Шрифт:
Закладка:
Самолет пошел в пике и нырнул в землю. Алевтина прямо ахнула. Она этого не хотела, у нее самой журчало в желудке, и она покинула аэродром в поисках пресловутой пищи. Ей перепал пакет молока, булка, и больше у нее денег не было. Алевтина пошла к своему насесту с пакетом молока и булкой.
Впервые ее задержали с этим пакетом молока, но молоко спасло, и ее отпустили. Народу понаехало, мужиков видимо-невидимо. Все вокруг упавшего самолета суетились, еле пробралась она к своему насесту. Видит Алевтина сквозь листву, что останки собирают, два ведра набрали. Ужас охватил ее. Решила она, что не будет больше керосин разбавлять, а то такие мужики в землю врезаются, жуть какие красивые. Через сутки народу стало поменьше, и она пошла на место падения самолета. Бульдозеры уже почти все сровняли. В луже лежала рука, в другом месте она обнаружила ухо, под ухом была родинка или грязь.
Все, что насобирала, положила на бугорок и исчезла. Нашла погон с одной звездочкой и взяла его в качестве сувенира от красивого военного. От молока шумело в голове, не ее это напиток, ей бы бутылку, и голова не болела. Молоко промыло одну извилину в ее мозгу. Алевтина вспомнила, что у нее был муж Григорий, что он летал на самолете, поэтому она и живет рядом с запасным аэродромом. Она еще что-то пыталась вспомнить и не хотела вспоминать, а чего она не хотела вспоминать, она не помнила.
Алевтину осенила простая мысль, что надо помянуть погибших, а нечем. Тут она заметила, что на аэродром идет женщина в сопровождении двух военных, в форме такой же, как у погибшего майора. На аэродром их не пустили, появилась охрана, а только что никого не было. Они постояли и ушли, оставив… Алевтина сорвалась с места и правильно сделала: у ворот стояла бутылка и лежала закуска. Алевтина потянулась за бутылкой.
Охранник схватил ее за руку:
— Куда, Алевтина?! Не для тебя стоит.
— А ты откуда меня знаешь?
— Ты меня не помнишь?
Алевтина напрягла всю свою память, но не могла вспомнить ровным счетом ничего.
— Не помню! — вскрикнула скрипучим голосом Алевтина.
— Я Марат.
— У меня нет мужей с именем Марат. Я одна! — гордо заявила Алевтина.
— Совсем ты плохая стала, а какая красавица была, — заговорил Марат.
— Ты меня не тревожь. — сказала Алевтина, описывая рукой в воздухе движения.
— Ты что, за воздух держишься?
К ним подошла Сюзанна, которую вызвал охранник:
— О, опять ты, Алевтина, здесь бродишь! Ушла бы ты куда подальше, пока идет выяснение падения самолета.
— И эта меня знает, — пробурчала Алевтина.
— А кто тебя не знает! — в сердцах сказала Сюзанна. — Раньше от тебя всегда пахло цветочными духами, а теперь! — И она с горечью махнула рукой.
— Сюзанна, ты не волнуйся за нее, побродит тут лето и уйдет. — сказал Марат.
— Алевтина, ты пол можешь мыть? — с надеждой на понимание спросила Сюзанна.
— У меня земля вместо пола, ее мыть не надо.
— Уборщицей будешь работать в административном здании?
Взгляд Алевтины покрылся мглой, и она побрела к насесту.
— Сюзанна, она не в себе, что ты от нее хочешь? — спросил Марат.
— Вернуть к жизни.
— Напрасны твои усилия. Ты лучше скажи, почему самолет разбился?
— Черный ящик нашли, такие люди разбились! — воскликнула Сюзанна и всхлипнула.
Алевтина побрела вдоль рва, зарастающего травой и кустарником, к своей землянке. Рядом с землянкой стояли люди; она спряталась за большой куст и стала слушать.
— Здесь нашли погон погибшего майора.
— А что, если он жив?
— Это невозможно, его останки обнаружены на месте аварии.
— Да, но кто-то в кучку сложил останки именно майора, их узнали его друзья.
— Странно, есть вероятность, что в старой землянке живет человек. Надо ее сровнять с землей и поставить плиту.
— Будет выполнено, товарищ…
Алевтине дальнейшее было не интересно; ее летнюю дачу собирались засыпать, заасфальтировать. Она пошла в сторону от людей, от траншеи, куда глаза глядят.
Споткнулась, упала, очнулась Алевтина в палате.
— Марат, Алевтина в себя пришла. — сказала Сюзанна.
— Алевтина, ты меня узнаешь? — задал свой обычный вопрос Марат, он ей задавал его уже не первый раз, его глодала совесть, но признаваться в своей вине он не собирался.
— Марат, это ты? — прошептала Алевтина.
— Я! Узнала, она меня узнала! — закричал Марат. — Только я не понял, зачем ты подожгла мою машину?
— Алевтина, у меня для тебя есть духи, цветочные. — сказала Сюзанна, перебивая вопрос Марата.
— Спасибо, проведи ими рядом с носом, я так соскучилась по этим приторным запахам прошлого! — громче произнесла Алевтина, не отвечая Марату.
— Алевтина, твоя мама приехала, позвать ее? — спросил Илья.
— Кто она? Я ей не нужна.
— Ты мне нужна.
— Марат, зачем я тебе такая нужна?
— Ты красивая, ты сама не знаешь, какая ты красивая! Ты вылечишься, и все будет хорошо!
— А я болею? Чем?
— Тебе было плохо, очень плохо. Твой муж не погиб. Только почему ты говоришь, что твой муж Григорий летчик? Он мастер на заводе!
— Не помню мужа. Не помню Григория. Тебя помню. Сюзанну помню. Маму не помню.
— Ты нас видела последнее время, а мать свою давно не видела.
— Алевтина, ты можешь работать дворником с метлой? — спросила Сюзанна.
— Хочу, но я не помню, что значит работать.
В палату вошел врач, интересный блондин.
— Больная пришла в себя? Ей надо отдохнуть.
— Доктор, она тут помнит, тут не помнит. — сказала Сюзанна.
— Она вспомнит! Через неделю приходите, раньше не надо.
Через неделю в палату пришел Григорий, живой и здоровый, принес цветы, фрукты и платье.
— Алевтина, здравствуй! Я к тебе с подарками.
— Вот спасибо — платье в цветочек! Здорово как! По сезону. Размер мой.
— Надевай. Пойдем гулять в парке, тебе разрешили прогулки.
Григорий вышел. Алевтина взяла платье, уткнулась в него носом и разрыдалась, она впервые заплакала после гибели летчика, в смерти которого она себя винила. Со слезами утекало ее состояние «помню — не помню», она все вспомнила. Посмотрела Алевтина на платье, в нем появилась мокрое пятно. Она его встряхнула, надела, умыла лицо водой из-под крана. Покрутилась Алевтина перед зеркалом.
Женщины в палате затаили дыхание: Алевтина из жалкого создания на их глазах превратилась в цветущую даму в платье
