Сестеро не нравилось презрение на лице этой женщины, которая кривила губы при каждом взгляде на кольцо в ее носу. Она бы с радостью покинула это место, но у этой сотрудницы была важная информация.

— И откуда тогда мог взяться букет? — спросила она, скрывая недовольство.

Цветочница нежно погладила лепесток одного из тюльпанов, затем покачала головой и пожала плечами.

— Я готова поспорить на собственный магазин, что в радиусе ста километров не найдется ни одной цветочной лавки, где можно было бы купить эти тюльпаны: это очень редкая разновидность.

На этот раз губы сморщила Сестеро. Такого ответа она не ожидала.

— Что это за сорт? — Возможно, так удастся выяснить их происхождение.

— Трудно сказать… Их тысячи, но это точно гибридный сорт. Возможно, Дабл Эрли Абба или Фаер оф лав… — Ее произношение было идеальным, будто она только что выпустилась из Оксфорда.

— Есть ли какой-нибудь способ узнать, когда их купили?

— Надо посмотреть… — Цветочница вытащила тюльпан из букета. Со сосредоточенным видом она сделала разрез по всей длине и принялась внимательно его изучать. Эта процедура удивила Сестеро. — Он свежий. Его срезали меньше суток назад. Я бы даже сказала, часов пять назад.

Сестеро перевела взгляд на часы на стене, частично скрытые зарослями. Было одиннадцать утра. Если флористка права, эти цветы срезали не позднее восьми вечера накануне.

— Как вы можете утверждать с такой точностью?

Еще один снисходительный взгляд от цветочницы.

— Потому что. Я занимаюсь цветами всю свою жизнь.

Сестеро прикусила губу, чтобы не сказать какую-нибудь грубость. Она с трудом выносила таких женщин.

— А что насчет этого? — Она протянула ей остатки цветка, который Наталия Эчано сжимала в руках в момент своей гибели.

Флористка повторила те же манипуляции.

— Состояние плохое, но я бы сказала, что это тот же сорт, но этот цветок срезали за несколько дней до этого.

— А может быть такое, что он из того же букета, а цветы все это время стояли в воде или что-то вроде того? — спросила Сестеро.

Флористка тут же покачала головой.

— Это невозможно. Стебель тогда бы выглядел и ощущался по-другому.

Сестеро пожалела, что не послала Айтора на эту беседу. Он бы точно проявил больше терпения, пытаясь выяснить, как убийца раздобыл цветы.

— А их можно вырастить самостоятельно?

— Трудно. Это не просто цветок. Тюльпаны — капризные цветы, особенно в домашних условиях. Я бы очень удивилась, узнав, что любитель мог вырастить цветы подобного качества.

Еще не договорив, она отвернулась и снова занялась красными лентами. Лезвие ножниц прошлось по полоске блестящей бумаги, превращая ее в завиток, каким обычно украшают букеты в цветочных магазинах.

Ане с отвращением забрала тюльпаны. Она не ожидала, что визит в цветочный магазин принесет ей больше вопросов, чем ответов.

— Ясно. Большое спасибо, что уделили мне время, — сказала она, но не удержала сарказма.

— Надеюсь, я смогла вам помочь, — откликнулась женщина, не потрудившись проводить ее до двери.

* * *

Сестеро открыла дверь бара, все еще чувствуя поражение. Оставалось надеяться, что Айтору повезло больше. Она оглянулась в поисках напарника. Его не было на месте. Пока не было.

Бармен — тот же, что обслуживал ее прошлым вечером, — бросил на нее взгляд через глянцевую поверхность кофеварки.

— Что будете?

— Двойной.

— Американо?

— Нет, двойной. Две порции эспрессо в одной чашке.

— Как скажете.

Игровой автомат в глубине зала издал надоедливую мелодию и металлический звон монет. Сидевший за ним азиат радостно кивнул.

— Я запрещу тебе играть. — Бармен повысил голос, перекрикивая звуки кофемашины.

Сестеро вытащила телефон, чтобы проверить, нет ли сообщений от коллег, и тут дверь открылась.

— Ну и ливень! — Айтор снял дождевик и повесил его на крючок под барной стойкой.

— Обещают всю неделю такую погоду, — заметил слепой, сидевший у входа. Лотерейные билеты покрывали его грудь разноцветным водопадом.

— На улице так паршиво, — пожаловался бармен. — Даже на работу идти не хочется.

— Как будто кому-то когда-то хочется, — усмехнулся слепой.

— Ну, вы же хотите, чтобы вокруг все цвело. Вот вам и цена за это. Да чего вы жалуетесь, это всего лишь вода. Раньше лило куда сильнее, — вмешался старик за одним из столиков. Он не удосужился даже поднять голову от наполовину разгаданного кроссворда в газете.

— Что будете? — спросил бармен у Айтора.

— Зеленый чай и тортилью.

— Принесите еще одну для меня, — добавила Сестеро, вспомнив, что так и не позавтракала. Обычно она никогда так не делает, но в этот день все вышло из-под контроля. В том числе и еда.

— Как все прошло в цветочном? — спросил Айтор.

Сестеро вздохнула.

— Так себе. Все сложнее, чем мы думали. Сейчас не сезон для тюльпанов, и она не знает, кто мог их продать. А как в похоронном бюро?

Бармен поставил на стойку два дымящихся блюдечка, и у Сестеро разыгрался аппетит.

— Убийцы не было на кладбище. А если и был, то пришел без букета, — объяснил Айтор. — Их принесли гробовщики. Они прекрасно помнят, как забирали его из морга вместе с остальными цветами.

— Нужно проверить, есть ли там камеры видеонаблюдения, — решительно сказала Сестеро. Возможно, обнаружить убийцу будет проще, чем ей казалось несколько минут назад.

— Уже. Ни одной. В том числе снаружи.

— Черт…

В голове Сестеро вихрем пронеслись мысли. Она явно что-то упускала. Закрыв глаза, она заставила себя абстрагироваться от неудачной шутки, которую Аргиньяно[2] отчебучил с экрана телевизора, включенного на полную громкость.

— Он ее повторяет уже в третий раз, — проворчал отгадывавший кроссворд.

— Бабульки в шоке от его грязных шуточек. Такими темпами на него подадут в суд, — откликнулся слепой.

— Ну хватит, все лучше, чем новости… Кто-нибудь знает, что там с той журналисткой? — вмешался официант.

— Да ну тебя, никто ничего и не узнает. Они все скроют. Ее давно пытались заткнуть. — Слепой постучал тростью по полу.

Полицейские переглянулись. От болтовни в баре зачастую больше пользы, чем от допросов.

— Стоит только нацелиться на застройщиков и политиков…