– Не получится, – вздохнул я, между делом пытаясь решить, брать с собой царскую саблю или не брать. – У них вполне законный бизнес, налоги в казну отчисляют регулярно, законопослушный имидж поддерживают, их и ухватить-то не за что. Нельзя прикрывать коммерческое заведение на основании одних только слухов и подозрений. Вот сегодня наши стрельцы прочешут весь трактир, если что-то серьезное найдут – тогда да! Если же нет, я очень вежливо побеседую с хозяином, попытаюсь склонить к работе внештатным информатором.

– А ежели он, супостат, откажется?

– Замучаю финансовыми проверками… – В некоторых случаях мы позволяли себе расширять милицейские права до полномочий налоговой инспекции и полиции нравов.

Баба Яга подумала и согласилась:

– Митьку с собой возьми, чую я, этой ноченькой он тебе понадобится.

– Возьму, непременно, только вы меня не ждите, ложитесь слать. Раньше полуночи мы все равно не освободимся…

Выезжали верхами. Фома Еремеев взял с собой шестерых проверенных бородачей да плюс еще мы двое – отряд получился вполне солидный. Саблю я, кстати, так и не захватил… Скакали легкой рысью, больше молча. Я пытался выстроить в уме логическую схему преступления, но все разваливалось на пустом месте. В деле кражи чертежей мы не сдвинулись ни на шаг, в деле убийства Николая Сухарева – тоже. Вообще-то именно такие, простенькие на первый взгляд дела и оказываются обычно самыми неразрешимыми. Никаких особых событий, никаких свидетелей, никаких подозреваемых, никаких улик, ни-че-го… Тихая, будничная рутина, засасывающая не хуже болота. Единственный положительный момент – это знакомство с Оленой. Очень приятная девушка, практически без изъянов… и кольцо тоже, кстати, потеряла. Потеряла или украли – сейчас без разницы… Главное, что доблестный младший лейтенант уже готов очертя голову броситься в самый бандитский притон, перевернуть там все вверх дном и вернуть племяннице владельца кожевенной лавки золотое колечко ее мамы! Вот такой я герой… В лепешку расшибусь ради интересов следствия! И надо же было Гороху так не вовремя влезть со своими похищенными чертежами?!

Трактир или, правильнее, постоялый двор действительно находился не очень далеко. Он стоял у развилки дорог, в одну сторону шел большой Кобылинский тракт, по нему купцы ездили в европейские страны. Другая дорога, поменьше, вела к Подберезовке, от нее – к Сморчкову, а там за лесом – к небольшому городку Емцу-на-Яузе. Довольно обширный двор был обнесен высоким тыном из добротных бревен, внутри – конюшня, два сарая, овин; само здание трактира представляло высокий двухэтажный терем. Светились узкие окна, слышались музыка и песни, а духмяный запах сивухи мы почувствовали еще за полверсты. Ворота открыл разбитной малый, кривой на один глаз. Показал, куда привязать лошадей, и с поклонами повел нашу группу внутрь. Митьку я оставил у коновязи. Во-первых, кони при нем сохранней будут, а во-вторых, ему в трактире на дух появляться нельзя – напьется же, гад! Пусть постоит на ночном холодке, ему полезно… Но, видимо, кто-то из сердобольных стрельцов, пожалев парня, сунул ему тайком фляжку. Кто именно, так и не признались, хотя на следующий день я спрашивал! Для того, чтобы вынести нарушителю… благодарность.

– Добрый вечер, граждане. Кто здесь хозяин?

Наше появление было встречено самыми неодобрительными взглядами. Ресторанный зал, если так можно выразиться, занимал половину нижнего этажа. Три длинных стола с широкими лавками, нечто вроде барной стойки тут же за перегородкой и кухня с отчаянно чадящей печью. За столиками пьянствовала пестрая публика, человек двенадцать, может, больше. На вид – явные бомжи, разбойники и душегубы. Двое терзали залапанные балалайки, один без устали орал похабные частушки, заткнувшись только под моим пристальным взглядом. Девок заметно не было, во всем остальном – типичный притон, примерно как у нас в Москве, естественно, с поправкой на эпоху…

– Я, я – хозяин! – Из-за стойки неслышно выплыл скользкий мужик с необъятным пузом, редкой бородкой и масляными волосами, аккуратно расчесанными на пробор. Улыбка во всю ширь, а голубенькие глазки так и лучатся плохо скрываемой ненавистью. – Никак сам батюшка сыскной воевода пожаловать изволили?! Прошу, прошу всех к столу, сейчас мы живенько все…

– Не надо, я по делу. Ваша фамилия, имя, отчество?

– А… Погановы мы, Селивестр Петрович. Только что ж…

– Не волнуйтесь, гражданин Поганов, – хладнокровно пояснил я, – проводится обычный милицейский рейд. У вас ведь тут ничего противозаконного не происходит? Тогда не потейте заранее, стрельцы осмотрят помещение, а мы с вами пока побеседуем.

– Ка… как прикажете, батюшка.

– Фома, проверьте всех здесь присутствующих, обыщите двор и все подсобки. Если что подозрительное, сразу докладывайте мне. Граждане, прошу всех сохранять спокойствие и не мешать работникам отделения! Ведь никто не хочет, чтобы у Селивестр Петровича были неприятности с законом?

Стрельцы споро взялись за дело, а мы с хозяином уселись в дальнем уголке. Трактирщик явно нервничал, и я не торопился облегчить ему жизнь, у негодяя, несомненно, рыльце в пушку…

– Давно занимаетесь гостиничным бизнесом?

– А? Чего?! Не понял я…

– Я говорю, давно содержите постоялый двор?

– Давненько, ужо годков двадцать содержу, – облегченно зачастил хозяин. – Дело-то нехитрое, но ить и небогатое. Все в казну государеву уходит, сам-то едва концы с концами свожу. Цены на все – эвон какие, а гостей да постояльцев – почитай и нет! Кручусь, с хлеба на квас перебиваючись…

– Знакомая песня, – подтвердил я. – А что у вас тут за контингент?

– За… кто?

– Что за люди, я спрашиваю?

– Ох, да разный народец… Бывает, купцы заглянут али служилый люд, крестьяне с соседних сел бывают, цыгане, богомольцы, кого только ни принесет нелегкая…

– Ну а что касаемо уголовного элемента? Воры, разбойники, бандиты, убийцы…

– Да избави Господь! – не постеснялся дважды перекреститься гражданин Поганов. –