И тут же с любопытством спросила:

— Так я не поняла, а что ломать-то будем?

— Облако, — вздохнул Павлик, потому что Андрюша весь уже погрузился в общение с компьютером и кажется, даже позабыл о нашем существовании. Он что-то тихо бормотал касательно идиотизма государственных сисадминов, установивших такую смехотворную защиту на такую важную систему. «Денежки-то небось попилили, а потом за пять копеек наняли десятиклассника, чтобы он их от хакерских атак спас», — ворчал он себе под нос. «Ну я вам сейчас покажу, как бюджетные средства разбазаривать, коррупционеры бездумные, биллы гейтсы самозваные… Я сейчас вскрою вашу системку своей программкой, как ржавую консервную банку — швейцарским карманным ножом…»

— Не поняла, зачем вскрывать облако? Это же просто скопление капель… И как это можно сделать при помощи компьютера? — Я уже начала раздражаться. Не люблю быть в отстающих — я всегда должна быть лидером, в любой ситуации!

— Смотрите, Любовь Васильевна. — Павлик взял со Степочкиного стола лист бумаги и изобразил на нем схематичную тучку. — Вы правы, что облако состоит из миллионов, миллиардов мельчайших капель. — Он принялся быстро тыкать в тучку фломастером, оставляя внутри рисунка многочисленные точки. — А теперь представьте, что каждая капля — это сейф, принадлежащий одному человеку. В этом виртуальном сейфе можно хранить огромное количество всевозможной информации. И самое главное — заглянуть в него можно откуда угодно, хоть из офиса, хоть из дома, хоть из аэропорта, да даже из леса, лишь бы только компьютер был подключен к интернету…

— Дикость какая-то, — не поверила я. — По-моему, обычный несгораемый шкаф с кодовым замком гораздо удобнее.

Павлик дипломатично пожал плечами.

— Кому как, Любовь Васильевна… Очевидно, полковник — сторонник современных технологий. И в этом — его роковая ошибка. Из ваших слов (хоть и несколько туманных, откровенно говоря) мы с Андрюхой сделали вывод, что господин Орлов предпочитает хранить имеющие отношение к делу документы как раз в таком облаке, в виртуальном, так сказать, сейфе.

— Ну и где это ваше хваленое облако находится? На небесах? — ехидно предположила я.

— Почти. На огромном сервере где-нибудь заграницей, скорее всего.

— Заграница — понятие растяжимое, Павлик. — Я была настроена весьма критично. — Как Андрюша узнает точный адрес? Прежде чем сейф, пусть даже и виртуальный, можно будет взломать — его ведь нужно найти, верно?

— Совершенно верно, — подтвердил Павлик, поправляя очки. Андрюша тем временем удовлетворенно заворчал — видимо, успешно провернул какую-то недоступную моему пониманию компьютерную операцию. — Полковник ведь подключился к вашему вай-фаю, так?

— Так, — неуверенно согласилась я. Я ни в чем не могла быть уверена.

— А откуда вообще в вашей квартире вай-фай?

— Ты бы еще спросил, как расшифровывается «ДНК» или «ЗИЛ», — буркнула я. — Понятия не имею. Из облака?

Павлик глубоко вздохнул, тщательно протер очки, прогулялся туда-сюда по комнате, видно, чтобы собраться с мыслями, и терпеливо начал сначала:

— Нет, Любовь Васильевна, вай-фай не имеет отношения ни к каким облакам, ни виртуальным, ни физическим… Позвольте пригласить вас в коридор.

Я вышла в прихожую следом за ним. Павлик подвел меня к черной коробочке, которую Степочка давным-давно прикрутил над комодом. Коробочка мигала красными и зелеными огоньками.

— Вы знаете, что это, Любовь Васильевна?

Я хотела было сказать «облако», но потом передумала:

— Это, Павлик, черная коробочка, — снисходительно ответила я. — Неужели ты думаешь, что перед тобой последняя дурочка, которая скажет, что это обезьянка или космический корабль? Нет, мой милый, уж я-то знаю, что это просто-напросто мигающая черная коробочка.

Павлик помолчал, снова протер очки, педантично сложил свою тряпочку в идеальный квадратик, убрал его в карман, потом сообщил:

— Эта «коробочка», Любовь Васильевна, называется роутер. К ней по проводу подается интернет. А она раздает этот интернет по всей квартире. Вай-фай — это способ подключения к этой коробочке без проводов. Понимаете?

Я надменно фыркнула.

— Чего уж тут непонятного! Вай-фай — это тебе не тамбурный шов, ерунда на постном масле. Все ясно — коробочка без проводов, и все дела!

Павлик с сомнением посмотрел на меня, вероятно, чувствуя, что я бравирую, однако продолжил:

— Роутер, то есть ваша «черная коробочка», автоматически записывает все адреса, куда заходил пользователь, подключенный к вашему вай-фаю. Так что опытному программисту, каковым у нас является Андрюха, не составит никакого труда отследить — где именно располагается облако полковника, а затем взломать его… Вообще-то я как юрист обязан вас предупредить, что тут имеет место уголовная ответственность. Вплоть до тюремного заключения. Мы с вами — соучастники, между прочим. Классическое современное преступление в сфере ай-ти технологий… И вместе с тем — операция элементарная, как для вас — яичницу пожарить. Это должно занять у Андрюхи не больше…

— Готово! — радостно заорал Андрюша из комнаты.

Мы с Павликом бросились к нему. Я была рада, что утомительная и, честно говоря, ужасно нудная лекция про какие-то дурацкие коробочки и облака окончена. Жили как-то люди тысячелетиями без мигающих роутеров, и еще столько же проживут!

— Поверить не могу, что полковник взял себе логин «Eagle», то есть «орел» в переводе, а пароль — семь семерок! — возбужденно тараторил Андрюша, ероша свои рыжие кудряшки. — Это же просто смешно, детский сад, штаны на лямках!

— Да, полковник удивительно неосторожен, — признал Павлик, с интересом глядя в экран, где показались какие-то мини-документы.

Мне было приятно узнать, что не я одна плетусь в хвосте этой гонки технологий. Оказывается, к «облачным» навыкам Орлова у ребят тоже были претензии.

— Он все-таки человек моего поколения, куда ему против вас — вы-то практически родились с гаджетами в рту, — неожиданно для себя самой вступилась я за полковника. Почему-то мне захотелось его защитить.

Это невозможно было объяснить — ведь он арестовал моего единственного сыночка, бросил Степочку за решетку, — но ироничный, самоуверенный Орлов вызывал у меня симпатию. Эта его родинка на щеке, доложу я вам… Встреться мы с ним при других обстоятельствах — все могло сложиться совершенно иначе. Я ведь теперь свободная, одинокая женщина. Конечно, я всегда буду любить милого Петеньку, он был чудесным мужем и отцом, но жизнь продолжается, я еще молода, фигуриста и, без всякого сомнения, красива…

— И — печать! — торжествующе воскликнул Андрюша, вернув меня на грешную землю. — Все протоколы от третьего июня, то есть сегодняшние — горяченькие, только что из печки… Не желаете ли взглянуть, тетя Люба?

— Батюшки-светы, что ты спрашиваешь, родной! Конечно! — воскликнула я. — Но сначала — запоздалый, но плотный обед.

— Вот в чем-чем, а в этом вам, Любовь Васильевна, равных нет, — с искренним уважением сказал Павлик.

— Да, друг мой,