Но Ян Му, казалось, ни капли не волновался и пропускал мимо ушей так называемый протест, предпочитая не смотреть на мальчишку без особой надобности.

— На пике, недалеко от моей резиденции, есть хижина. Отныне ты будешь жить там.

Кивнув, непокорный зверочеловек покинул дом старейшины, а Ян Му, наконец-то, вздохнул и вытер пот. Он все еще намерен держаться от мальчишки подальше!

* * *

Выполнив все необходимые от него как от учителя действия, Ян Му немного успокоился. Ему действительно повезло так скоро решить проблему со зверолюдьми. Повезло, что Ши Дисюань не приходил к нему с вопросами о совершенствовании. А сам бы Ян Му никогда не взял на себя инициативу это исправить.

Наступил период затишья, который старейшина использовал для посадки свежих овощей и уходом за маленьким садом. В прошлой жизни ему нравилось заниматься нехитрой, успокаивающей своей монотонностью, работой. И в этой скромные обязанности также скрасили его быт.

Только сформировав ядро силы, совершенствующийся мог отказаться от ежедневного приема пищи. Остальные же должны питать свое тело. Чем сильнее монах, тем реже ему приходится есть, а если же с уровнем развития не все гладко, человеку нет да и приходится садиться за стол.

Разница лишь в том, что совершенствующийся вряд ли положит себе на тарелку блюдо смертных. Лишенная духовной составляющей пища не принесет практику блага. Разного рода примеси, накапливаясь в организме, закупорят меридианы совершенствующегося, усложнив его практику.

Отчасти поэтому приверженцы того или иного учения поедали только выращенные на территории школ овощи. Напитанные энергией неба и земли, они не только не засоряли организм, но и помогали напитать даньтянь. Одним словом — были полезны для практиков.

Ян Му уже прорвался к периоду Юаньинь и теперь по праву считался одним из самых сильных практиков во всем мире. Он мог не питаться годами, так что взялся за выращивание овощей, скорее по привычке и от скуки.

Полные простых обязанностей дни пролетали с завидной скоростью. Ян Му старательно ухаживал за своим маленьким садом и огородом. Он не забыл о живущем на пике Ши Дисюане, но тот с момента прибытия ни разу не показался на глаза старейшине. Лишь богам известно, чем он всё это время занимался и где пропадал.

В один прекрасный, солнечный день Ян Му закончил утреннюю медитацию и вышел из дому, чтобы немного прогуляться. Именно там, на одной из дорожек он увидел быстро возвращающегося к себе Ши Дисюаня.

В изодранной одежде да с парочкой синяков он выглядел не как будущий король и великий освободитель. Скорее как проигравший в драке мальчишка, что убегает к себе, чтобы предаться самобичеванию.

«Кто этот отчаянный, что посмел обидеть будущую грозу мира совершенствующихся?» — изогнул бровь Ян Му. Он уже решил не приближаться к парню, но недопонимание могло вызвать ненужные последствия, с которыми лучше разобраться в зародыше.

Ши Дисюань скрылся за дверью маленького дома, а Ян Му призвал меч и воспарил. Черта с два он будет расспрашивать зверочеловека об обидах. Лучше скроет свое присутствие и пролетит по территории секты. Кто-то да точно обсуждает нелепую потасовку, о которой так жаждет узнать старейшина.

Как и предполагал Ян Му, в одном из уголков школы собралось с десяток, что-то горячо обсуждающих учеников нового набора. Не боясь быть обнаруженным, мужчина подлетел достаточно близко, для того чтобы услышать имя своего подопечного.

Только Ши Дисюань каким-то образом чувствовал его присутствие даже под маскировкой. Остальных природа не наградила таким талантом, поэтому Ян Му завис в воздухе над их головами, спокойно слушая сплетни.

Он уже видел эти невзрачные лица на площади с пару недель назад. Только вот раньше они были преисполнены гордостью, а сейчас злорадством.

— Этот Ши Дисюань неприятен. С чего он ходит по секте такой гордый? Подумаешь, попал в ученики к старейшине Яну! Что с того? Кажется, это ничем ему не помогло. Я слышал, что старейшина Ян не очень-то его жалует, ничему не учит и даже не справляется о его успехах.

— Да, я тоже нахожу это странным, — кивал один из сплетников, — Мой мастер внимательно следит за моим совершенствованием. Дает задания и помогает их выполнять. Каждый вечер вызывает к себе и спрашивает об успехах.

— Может быть, старейшина Ян его и не любит, зато в первый же день одарил двумя мудрыми зверями! — завистливо восклицал один из компашки.

— Ну и что? Я уверен, эти звери достались ему больными и уставшими. Старейшина Ян, наверняка, отдал их уже после того, как использовал сам.

Они рассмеялись.

— Знаете, мне понравилось наблюдать за тем, как Ли Юэ преподал Ши Дисюаню урок. Этому гордецу пора взглянуть на себя со стороны и понять, насколько он жалок. Я слышал, что старшие также недовольны его поведением.

— И все же Ши Дисюань не слаб. Да, он проиграл Ли Юэ, но все-таки сумел нанести ему несколько ранений.

— Ты его боишься что ли? — усмехнулся один из грубиянов, — Мастер Ли Юэ души в нем не чает. Тем более он получил несколько незначительных травм, которые можно запросто вылечить парочкой пилюль и отдыхом. А вот старейшина Ян вряд ли будет также заботиться о Ши Дисюане.

Молча вслушиваясь в неприятный разговор молодых учеников, Ян Му нахмурился. Наблюдая за тем, как их маленькая группа постепенно принимает желающих обсудить случившееся адептов и все как один издеваются над Ши Дисюанем, Ян Му почувствовал непреодолимое желание преподать нерадивым детям урок. Честное слово, он бы каждому отвесил оплеуху, если бы не боялся себя выдать.

Но так ли они неправы? Ян Му действительно никого и ничему не учил и уж точно не заботился о нуждах подопечного. Но все остальное наглая ложь! Дети просто завидовали такому щедрому подарку в виде двух зверолюдей! Завидовали Ши Дисюаню в его назначении учеником первого старейшины!

А ревность до добра не доводит. Если дети продолжат распространять слухи, всячески те приукрашивая, рано или поздно, это аукнется ни в чем неповинному старейшине. И как бы тот ни старался, возмужав, Ши Дисюань все равно разорвет его на части.

Хотел ли Ян Му подружиться с подопечным? Определенно! Проблема не в том, что он не мог о нем позаботиться, а в том, что не знал с чего начать. Он собирался держаться от будущего короля как можно дальше, потому как до сих пор его боялся. Кто бы мог подумать, что его осторожные действия будут восприняты, как пренебрежение, заставляя