— Думаю, всё.

— Вы думаете, а мне надо знать наверняка.

— Зачем?

— Глупый вопрос. А вдруг есть выход за крепостную стену? Или ещё в какое-то место, о котором мы не знаем. Если этот выход обнаружит неприятель, он запросто проникнет в резиденцию короля.

— Для этого ему надо пройти лабиринт, а лабиринт он не пройдёт. — В голосе Крума прозвучали нотки нескрываемого самодовольства.

Киарана осенила догадка: Крум хранит в голове полную карту подземелья! Так и подмывало пустить в ход все свои уловки и вывести лжеца (или хитреца) на чистую воду, но внутренний голос просил воздержаться.

— Я отвечаю за безопасность короля, — произнёс Киаран. — Вы же это понимаете?

Крум посмотрел через плечо:

— Я тоже отвечаю. Так что давайте заниматься своими делами и не мешать друг другу. — И прибавил шаг.

Пока Киаран выбирал из волос липкую паутину и отмокал в ванне, избавляясь от запаха заплесневелых камней, — прошло немало времени. Переступив порог королевских палат, он замер в растерянности. На полу валялись свитки с разломленными сургучными печатями, сшитые документы и карты, словно их смахнули со стола в порыве злости.

Рэн стоял возле окна и пристально наблюдал за кем-то, находящимся вне стен башни. Неподвижная поза и хищный прищур говорили о дурном расположении духа.

— Вы знаете, кто из лордов содержит разбойничьи отряды? — прозвучал жёсткий голос.

Киарана охватило беспокойство. Как великий лорд Айвиль, хозяин Выродков и наёмных убийц, он не имел права выдавать чужие тайны. Как лорд Верховный констебль он обязан действовать в интересах короля.

Не сводя взгляда с Рэна, Киаран нащупал на груди фамильный медальон и стиснул в кулаке холодный металл:

— Догадываюсь, но доказательств у меня нет. Дворяне не хвастаются подобными «подвигами». А… почему вы спрашиваете?

— Нападение на монастырь было хорошо организовано и проведено с блеском. Чувствуется твёрдая рука. — Рэн скрипнул зубами. — Лорды обнаглели до крайности. Их псы разбойничают на моих дорогах, держат в страхе мои деревни, теперь полезли в мои города. Я хочу преподать им урок. Выследите хотя бы одну банду, узнайте, кому эти твари служат, — и я лишу их хозяина всех привилегий.

Киаран ощутил в душе холодок. Дворяне не сказали ни слова в защиту лорда Атала, по чьей вине скончалась малолетняя сестра Лейзы. С их молчаливого согласия в Башню Изменников заточили лорда Кламаса, насильника бывшей королевы Эльвы. И никто не поинтересовался: Кламас повесился в камере сам или ему «оказали услугу»? Но лорды возропщут, если король посягнёт на честь одного из знатных домов из-за каких-то разбоев.

— Путники добровольно идут на риск, отправляясь в дорогу, — произнёс Киаран. — А «бедным» монахам следовало позаботиться о надёжной охране монастыря, раз уж там полно серебра и золота. Те и другие сами виноваты.

— Те и другие живут в моём домене! — Продолжая смотреть в окно, Рэн опёрся руками на каменный резной подоконник. — Если мои гвардейцы явятся в ваш феод, ограбят и покалечат ваших крестьян — вы не сочтёте это оскорблением?

— Сочту, — согласился Киаран. — Загвоздка в том, что ваших гвардейцев ни с кем не перепутаешь, а разбойники все на одно лицо. Поимка этих уродов ни к чему не приведёт. Они не выдадут хозяина. Или назовут другое имя.

— Разбойников кто-то содержит, оплачивает оружие, лошадей.

— Сомневаюсь, что у них есть лошади.

— Они тащат награбленное на горбу, что ли?

— Простите, ваше величество. Я не подумал.

— Пусть сыны Стаи выследят их и проследуют за ними до крепости.

— Вы узнаете, кому они служат, но у вас не будет доказательств их вины, — упирался Киаран. — Не пойман — не вор. Если нужны доказательства, надо ловить на горячем.

— Выманите лорда из замка. Заставьте его лично участвовать в разбое.

Киаран сдался:

— Я подумаю над этим.

Мелькнула мысль: странный получился разговор — собеседники обычно смотрят друг на друга, король же не отрывал взгляда от окна, будто боялся пропустить что-то важное.

— Я понимаю, что даю вам непростые и далеко не приятные поручения, лорд Айвиль. Вы не раз доказывали мне свою преданность и ничего у меня не просили: ни денег, ни земель, ни места при дворе для своего сына. Можете сделать это сейчас.

— Я подожду, когда у вас родится дочь.

С лица Рэна слетела каменная маска. Он изогнул губы в слабой улыбке:

— Хотите породниться с королём?

— Почему бы и нет? Гилану тринадцать. Он унаследует моё состояние и станет самым богатым человеком в королевстве. Мой сын воспитан, умён, не лишён мужской красоты. Завидный жених. Наш с вами внук получит титул герцога и отодвинет от престола Лагмеров и Мэритов.

— Мэритам вряд ли посчастливится надеть корону. Законность рождения Бертола всегда будет стоять под вопросом.

— Боюсь, это так, — согласился Киаран.

— Что слышно о герцоге Лагмере?

— Он редко покидает свои владения. Это всё, что я могу сказать, ваше величество.

Герцог Лагмер не приезжал в Фамальский замок, чтобы напомнить о себе. Не посещал собраний великих лордов, где обсуждались налоги, королевские указы и важные новости. Не задирался с соседями, чтобы блеснуть боевыми навыками. Он и раньше держался в тени, но сейчас его затворничество в собственном феоде настораживало. Подослать к нему доверенного человека не представлялось возможным. Обитатели крепости знали друг друга в лицо. В деревнях к посторонним относились с подозрением. Из двух городов, расположенных во владениях Лагмера, поступали только непроверенные слухи. Выродки целый месяц наблюдали за его охотничьим замком, но, не заметив ничего подозрительного, вернулись в столицу.

Рэн жестом подозвал Киарана. Он подошёл к окну и увидел, на кого неотрывно смотрел король. Внизу, на террасе, сидела Янара, утопая в молочных кружевах, как в морской пене. Единственным украшением была диадема, усыпанная изумрудной крошкой. Руки покоились на подлокотниках кресла. Ветер играл полупрозрачной вуалью, ниспадающей на лоб, и перебирал страницы лежащей на столике книги. Киаран догадался, что за всё время, пока в королевской гостиной велась беседа, Янара не шевельнулась. А Рэн пытался проникнуть в тяжёлые мысли супруги и ждал, когда она вернётся в мир, где светит солнце, поют птицы и шаловливый ветерок спутывает на покатых плечах льняные пряди.

— Вы можете представить её в постели батрака?

Сбитый с толку неожиданным вопросом, Киаран пробормотал:

— Нет, ваше величество. Не могу.

— И я не могу. — Рэн сделал глубокий вдох и с силой вытолкнул воздух из лёгких. — Отправьте своих людей в холостяцкий угол, где она работала. Скоро закончится уборка урожая, батраки разбредутся. Найти виновного будет затруднительно.

Брови Киарана поползли на лоб. Рэн решил, что в холостяцком доме Янара подверглась насилию? Как, должно быть, он