I know what the boys want, I'm not gonna play Hey Lolita, hey! Hey Lolita, hey! Whistle all you want, but I'm not gonna stay No more skippin' rope, skippin' heartbeats with the boys downtown

Из последних сил сделанный каскад…

Just you and me feelin' the heat even when the sun goes down

Тройной лутц.

Тройной риттбергер.

Зал взрывается и, уже не осторожничая, начинает аплодировать. А Катя катает дорожку шагов так, как не катала никогда. Она любила эту программу и раньше, чувствовала себя комфортно в музыке, но ещё никогда под её дуги и перепрыжки не аплодировали столько людей и так громко. Её буквально окутал звук аплодисментов, чуть ли не перебивая музыку.

Её платье развивалось от скорости, непослушные кудряшки выправились из прически и создавали несколько небрежный вид, но после пяти четверных это никого не заботило. Она улыбалась, зрители аплодировали, а тренер уже готовился к её последнему каскаду.

…And I never listen to anyone (Let them all say!)

На этом моменте вышли Роман и Даша. Даша, конечно, на лёд глянула, но мельком, а Роман поднял глаза на техническую панель. То, как он вылупился на цифры, фандом фигурного катания запомнит надолго. Он автоматически начал хлопать под ритм музыки.

Тишина, буквально созданная в сознании Кати…

Hey Lolita, hey!

Тройной лутц.

Ойлер.

Hey Lolita, hey!

Тройной сальхов.

Она не поняла, что произошло и почему прыжки уже закончились. Катя тут же входила во вращение, качалку с переходом в бильман. Только сейчас у неё было столько сил, что она даже не могла представить, чтобы бильман оказался её трудностью. Сейчас было все равно.

Качалка, на которой она всеми силами сдержалась от смещения центровки, чтобы не сбить себе уровни и надбавки.

Заклон, переходящий в бильман. И даже то, что Катя потянула вверх ногу, на которой был порез, а не другую, не испортило общую картину и её мироощущение.

Она заканчивала последнее вращение под аплодисменты, которые с дорожки шагов не стихали ни на секунду. Лицо было максимально сосредоточенным, но как только она села на лёд и заняла финальную позицию…

Аплодисменты стали громче. Денис Русланович аплодировал, улыбаясь и поворачиваясь на Романа с максимально довольным лицом. Люди в зале вставали, в поле зрения Кати не было ни одного сидячего человека. Но, и она была не особо зрячая. Тем более, что через три секунды после финальной позы, она просто легла на лёд, закрывая себе лицо руками.

Её эмоциональный спектр был меньше, чем она чувствовала сейчас. Она не знала, как реагировать. И организм не знал. Слёзы полились на перчатки, на лёд, они просто катились градом, смывая косметику. Как же Кате на это было все равно.

Тамара Львовна тоже прослезилась. Она стояла чуть поодаль, в углу, и вытирала слёзы тканевым платочком.

Катя убрала руки от лица быстро. Села. На лице была улыбка, а из глаз всё ещё катились слёзы. Она без конца шмыгала, тяжело дышала, но постепенно переставала плакать.

Они встретились глазами с Денисом. Он всё ещё аплодировал. Так, как аплодировал только Тимуру на Олимпиаде в прошлом году.

— Екатерина Панкратова!

На моменте поклона аплодисменты стали ещё громче. Катя не могла сдержать улыбку и слёзы, это был самый эмоциональный момент в её жизни.

Она даже не заметила Дашу, когда та выезжала на лёд. Да и не думала о её баллах, не думала ни о месте, ни о чём. Сейчас она была безумно рада тому, что может сделать невозможное и побороть стандарты и принципы остальных людей. Для неё то, что она сделала, и вправду было подвигом.

Ради такого дела Роман даже встречал её со льда. Его Катя увидела сразу, когда ехала и тяжело дышала, упершись руками в спину.

— Умница, — мужчина обнял её, в одной руке держа чехлы, — Просто умница.

Катя благодарно кивнула ему, воспользовавшись его плечом как подставкой, пока она надевала чехлы. Он отошёл, когда девушка убрала руку, и тут её настигла проблема — она запнулась о коврик, делая несколько неловких шагов вперёд, даже не смотря на следующего тренера, с которым ей уж очень хотелось повидаться после такого проката.

Она увидела Дениса за мгновение до непоправимого.

Вместо привычного объятия он наклонился к ней и коротко поцеловал.

В губы.

Мир разделился на «до» и «после». Зал ахнул, Катя это прекрасно слышала, а затем пелена окутала её слух и зрение. Денис улыбнулся и подмигнул, подставляя ей кофту сборной. Как Катя её надела она не помнит.

Зато Ева этот день запомнит надолго…

— Что. Сейчас. Было?! — Тимур озверел на глазах. Вот, только что стоял безумно довольный, а после этого поступка стал как бык после красной тряпки, — Ева, ты видела?!

— Я… да, видела, — она тяжело вздохнула, попытавшись взять его руку в свою. Тимур жестко вырвал свою ладонь, — Пойми ты, она взрослая уже…

— Ты знала! — он отшатнулся от жены, смотря на неё так, словно смотрел впервые в жизни, — Я же вижу, что ты все знала!

Ева сжала губы, но не стала отрицать. Она не любила врать. Недоговаривать да, но если ловят — че уже скрывать. Только вот она никак не ожидала, что Тимур сорвется к выходу и побежит чуть ли не на арену, предъявлять Денису Руслановичу. Если его так уважительно можно называть.

Катя сидела в КиК с салфеткой, вытирая потекший макияж. Выглядело не слишком красиво, но она все равно была самой счастливой на свете в этот момент.

— Внимание…!

Сердце ушло в пятки.

EKATERINA PANKRATOVA, RUS. Technical Elements: 118.21 Presentation: 80.58

FP SCORE: 198.79 [1]

Катя открыла рот, смотря на баллы. Затем резко пискнула и зажала его руками. Над её головой говорил диктор и она, даже без знания английского языка, прекрасно услышала словосочетание:

— …world best!

Это был мировой рекорд. Такие оценки даже представить было сложно, а чтобы накатать на них… Эти баллы были сравнимы с мужскими баллами за произвольные. Катя никогда не думала, что сможет набрать за девяносто. А уж тем более установить такой мировой рекорд. Несомненно, нужно сказать «спасибо», что в этом сезоне систему компонентов и у мужчин, и у женщин, уравняли, но расплакаться от счастья все равно хотелось.

EKATERINA PANKRATOVA, RUS. SP: 77.93 [2] FP: 198.79 [1] TOTAL SCORE: 276.72 [1]

— Это мировой рекорд, — Денис Русланович тоже перешёл на ультразвуки, теперь совсем не стесняясь в объятиях.

Снова слёзы. От счастья. От бесконечно переполняющего счастья.

— Стоять, — Дима