* * *

Когда машина с грохотом оживает, Джим поднимает пистолет, не зная, в кого стрелять первым. Он не знает, кто этот мудак с Генри, скорее всего, коп, который каким-то образом пробрался внутрь и выжидал подходящего момента.

Джим ненавидит копов.

С рычанием он сдвигает крышку «Смита», поворачивается влево и делает два выстрела – БАМ-БАМ – в мужчину через лобовое стекло.

Он не промахивается.

* * *

Раздаются два громких взрыва, за которыми немедленно следует оглушительный треск. Боковым зрением Генри видит, как что-то врезается в пассажирское сидение. Облачко белой набивки проплывает сквозь отца и опускается на сиденье.

– Папа!

Но Джек только качает головой.

Вот же придурок. Давай, сынок.

Генри хватает доли секунды, чтобы посмотреть через лобовое стекло и пересечься взглядом с Джимом,– глаза Генри напряженные и злые, глаза Джима широко раскрыты и полны растерянного гнева. Генри снимает кроссовок с тормоза и так сильно давит на газ, что педаль ударяется об пол.

Двигатель визжит от дикой радости, и машина бросается вперед, вылетая из сарая, как пуля из ружья.

* * *

Джим ныряет вправо, но опаздывает на две секунды.

Рычащий хромированный бампер надвигается на него быстрее, чем он мог подумать; твердый металл, окружающий левую фару, задевает его колено и голень, врезаясь с такой силой, что он совершает полный оборот в воздухе, прежде чем приземлиться в траву, всего в нескольких дюймах от умирающего, залитого кровью тела Лиама. Что-то щелкает у него в колене, и берцовая кость трескается, словно по ней со всего размаха ударили бейсбольной битой.

– АААА! – вопит Джим, хватаясь за ногу, и переворачивается на спину.

«Дастер» рассекает грязь и пожухлую траву, и Джим слышит, как Генри вскрикивает – то ли от радости, то ли от страха, он не знает, да и ему все равно,– когда передние колеса машины бешено поворачиваются вправо, а задние – влево, шины взметают грязь на десять футов в воздух, а машина дребезжит.

– ЧЕРТ! – кричит Джим, его нога сильно вывернута в колене, голень горит там, где, как он опасается, сломана кость.

Нет времени валяться в грязи, чувак! Останови сопляка!

Джим поднимает пистолет, изо всех сил старается выровнять дыхание и прищуривается, наблюдая, как машина поворачивает то в одну сторону, то в другую, удаляясь все дальше и дальше в направлении дома, к тропинке, ведущей к свободе.

– Не-а, шкет,– бормочет Джим, ожидая, пока одна из шин снова попадет в его прицел, а не ведя за ней пистолетом; терпеливый, несмотря на всю ярость и невероятную боль в ноге.

Машину снова сильно качает, и у Джима есть время на мысль: «Этого сопляка надо научить водить», пока вращающаяся черная резина приближается к прицелу на конце его 38-го.

Джим жмет на спусковой крючок.

* * *

Генри резко крутит руль влево, затем вправо, машина под ним бешено раскачивается. Он воображает, что пытается удержаться на разъяренном быке или акуле.

Не так быстро, Генри! – кричит Джек.– Контролируй движение, сынок!

– Я не могу! – говорит Генри, его нога все еще сильно давит на педаль, мир за лобовым стеклом похож на водоворот голубого неба, зеленых деревьев и верхнего края (быстро приближающегося) дома.

Подними ногу!

Сознание Генри хватается за это – команда, которую он может понять,– и он внезапно осознает проблему.

– А,– выдыхает он и убавляет газ.

Позади них раздается выстрел, за которым следует противное БУХ, словно великан отрыгивает в барабан. Машина кренится и проваливается, и Генри думает, что съехал в кювет, потому что весь мир накреняется. Но это не может быть правдой, потому что они все еще движутся. Мальчик теряет хватку на руле, когда машина опускается, а заднее правое колесо разлетается в клочья. Выступающий обод врезается в землю, и автомобиль беснуется, инерция вырывает руль из маленьких рук Генри.

Дом мчится на них – слишком быстро, чтобы избежать столкновения, слишком поздно, чтобы Генри успел повернуть, успел спастись.

Похолодев от страха, он в ужасе смотрит на своего отца.

Джек оглядывается на него, снова целый, тени разогнал свет. Генри видит того отца, который ушел в первый раз, того, кто уйдет снова, но на этот раз окончательно и навсегда.

Мне жаль, сынок. Я пытался,– говорит Джек, за его спиной проносится пейзаж с далекими деревьями и нависшими облаками.– Теперь дело только за тобой. Я люблю тебя, Ген…

«Дастер» врезается в угол домика, и Генри выбрасывает вперед, он ударяется лбом о руль и неловко выворачивает правое запястье, прижимаясь к приборной панели. Его тело оседает на сиденье, когда из-под капота вырывается пламя. Маслянистый черный дым наполняет воздух, когда двигатель начинает гореть.

Веки Генри подрагивают, пока он силится прийти в себя.

– Папа? – шепчет он, переводя ошеломленные глаза на пассажирское сиденье, но ответить некому, потому что там никого нет.

Генри один.

7

Джим ковыляет к пылающей машине. Дым, струящийся из решетки радиатора автомобиля, вместе с мерцающим пламенем под смятым капотом заставляют его немного замедлить шаг. Он не хочет подходить слишком близко, если эта штука вдруг взорвется, как в фильмах.

Но тут водительская дверь распахивается, и Генри вываливается наружу, на землю. Он поднимает на Джима тяжелый взгляд и наполовину бежит, наполовину хромает вокруг двери так, чтобы их с Джимом разделял стальной щиток.

– Лучше убирайся оттуда, Генри! – кричит Джим.– Если не хочешь, чтобы тебя разнесло к чертовой матери!

Часть Джима искренне надеется, что так и будет, он жаждет посмотреть, как машина взрывается вместе с полицейским внутри, а тело Генри разорвет на части. Джим представляет, как маленькие конечности отлетают к деревьям в двадцати ярдах от него. И улыбается этой картине.

Но расчетливая часть Джима хочет оставить Генри в живых, по крайней мере пока. До тех пор, пока мужчина не получит деньги и не доберется до границы. Конечно, теперь ему придется ехать на «пинто», а для этого нужно найти чертовы кабели, которые он оттуда вырвал. Но сейчас у него есть время – о да, минуты снова на стороне Джима. У него есть несколько часов, чтобы запереть Генри где-нибудь в укромном месте, хорошенько все обдумать и довести это дерьмовое шоу до завершения.

Он почти беспечно наблюдает, как Генри, всхлипывая, взбегает по крыльцу и возвращается в дом, вероятно, ожидая пулю в спину.

Джим не стреляет, а вместо этого продолжает хромать вперед, не спуская глаз с открытой дверцы машины, ожидая появления незнакомца на тот случай, если