Шрифт:
Закладка:
- Пусть мне известна лишь низшая его ступень, оно остаётся могущественной мистический практикой, способной укрепить меридианы самыми разными способами. А Цзи получил от меня Искусство Солнца и Луны, позволяющее тонко регулировать внутреннюю энергию, по желанию направляя её в любую точку тела, любую энергетическую жилу. Я дал твоим старшим те методы, что наиболее подходят их стилю и базе. Ты же, - Уся-цзы на мгновение задумался, покусывая длинный седой ус. Кивнув сам себе, он вновь заговорил, хитро улыбаясь:
- Ты освоил метод Сяояо так полно, как его не осваивали ни в твоём поколении, ни в двух предыдущих. Оба новых метода прекрасно подойдут тебе. Выбери из них сам, - он указал на лежащие на столе книги.
- Благодарю вас за добрые слова, учитель, - серьёзно ответил Ван Фань. - Я постараюсь и дальше радовать вас успехами. Я уже сделал свой выбор, - он широко улыбнулся, бросив короткий взгляд на лежащие на столе книги. - Он - обе эти техники.
- Обе? - старый мудрец приподнял брови, но показанное им удивление с трудом скрывало излучаемую старцем гордость. - Не берешь ли ты на себя слишком много, ученик?
- Мне нравится изучать новое. Я считаю, что способен освоить оба метода, учитель, - невозмутимо ответил Сяо-Фань, - разумеется, с вашей помощью. Но, если вы настаиваете, я выберу один.
- Вовсе нет, - Уся-цзы отбросил показное неверие, глядя на юношу с нескрываемым довольством. - Я с радостью помогу твоему таланту раскрыться как можно полнее. Садись, и слушай внимательно, - он указал Ван Фаню на табурет рядом со столиком. - Сначала, я опишу тебе основы Искусства Отсутствия Формы.
Примечания
[1] Сяо-Фань плохо расслышал Цзылин, приняв "баофэн" за созвучный ему "си фэн" ("западный феникс").
Глава 21, в которой герой безмерно впечатляет соратников, а также пробует себя в ремесле странствующего даоса-экзорциста
Путь Гу Юэсюаня и его соратников к восточным берегам Поднебесной завершился в безымянном рыбацком селе. Справедливости ради, “село” было слишком громким словом для этой горстки лачуг, приткнувшихся к дощатым пирсам. Вокруг царило оживление - рыбаки чинили сети и смолили лодки; одни выходили в море за уловом, другие же возвращались, кто - с удачей, а кто и с пустыми руками; прочие, незанятые ловлей, беседовали, или распевали протяжные рыбацкие песни. Толчеи и шума небольшому селению добавляла большая группа охотников, нагруженная крепко связанными и оттого еле живыми обезьянами. Все эти ловцы зверей толклись около кучки хорошо одетых людей, рядом с которыми стояла телега, почти доверху загруженная вяло шевелящимися мохнатыми тушками. По-видимому, некий богач вздумал скупать живых обезьян, и местные промысловики спешили удовлетворить его запросы.
Друзья кое-как пробрались сквозь шумную сутолоку рыбаков и охотников, собрав сапогами немало раскисшей и круто замешанной множеством ног грязи. Они держали путь к единственному вместительному судну, гордо занявшему большую часть неширокого пирса. Суденышко это было легкой одномачтовой джонкой с единственным парусом, но среди местных лодок и лодочек оно выглядело чуть ли не одним из громадных кораблей морехода Чжэн Хэ. Владелец джонки, тощий и загорелый старик, заметно важничал, повелительно покрикивая на своих матросов, таскающих садки с рыбой, но мигом преобразился, стоило Гу Юэсюаню приблизиться к нему.
- Доброго дня, молодой господин, чем старый Чжао может услужить вам? - угодливо зачастил он, низко кланяясь. - Моя лодка - самая быстрая и удобная в нашем селении, и клянусь именами предков, я доставлю вас в любое место в бухте Ханчжоу совсем недорого, едва ли не себе в убыток! На многие ли вокруг вы не найдете столь замечательного и быстрого корабля!
- Достаточно, добрый человек, - холодно ответил Юэсюань. - Мы и вправду хотим воспользоваться твоей помощью, чтобы доплыть кое-куда. Цзылин, покажи господину Чжао нужный нам остров, - он достал из сумы свиток с картой, и наклонился над ним вместе с рыбацким капитаном и Вэй Цзылин.
Сяо-Фань тихо посмеивался, слушая похвальбу старого рыбака, и наблюдая за своим страдальчески морщащимся старшим, который, как лидер их маленького отряда, был вынужден общаться с этой предприимчивой личностью.
Он перевел взгляд на Фу Цзяньханя, что в очередной раз прикладывался к тыкве-горлянке. Этот знаток меча и выпивки прихватил в дорогу немалый запас вина, и все эти дни развлекался его опустошением. Гу Юэсюань отнесся к новому спутнику весьма сдержанно - пусть его и впечатлило боевое умение Цзяньханя, он взирал на постоянные возлияния юного мастера меча с долей сомнения. Ван Фань надеялся, что грядущие бои изменят мнение Юэсюаня о их новом соратнике в лучшую сторону - как-никак, именно третий ученик Уся-цзы пригласил Фу Цзяньханя в их странствие, и поэтому ощущал некую ответственность за него.
Между тем, старший ученик Уся-цзы договорился с престарелым рыбаком, и тот, метнувшись на свое суденышко, принялся с удвоенной энергией подгонять свой экипаж. Гу Юэсюань же обратился к своим спутникам.
- Этот Чжао обещался доставить нас на нужный остров за пару часов - место знакомо ему, и ветер будет благоприятным весь остаток дня, - поведал он. - Нам нужно лишь подождать, пока выгрузят рыбу.
Девушки не отнеслись к новостям с воодушевлением, морщась от наполняющий воздух рыбных запахов. Цзин Цзи и Сяо Фу обратили на слова Юэсюаня лишь самую малую толику внимания, занятые беседой. Сяо-Фань же наблюдал за благодушно улыбающимся Фу Цзяньханем, испытывая некое злорадное ожидание. Существовала возможность того, что во время плавания юного любителя горячительного одолеет морская болезнь, и третий ученик Уся-цзы видел в этой возможности полезный урок для нового знакомого.
***
Когда,
