— Какая запись?

— Та, что я сделала… Я все записала. Много раз называла вас по имени, и если задуматься, то все звучит так, как будто вы меня принуждаете. Станете создавать мне проблемы, я отнесу эту запись… в соответствующие органы и подключу связи. У меня дядя — настоящий полковник! — произнесла я.

Подумаешь, немного приукрасила. Не мой дядя высокий чин в полиции занимает, а дядя моего погибшего мужа.

Чтобы Мерзавкин поверил в серьезность моих намерений, я включила запись, проиграла немного.

— Больше всего мне вот этот отрывок, — захихикала я.

Я поставила отрывок, где босс дышал отрывисто и рычал грозно:

“Да… Еще быстрее! Дрочи мне… Жестко дрочи! Говори… Говори, твою мать.. Не останавливайся!”

— Ты… Стерва. Кобра! — выплюнул босс ядовито.

— И кто поверит, будто это происходило не в реальности? Подпишите вы мое заявление на увольнение, как миленький.

— Значит, у меня есть компромат. И у тебя есть компромат, — задумчиво подвел итог босс. — Один-один.

— Туше.

— И что же мы будем делать? Кажется, я знаю!

— Ооо, разумеется, вы знаете!

— Ты возвращаешься на работу, как ни в чем не бывало, — заявил босс. — Сделаем вид, будто этой ситуации не было!

— Не было? — ахнула я. — Не было комромата?

— Какой компромат? — прикинулся валенком босс. — О чем ты, Владислава Алексеевна.

— Хватит! — рявкнула я. — Вы меня унизили, оскорбили, задели женскую гордость, обозвали старой. Потом воспользовались моим бессознательным состоянием, снимали на телефон, шантажировали гнусно! — выпалила на одном дыхании. — И даже если вы сейчас подарите билеты в чертову Доминикану…

— Не подарю, — отрезал босс. — Исключено.

— Даже если бы подарили, я бы кинула вам в лицо эти билеты! Я не останусь работать на вас. Ни при каких условиях.

— Я могу всем показать, какая ты.

— Показывайте. Я пущу в ход запись… Меня всего лишь назовут горячей штучкой, а вам прилепят статью, возможно, и не одну! Так что вы подпишите мое заявление! — прочеканила я. — Вы все поняли?

— Это не конец, Владислава Алексеевна. Не на того напала.

— Ваш телефон я верну. Хорошего вечера. Ах да… Еще одно.

— Что еще?! — разъяренным тоном уточнил босс.

— Вы дрочили… Дрочили на строки из любовного романа. У-у-упс!

Я должна была это сказать. Я просто обязана была это сказать!

Почувствовала себя на седьмом небе от счастья, что уделала Мерзавкина, утерла ему нос!

— Не сочиняй.

— Я говорю вам чистую правду! Хотите, докажу?

Босс мрачно молчал и разъяренно дышал в динамик. Но это не имело значения, я была намерена довести акт мести до финала.

Я сфоткала книгу, раскрытую на странице, отправила фото боссу.

— Видите? Я просто пропускала некоторые диалоги, имена… Зачитывала самое сочное. Вам понравилось? Вам ооочень понравилось. В следующий раз, когда заскучаете, Гордей Иванович, сразу же прибегайте к помощи книг. Совет от старшего поколения, так сказать!

— Судя по всему, ты в этом большая специалистка. Часто разогреваешься чтением эротики? — хрипло поинтересовался босс. — Дальше в ход идут игрушки?

— Кто знает, Гордей Иванович… Кто знает, — простонала я нарочно громко. — Вам это точно узнать не светит!

— Это мы еще посмотрим! — агрессивно пообещал Мерзавкин и сбросил вызов.

И чего он такой нервный?

Не понравилось, как я читала, что ли?

У меня был хороший шанс залезть всюду, в его телефоне, сунуть нос, куда не следует, но я не стала этого делать.

Я была порядочной и рассчитывала, что босс — тоже.

Как оказалось, зря…

Глава 14

Влада

Спустя несколько дней

— Значит, там и встретимся, — сказала я в динамик телефона, адресуя слова двоюродной сестре. — Всего хорошего, Катя.

Ох, столько всего надо проверить, успеть сделать.

Родственники мужа появятся с минуты на минуту!

Я нервничала больше обыкновенного. Наверное, все дело в том, что я впервые за годы, проведенные в одиночестве, не так давно вновь почувствовала себя желанной.

Желанной и гнусно использованной, добавила строго.

Но сути дела это не меняло.

После ночи, проведенной с Мерзликиным, мой привычный мир встал с ног на голову.

Теперь я уже не могла, как прежде, баловать себя любимыми секс-игрушками и не думать о боссе. Он стал причиной, по которой я вновь вспомнила разницу, каково это — кончать от прикосновения горячего, умелого мужчины или просто кончать, мастурбируя. Неважно, что было в руке — вакуумный вибратор или игрушка в виде члена в натуральную величину, или просто не было ничего, а по клитору умело скользили собственные пальчики… Это была мастурбация — и только.

Я контролировала процесс от и до. Знала, как надавить, нажать, приласкать. Пыталась разнообразить ласки, вводила новые элементы игры.

Но теперь я не могла испытывать такие же оргазмы, как раньше.

Все это лишь игра с самой собой. Я делала это, знала, что собиралась сделать и как.

Предсказуемо. Нет контакта… Нет эффекта неожиданности, нет тесных объятий, мужского запаха.

Кончая вокруг члена, купленного в магазине для взрослых, теперь было не обмануться. Это хваленое покрытие, имитирующее кожу, не сравнилось бы никогда с горячим, толстым стержнем, увитым венами.

Оммм…

Вот снова меня бросило в лихорадочный жар!

Воспоминания о Мерзликине, его безобразно горячем и грязном рте, меня преследовали. Его поцелуи, наш бешеный, животный секс.

Жара…

Мамочки, вот это жара сегодня!

Даже кондиционер не спасает. Как назло, на небе ни облачка. Я не представляла себе, как выдержу нахождение на такой духоте и жаре на кладбище.

Сегодня у мужа — годовщина, а я… думала о другом.

Я бесстыжая, пошлая, гадкая, изменяла своему любимому, не могла избавиться от грязных фантазий даже в день его кончины.

Вспоминала светлые, приятные, чувственные моменты с мужем, но их вытесняли другие картинки, другой голос звучал в моей голове.

Я думала о другом и мне казалось, что все-все это поймут.

У Кирилла такая хорошая семья, я дружила со многими из них, и как мне теперь смотреть им в глаза?

Придет тот самый дядя, которым я хвалилась перед Мерзликины, пожмет мою ладонь…

Мне же стыдно будет протягивать ему ту самую руку, которая я ласкала себя несколько часов назад, не в силах справиться с приливом утреннего возбуждения, накатившего после эротического сна, с участием босса.

Почти бывшего босса.