и, вполне возможно, до сих пор им является.

— Это возможно? — недоверчиво спросил Данталион.

— Вполне возможно, — повторила Шерая, наградив его ледяным взглядом. — Ты вообще меня слушаешь?

— Обычно ты говоришь только ересь, так что не особо. Но если бы ты предложила выпить, я бы…

— Андер из фей? — пробормотала королева, взгляд которой переместился к открытым балконным дверям, впускавшим свежий воздух со стороны пляжа. — Одного имени мало, чтобы найти его.

— Начнём с семьи Гарсиа. Андер женился на Каталине и, как считает Марселин, мог взять её фамилию, чтобы скрыться.

— Минуточку. — Данталион оторвался от сосредоточенного изучения линии горизонта и, круто развернувшись, уставился на Шераю. — Гарсиа?

— Елена сказала, что Андер женился на Каталине, тёте Марселин.

— Как, чёрт возьми, это возможно? Елена давно мертва и… О. О, — с большей осознанностью повторил он.

Шерая ущипнула себя за переносицу.

— Отлично. Великолепно. Просто волшебно. Теперь нам и семейное древо Гарсиа изучать? О, да, — тут же продолжил Данталион, не позволяя никому даже рта открыть, — это именно то, чем мы хотели заняться. У нас же так мало дел!

— Не горячись, — с нотками раздражения бросила королева.

Шерая знала, что это не сработает, и потому ничуть не удивилась, когда Данталион вновь зарычал.

— Не горячиться?! Из-за отсутствия сальваторов бреши не закрыты, лишь ограждены, и некоторые демоны всё равно прорываются в мир! Мои вампиры постоянно в движении, у нас куча потерь и проблем!

— Коалиция делает всё возможное…

— Коалиция делает всё возможное, чтобы не потерять своё влияние. Признайтесь, мы облажались. Ты облажалась, — добавил Данталион, указав на Ариадну. — Ты облажалась. — Теперь его рука указывала на Шераю. — Даже я облажался!

— Обожаю, когда ты признаёшь свои недостатки, — промурлыкала королева, на что Данталион скрипнул зубами.

Глаз Шераи дёрнулся ещё раз.

— Из-за убийства Сибил все на взводе, — напомнила она, стараясь сохранять нейтральный тон. — Но мы сумеем взять ситуацию под контроль, если докажем, что не нужно тратить драгоценные ресурсы на поиски сальваторов.

— Их уже тратят, — вяло возразил Данталион. — И про убийство Сибил все забыли.

— Только ты.

— Я всегда знал, что она стерва! Она была против того, чтобы я немного помучил Махатса, но теперь…

— Ты нашёл Махатса?! — выкрикнула королева, подскочив с дивана.

— Да. Нет. Не знаю! Возможно?

Теперь Шерая поняла, почему он был таким нервным и злым, срывался из-за любой мелочи и не стеснялся орать на них. Данталион был подопытным Кемены и Махатса, которого они называли Неапольским и над которым ставили эксперименты по изучению хаоса. Всю информацию, которая была у Шераи, она раздобыла исключительно благодаря разговору с Кеменой. Однако деталей было катастрофически мало: ей не удалось проверить эту информацию или раздобыть записи экспериментов Кемены. Всё было уничтожено много лет назад, и доподлинно неизвестно, кем