Шрифт:
Закладка:
Помимо заботы о физических нуждах своих соседей Австралии, г–жа Уайт проявляла попечение об их ежедневных потребностях. В середине 1890–х годов континент оказался в серьезном экономическом кризисе.
«Отдельные семьи, — писала Е. Уайт, — потеряли работу, которую они имели по двадцать лет. У одного человека и его жены было много детей, он заботился о них, пока имел работу. Теперь я плачу за школьное образование четверых детей из одной только этой семьи. Мы видим много случаев, когда должны помочь. Тем, кому мы помогли, отличные люди. У них большие семьи, но они бедны. Один человек работал изготовителем автомобильных кузовов, столяром–краснодеревщиком, ремонтным рабочим, и в очах Божьих, Который читает сердца всех людей, он был человеком более высокого ранга. Наша семья обеспечивала этих несчастных одеждой в течение трех лет, мы перевезли их в Курабонг и надеялись помочь им перезимовать эту зиму. Я разрешила им жить в моей времянке. Они покрыли крышу железом и жили в ней год. Все любят этого человека, его жену и его детей. Мы должны помочь им. У них есть отец и мать, которых они должны поддерживать. Три семьи такого же состояния живут в прилегающих к школе постройках, и если бы у нас были деньги, чтобы помочь им построить недорогой деревянный дом, как бы они были рады! Я берегу каждый пенни, чтобы оказать им эту помощь» (Благотворительное служение, с. 336, 337).
Елена Уайт предпринимала особые усилия, помогая членам Церкви, страдающим от разорения, причиненного экономическим кризисом. В 1894 году она писала: «Мы купили дрова у наших братьев–фермеров и пытаемся дать работу их сыновьям и дочерям. Но нам нужно привлечь большие благотворительные фонды, чтобы спасти семьи от голода… Я делилась моими домашними запасами продуктов с голодающими, иногда преодолевая на коляске расстояние в одиннадцать миль, чтобы облегчить их нужды» (там же, с. 329).
Порой все, живущие и работающие в доме, принадлежавшем семье Уайт, оставляли свою работу по подготовке к печати рукописей Е. Уайт и объединялись для помощи обездоленным людям. В 1897 году Е. Уайт описала вечер, когда они собрали в своем доме общество Тавифы. «Мои работники, — вспоминала она, — помогающие мне в подготовке моих публикаций, готовили еду и шили, причем пять из них сидели до полуночи, кроя одежду. Они сделали три пары штанишек для детей одной семьи. Две швейные машины не переставали стрекотать до полуночи. Я думаю, никогда не было тружеников счастливее, чем эти девочки, работавшие прошлым вечером» (там же, с. 334).
Постоянно выискивая способ помочь ближним, Елена Уайт во время поездки в город, если она имела с собой деньги, заходила на фабрики, изготовлявшие одежду, покупала что–нибудь из остатков или слегка бракованные вещи. Вернувшись в Курабонг, она аккуратно складывала свои покупки, и когда видела, что в церковь приходила женщина в поношенном платье, обязательно приглашала ее к себе домой. В разговоре она могла сказать: «Недавно мне удалось достать хороший кусок ткани, который, я думаю, подойдет вам, если вы примите его». Затем приносила отрез, рассчитывая, что, если женщина позволит, она поручит своей швее сделать выкройку и сшить платье. В последние годы, когда г–жа Уайт могла больше позволить себе, она никогда не отдавала свою изношенную одежду бедным, так как не хотела умалять их достоинство. Она предлагала им новую, а старую оставляла для себя и своих домочадцев (Молодежный руководитель, 1948, 23 марта; Благотворительное служение, с. 328, 329; Элла Уайт Робинсон. Интервью, взятое Джеймсом Никсом, 1967, 25 июля).
Молва о Елене Уайт, как о соседке, помогающей нуждающимся и оказывающей медицинскую помощь, быстро распространилась вокруг. Вскоре она имела право написать:
«Не мы ищем случая для оказания помощи, а случаи ищут нас»
(Благотворительное служение, с. 331).
Елена Уайт не только щедро делилась с неимущими пищей и одеждой, но, как правило, имела нескольких нуждающихся, живущих под ее крышей. Например, когда в 1895 году две дочери Уилли подросткового возраста прибыли в Курабонг из Соединенных Штатов, они увидели за ее столом еще шесть или семь человек, помимо членов семьи и постоянных работников. Каждого из этих людей Елена Уайт взяла в свой дом из–за их бедственного положения. Однако она была осторожной, чтобы не превратить их жизнь в ее доме в унизительное потребительство. Вместо этого она придумала для каждого человека полезное занятие и назначила им регулярное жалованье. Многие из этих «работающих по найму» были молодыми людьми, посылавшими заработанные ими деньги домой, чтобы поддержать безработных родителей, братьев и сестер (Письмо 128, 1896; Молодежный руководитель, 1948, 16 марта).
Помимо заботы о физических нуждах соседей, г–жа Уайт стремилась также поднять их духовный уровень. Она особенно беспокоилась о тех людях, которые сами никогда не пришли бы в молитвенный дом на богослужение. Елена Уайт решила эту проблему, совершая для них служение. Г–жа Уайт написала Джорджу А. Батлеру, что по воскресеньям они выезжают «в окрестные селения» и проводят особые служения «на открытом воздухе, потому что предрассудки против истины настолько велики, что люди не соглашаются» посетить местную адвентистскую церковь (Евангелизм, с. 427).
Нередко Елена Уайт сосредоточивала внимание на детях. В таких случаях она брала свою семью на пикник в окрестные холмы. После еды рассказывала своим внукам истории или говорила на другие интересные темы. Это привлекало к ним детей, живших неподалеку. По словам внучки Мейбл, вскоре многие дети окружали Елену Уайт, потом к ним присоединялись взрослые, и истории продолжались, иногда сопровождаемые пением и игрой на складном органе. Так она достигала тех соседей, которые ранее схоронились адвентистов. Иногда во время вылазок за город Елена Уайт брала с собой простые фермерские принадлежности, к примеру, грабли и тяпки, которые раздавала бедствующим семьям (Мейбл Уайт Уоркмэн. Интервью, взятое Джеймсом Никсом, 1967,6 августа). Елена Уайт всегда
