Она оказалась во власти лжи. Впервые в жизни ее обманули. Внутренний голос дерзко напоминал об этом. Такая прекрасная ложь не могла оказаться реальностью.

На языке Мирана вертелись слова, которые он так и не сказал. Лишь горькая улыбка застыла на лице мужчины. Впервые я играл твоими чувствами, позабыв о человеческом достоинстве.

Миран не мог говорить об этом. Он не хотел, чтобы Рейян вспоминала о тех тяжелых днях. Мужчина желал сохранить в памяти девушки лишь хорошие воспоминания. Дни, что он провел в реанимации, стерли все плохое. Миран мечтал, чтобы так оно и оставалось.

Пусть Рейян и простила его, сам Миран не простит себя никогда.

– Я тоже обрел смысл жизни, хоть и не сразу осознал это.

Странное чувство охватывало мужчину, когда он смотрел в глаза девушки. Откуда Миран мог знать, что лживые признания станут самыми правдивыми словами?

Откуда он мог знать?

Рейян молчала. Миран продолжил говорить.

– Всякий раз, когда я смотрю на тебя, убеждаюсь, что твои глаза – моя погибель.

В его сердце разгорался огонь. Он подошел к этой девушке и поцеловал в лоб. Наконец проснулась любовь, которая затмила жажду отмщения.

Миран мягко прикрыл глаза, коснувшись рукой щеки девушки. Он мечтал своими прикосновениями очистить тело и душу, которые когда-то осквернил. Миран жаждал ее. Жадно, нестерпимо, безудержно.

Его губы, наконец, нашли столь желанные ее. Его пальцы скользнули по ее дрожащему телу и сорвали атласное платьице. Сегодня вечером их поглотит неукротимая страсть.

Сегодня два сердца позабудут о прошлых обманах, страстях, но преисполнятся бесконечной любви.

Три месяца спустя

В народе говорят, что время лечит все, но Рейян считала, что не все раны затягиваются. Или же время так коварно, что не всем людям приносит то, чего жаждут их сердца. Минуло три месяца, и время подарило Рейян лишь Мирана. Ей и их нерожденному ребенку.

Девушка грустно улыбнулась, поглаживая руками живот.

У них будет дочь.

Прошло много времени с того дня, как жестокий ветер сорвал ее с ветки семейного древа и забросил в этот безжалостный город. Суровую зиму уже сменило весеннее солнышко, но Рейян скучала по тем, кого не было рядом. Девушка скучала по матери, голос которой слышала лишь по телефону, тосковала по Мардину. Рейян старалась не показывать Мирану, но тоска съедала ее изнутри. Девушка молчала: прекрасно понимала, что мужчина никогда не отправит ее назад в Мардин. Впрочем, она не смогла бы вернуться, ведь Азат кричал, что больше не пустит Рейян в особняк. Миран все еще ошибочно полагал, что его пытался убить Хазар Шаноглу. К сожалению, он не ведал правды, и Рейян с каждым днем все больше тяготила вина от тайны, которую она хранила.

Девушка не знала, когда наступит день и Хазар Шаноглу признается в отцовстве, но даже мысли об этом страшили ее. Чего ждал ее отчим? Почему не признался до сих пор? Как он собирается рассказать обо всем Мирану? Может быть, он не принял его как своего сына?

Веселые песни, которые битый час звучали по радио, внезапно сменились грустной мелодией исполнительницы Зары. Песня сразу же нашла живой отклик в душе Рейян.

Я осталась одна, моя мать далеко,

                              тоска терзает душу,

Вот бы увидеть твое лицо, ведь они меня

                                к тебе не пускают.

Девушка расплакалась и прикусила губу. Зачем они включили столь душераздирающую песню? Они что, нарочно? В такой тяжелый день, когда она так тоскует по Мардину…

Где бы я ни находилась, думаю о Сыле…

Всякий раз, когда я тяжко вздыхаю,

                               я думаю о матери.

Мрачные мысли обуревали девушку. Она прижала руки к губам. Не видать ей больше Мардина, не войти в дверь отчего дома. Ничто никогда не станет прежним. Кто знает, когда она вновь увидит свою мать? Сможет ли снова засыпать, положив голову ей на колени?

Моя дочь говорит, мои глаза говорят:

Не плачь, моя милая!

Терпение девушки подошло к концу, Рейян в безудержных слезах опустилась на пол. Кипящий на плите суп потушил огонь. Девушка не знала, сколько минуло времени, она могла лишь плакать. Наконец растерянная Рейян нашла в себе силы встать. Первое, что сделала, – выключила радио. Нет смысла истязать саму себя. Девушка заметила, что суп давно перелился через край, выключила плиту и с досадой осмотрелась: все вокруг оказалось залито.

Внезапно зазвонил телефон. Девушка поспешно стянула кухонный фартук и направилась в гостиную. Видимо, Миран уже закончил работу и звонил уточнить, нужно ли что-нибудь купить.

Девушка добралась до телефона, и ее лицо вытянулось от удивления: звонил не Миран, а Хазар Шаноглу. Она быстро вытерла еще мокрое от слез лицо. Рейян сразу узнала номер отчима, хоть и не вносила его в телефонную книгу: мужчина вот уже много лет пользуется этим номером. Этот внезапный телефонный звонок обеспокоил Рейян. Несколько мгновений назад она на кухне грустила по Мардину, а теперь ей звонит отчим, который никогда раньше этого не делал. Он ни разу не справился ни о здоровье Мирана, ни о чем-либо еще.

Девушка поспешно ответила на звонок, переживая, что отчим повесит трубку. Миран мог вернуться в любую минуту и поймать ее за разговором, но Рейян слишком сильно хотела узнать, зачем ей звонит приемный отец.

– Да? – дрожащим голосом спросила она, но мягкий тембр собеседника успокоил ее.

– Как ты, доченька? – поинтересовался Хазар Шаноглу, что само по себе казалось очень странным: этот человек никогда раньше не интересовался, как у нее дела.

– Со мной все в порядке, – пробормотала Рейян. В горле у девушки стоял ком. – Как вы?

Хазар Шаноглу тяжело вздохнул.

– Стараюсь все наладить, – дрожащим голосом ответил мужчина, затем перешел сразу к делу: – Как он? Как… Миран?

Рейян изначально понимала, что разговор пойдет о Миране, но не сдержалась.

– Тебе только сейчас пришло в голову поинтересоваться, как дела у Мирана? – грубо спросила она, но это ее не волновало. Рейян обижало несправедливое отношение отчима к Мирану: спустя двадцать шесть лет мужчина узнал, что у него есть сын, но лишь через несколько месяцев позвонил узнать, как его дела.

– Что это значит? – укоризненно спросил господин Хазар.

Рейян глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Девушка погладила свободной рукой слегка увеличившийся живот. Малышка шевелилась каждый раз, когда Рейян обуревали эмоции, словно понимая, что что-то не так, чувствуя боль матери.