Шрифт:
Закладка:
Он сел на пол слева от только что выломанной двери, прижимая руками открытую рану в боку. Взгляд был уставлен в недлинный, хорошо освещенный коридор длиною метров семь, посреди которого по сторонам были еще двери, но главное – у той, что впереди, стоял человек в герметичном бронированном костюме старого типа: лицевая часть открыта больше, по сторонам от шлема фонарики, никаких углублений для хранения, пластин куда меньше, да и структура теплоизоляции подшита на равные доли черными швами на светлом покрытии. У него в руках было многозарядное оружие, целившись которым он медленно делал шаги в сторону прорыва.
Подняв окровавленные руки, получилось показать отсутствие оружия, что на мгновение даже повлияло на уже подошедшего ближе мужчину. Он чуть опустил дуло, внимательно оглядывая нарушителя. После посмотрел на сломанные створки и вновь на него.
– Кто ты?
Руки потянулись к креплениям шлема.
– Если ты снимаешь его, то будет плохо.
Он повернул голову и легко отмахнулся, процесс был продолжен, но хозяин этого места все же не был сильно против, поймав мысль, что в случае чего убить нарушителя будет проще, прямо в голову. Шлем с трудом был снят и брошен в сторону, позволив сделать наконец-то глубокий вздох.
– Теперь у меня есть повод убить тебя, – волнительно, но явно не впервой проговорил неизвестный, чуть отойдя, целясь прямо в голову.
– У… у меня иммунитет, – кашляя и кривя лицо, произнес он, оглядываясь по сторонам, – я пришел на зов помощи. Не думал, что… что тут еще есть люди.
Говорить было очень трудно, порой приходилось делать неуместные паузы, чему способствовали раны на горле.
– Откуда ты взялся? Не смей лгать, я пойму.
– У меня тот же вопрос. И лучше ответь ты, а то я не уверен, что мне долго осталось, так хоть знать буду, ради чего все это было.
Неизвестный еще раз осмотрел вход и по сторонам.
– Не паникуй. Я один – в каком-то смысле. Возможно, остались еще выжившие. Но… но откуда ты здесь?
– Я был тут всегда, – уверенно начал он, не скрывая недовольства ситуацией, – с самого начала эксперимента, когда все решили устроить бойню! Тупые безжалостные уроды. Ты один из них? ОТВЕЧАЙ!
– Кого… один из кого? Блин… а ты, дружище, хоть знаешь, какой год-то или…
– Я знаю все! Но не тебя, и уж точно не то, откуда ты и зачем здесь! Ты из спасательной группы?
– В каком-то смысле. Но нас уже нет. Все развалилось на куски.
– Ты от правительства? Спасатель? Или же один из…
– Какая разница! Я подохну скоро, если не поможешь. А если поможешь, то… я вижу, ты боишься заразиться, хочешь выжить? Или нравится тут жить с… да похуй. Я пришел помочь, не нужно – тогда просто грохни уже, и все.
– Ты должен понять, я тут многие годы. Рисковать просто не могу, и если ты не можешь помочь мне свалить отсюда, то лишний рот будет… будет лишним. Уверен, ты понимаешь.
– А лекарство нужно?
Этот вопрос изменил лицо неизвестного.
– Да. Ты думаешь, почему я так легко снял шлем? Меня зовут Хью, и я проделал очень сложный и… и мерзкий путь к тому, чтобы… сука, мы даже не знали, что тут еще есть люди.
Света достигла пункта назначения. Все было прямо перед ней: выход, костюм, ранец. Оставалось лишь принять лекарство и покинуть Вектор, как и просила ее сделать Октавия. Но она даже и не думала о том, что все закончится вот так просто. Причем помимо подходящего всплеска активности галлюцинаций, близкого по ощущениям к рвоте, ей почему-то вдруг хочется пройтись уже известным маршрутом к телам ее друзей: Тони, Питера… От Оса ничего толком не осталось, насколько она знает, а на Альберта ей плевать, уж точно после того, как он убил… убил…
– Почему ты не можешь произнести мое имя?
– Она не чувствует вину. А если начнет думать о тебе, то вина придет, и случившееся вряд ли уже отпустит ее. Поначалу-то…
– Хватит, – взяла слово Света, – я устала от этого. Задача была принести сюда лекарство – я принесла. Если тут все же есть кто-то, то, значит, я не зря пришла и смогу помочь человеку выжить. Но никого нет. И я… я…
– А что если придут? Может быть, как раз поэтому, пока никто не вернулся или попросту не пришел, тебе хочется пройтись по маршруту и найти все тела?
– Либо же я так пытаюсь найти себе очередную задачу, цель, миссию – называйте, блядь, как хотите! Но не трудно понять, что я боюсь принять лекарство и вернуться… но почему? Я смогла прошлый раз – значит, и сейчас смогу!
– Но ты не делаешь этого. – Харви подошел ближе, она посмотрела на него потерянными глазами. – И не сделаешь, пока не согласишься с тем, что тут тебе лучше. Ты знаешь это с того момента, как почти умерла недалеко от лифта, тогда, в процессе починки механизма вместе с Наваро. Ты отлично помнишь, как приняла смерть на самой высокой ноте, но ее от тебя отняли, вернув в этот мир, где ты была и остаешься чужой. Нет, ты чужая – иначе не лгала бы себе, что после возвращения с Вектора первый раз ты звонила мужу. Ты ведь так и не общалась с ним – хватит себе лгать, хватит делать вид, что ты сделала то, что было бы нормально для других людей. И ответь-ка мне на вопрос: а как его зовут? Не помнишь… или не хочешь помнить. Что если я открою тебе правду, где все твое желание вернуться к нормальной жизни – ложь, которую ты сама себе скормила, дабы казаться в глазах других людей нормальной, правильной? Это одна из причин, почему тебе было приятно слышать из моих уст твое предназначение на Векторе, где лишь ты заслуживаешь лекарство.
– ЗАТКНИСЬ!
– Опять игнорирование, опять ты прячешься от правды.
– Ты не должен этого говорить! Ты такой же, как и я, ты должен понять меня, поддержать, потому что сам такой же, а значит, понимаешь меня, и ты…
– Вот почему ты оттягивала этот момент – страх столкнуться с правдой. Поэтому ты и смогла справиться с галлюцинациями о дочери и родителях, просто съезжая с темы посредством желания доказать себе, что твои муки и жертва будут иметь значение, когда найденное лекарство спасет кого-то. Но я открою еще одну правду – даже если тут никого нет, это не значит, что все зря. Это имеет значение для тебя, твоей жизни.
– Не соглашусь. Она не может выкинуть из головы тот предсмертный мир, где была идиллия. То контролировала она, могла быть уверенной в отсутствии человеческого фактора – а сейчас, перед большим миром, ей страшно, потому что она уже потеряла связь с реальностью, где нужны ориентиры. Идет по стопам Октавии. На Векторе нет ориентиров, кроме тех, которые ты сама создашь. Твоя семья всегда будет рядом, и ты знаешь это. Просто нужно уничтожить лекарство – и ты сможешь стать тут королевой, построить свой мир, и никто ему не навредит. Света, ты забыла, что Харви не излечился, он выбрал не реальный мир, а свой, где будет счастлив всегда с любимой женщиной. В то время как я хотел убраться отсюда, потому что все это было не моим. Я говорил тебе с момента, как мы встретились на Векторе. А вот он был тут на своем месте. И ты хочешь слушать его?
