проведенные за последний год научно-опытные работы и их результаты, а также освещать практич-е использование проблемы урана для воен. целей, в частности, положение со строительством установки…». Горскому было «предложено лично заняться выявлением возможностей резид-ры для выполнения этого задания. Выяснить возможности «Листа» по его прежнему месту работы»[49]. Маловероятно, что «Лист» смог чем-то помочь в решение поставленной перед резидентурой задачи.

В феврале 1943 года Кернкросс сообщил о планируемой Вермахтом операции на Курской дуге, на фронте протяжённостью 1200 км. Это позволило РККА выстроить противотанковую оборону и сконцентрировать свои танковые силы, а также нанести упреждающий авиаудар по позициям противника за 15 минут до планировавшегося немцами наступления и получить преимущество. За этот подвиг Кернкросс был награждён боевым Орденом Красного знамени.

В 1944 году Кернкросс перешёл на работу в МИ-6 (разведка).

В конце войны Кернкросса перевели в Казначейство Великобритании. Несмотря на то, что сам Кернкросс утверждал, что прекратил сотрудничество с советской разведкой, его куратор Юрий Модин утверждает обратное. В 1948 году последний прибыл в Лондон в качестве пресс-атташе Посольства СССР, чтобы курировать Бёрджесса, Бланта и Кернкросса, и отмечал, что вся важнейшая информация проходила через Казначейство и данные, предоставляемые Кернкроссом, были превосходными. В мемуарах 1994 года[50], которые Модин показал Кернкроссу перед публикацией, он назвал его «своим лучшим агентом». Он только сожалел, что Кернкросс был не слишком вежлив с аристократами из британского истеблишмента. «Почему его терпели на гражданской службе, мне было непонятно», — свидетельствовал Модин. Чтобы скрасить недовольство Кернкросса работой в Уайтхолле, советское правительство выделило деньги на покупку автомобиля для него, а в 1951 году — на свадебный подарок.

Кернкросс не смог освоить шпионскую микрокамеру, однако компенсировал это предоставлением полного пакета документов создаваемого НАТО — структуры альянса, схемы финансирования и состава.

Когда после двух лет расследования контрразведка МИ-5 заподозрила в шпионаже одного из «кембриджской пятёрки», Доналда Маклейна, которого куратор разведки в Великобритании Юрий Модин накануне ареста переправил в СССР через Швейцарию, сопровождать его до Швейцарии было поручено другому члену «пятёрки», Гаю Бёрджессу. Но вместо того, чтобы вернуться в Лондон, тот проехал дальше, в СССР, после чего на него уже пали подозрения. При обыске в его квартире был обнаружен футляр от гитары, набитый бумагами. Среди них был найден документ Форин-офис с рукописными заметками без авторства. Экспертиза почерка показала, что заметки принадлежат Кернкроссу. До этого момента Кернкросс утверждал, что дружит с Бёрджессом, однако не осведомлён о его заказчиках, той же версии придерживался Модин. Действительно, организация связей с агентами КГБ была столь совершенна, что Кернкросс, которого Бёрджесс как более высокое должностное лицо МИДа заставлял передавать ему секретные документы, был уверен, что тот делает это только для того, чтобы не затягивать время из-за обычной бюрократии.

За Кернкроссом было организовано наружное наблюдение. Направляясь на метро в лондонский район Илинг, он якобы не заметил, что за ним следит агент МИ-5 Энтони Симкинс. Однако пока Кернкросс стоял и курил, явившийся на встречу Модин увидел агентов контрразведки и удалился. Однако, составляя рапорт о слежке, Симкинс понял, что курение возле метро было знаком Кернкросса его советскому контакту, так как по жизни Кернкросс не курит.

Достаточных доказательств, которые можно было бы предъявить Кернкроссу на допросе, офицеры МИ-5 так и не собрали, хотя именно этого от них требовал юрист МИ-5 Бернард Хилл. Кернкросс успел всё-таки встретиться с Модиным и получить от него инструкции для допроса. Модин рекомендовал Кернкроссу не скрывать коммунистических симпатий и дружбы с Бёрджессом, но отрицать подозрения в шпионаже. На первом допросе Кернкросс быстро переиграл Симкинса и добился того же на втором допросе, который проводил Уильям Скардон. Получив нарекания за халатность в обращении с официальными документами, Кернкросс написал заявление об увольнении с гражданской службы.

Уволившись, Кернкросс остался без гроша в кармане и без работы. Верный Юрий Модин дал ему денег на переезд в Чикаго, где Кернкросс обратился к академической карьере в Северо-Западном университете, став выдающимся экспертом по Мольеру и Паскалю, преподавателем романских языков. В 1964 году в Чикаго прибыл Артур Мартин, продолживший расследование дела кембриджской пятёрки после бегства Кима Филби и вновь обративший внимание на документы, касавшиеся Кернкросса, в поисках «четвёртого» и «пятого». На удивление, Кернкросс во всём признался. На обратном пути, уже в Вашингтоне, Мартин получил от Кернкросса свидетельство, которое затем привело к признанию Бланта.

После этого Кернкросс переехал в Рим, где работал в Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН, как в штаб-квартире, так и в отделе стран третьего мира. В декабре 1979 года в его дверь постучал журналист Барри Пенроуз, который провел несколько недель за изучением дела кембриджской пятерки и пришел к выводу, что пятый и есть Кернкросс. Его признание было опубликовано на первых страницах газет, а через 10 лет подтверждено советским перебежчиком Олегом Гордиевским.

Кернкросс провёл год в тюрьме в Риме, а потом уехал на юг Франции. В отличие от других, Кернкроссу никогда не предъявляли уголовных обвинений за передачу информации в Москву, его единственное тюремное заключение Риме было по обвинениям, связанным с валютой. Преследуемый журналистами, он решил написать собственные мемуары, которые должны были выйти в 1996 году.

В 1995 году Кернкросс вернулся в Великобританию и в этом же году скончался после перенесенного инсульта. Автобиография Кернкросса «Шпион Энигмы» была опубликована в 1997 году[51].

«Мавр»

Об этом агенте известно лишь: «источник лондонской резидентуры — МАВР (псевдоним изменен по оперативным соображениям), также находившийся на связи у Барковского, передавал сведения о поиске американцами и англичанами перспективных урановых месторождений и о работах по сепарации урана-235»[52].

Маклейн Дональд

(1913–1983) («Сирота», «Лирик», «Гомер»)

Родился 25 мая 1913 года в семье Доналда Маклейна (1864–1932) — видного британского политического деятеля от партии либералов, министра просвещения Англии в 1931–1932 годах.

В 1931–1933 годах учился на факультете современных языков в колледже Тринити-Холл Кэмбриджа. В 1933–1934 годах учился в Лондонском университете. Специалист по Франции и Германии.

С августа 1934 года при посредстве своего студенческого приятеля Кима Филби начал сотрудничать с советской разведкой, объяснял своё решение осознанием нараставшей угрозы фашизма. После окончания учёбы в университете ему было настоятельно рекомендовано выйти из компартии и устроиться на службу в Форин-офис.

Дональд Маклейн

С 1934 года Маклейн состоял на дипломатической службе. Его связником в конце 1930-х годов до перевода в Париж была Китти Харрис. В 1938 году Маклейн был назначен секретарём