Я качнул головой, стараясь отогнать все эти грустные и тяжёлые мысли. Я сжал в руках гитару и продолжил играть на ней. Мне надо было отвлечься и поэтому я начал играть мелодию одной из своих песен, постепенно отвлекаясь от всех грустных мыслей и сосредотачиваясь на музыке. Мне нельзя было думать о плохом. Эти мысли были не способны что-то изменить. Поэтому я всё делал ради того, чтобы не думать об этом.

— Эй, слепой, как у тебя дела? — доставал меня Слава. Точнее говоря, пытался меня доставать, но я даже не обращал на него внимания. Я был полностью занят своими мыслями. — Что это ты какой-то грустный? Случилось что? Так поделись со мной. Я тебя с радостью выслушаю. Больше же тебе поговорить не с кем. Больше никому ты тут не нужен! С тобой тут даже больше никто не говорит! Только я. Ну, что же ты молчишь? Поговори со мной! — никак не мог успокоиться Слава. — Или ты меня не слышишь?! Алло, слепой, я с тобой вообще-то говорю! — буквально закричал мне в лицо Слава.

— Его зовут Максим! — раздался голос Вити, который внезапно оказался рядом с нами. — Ты не видишь, что он даже не хочет с тобой говорить? Может, отстанешь от него?

— А ты что опять пришёл за него заступаться? — скривился Слава. — Ну-ну! И когда тебе надоест лезть туда, куда не надо?

— А когда тебе надоест доставать его? Когда он тебе врежет?

— Шутишь что ли? — засмеялся Слава. — Как слепой может врезать мне? Он же ничего не видит! Более несусветную чушь никогда не слышал! Ну, ты, Витя, даёшь! Сегодня ты даже превосходишь себя!

— При желании он уже давно мог бы тебе врезать, — твёрдо и уверенно проговорил Витя, что даже у меня появилась уверенность, что я и правда могу это сделать. — И я уверен для него это будет легко. Надо лишь немного потренироваться и он запросто сможет это сделать.

— Мда уж, Витя! — видимо, Слава покрутил у виска. — Мне кажется у тебя с головой не всё в порядке. Пойду, расскажу твою чушь Олегу! Ну, ты даёшь! — Слава опять громко засмеялся и наконец-то пошёл прочь, оставив в покое и меня и Витю, который внезапно решил заступиться за меня.

Около минуты Витя молчал, лишь смотря на меня. Скорее всего, он раздумывал с чего начать со мной диалог. Долго думать ему не пришлось. Он наконец-то решился и заговорил:

— Что-то ты, и правда, сегодня какой-то более грустный, чем обычно. У тебя что-то случилось, Максим? Может, поделишься?

— У меня всё в порядке, — как всегда соврал я. Я уже даже к этому привык. Врать для меня было обычным делом.

— Я надеюсь это не из-за Славы? — поинтересовался Витя. — Так ты его не слушай! Он вечно что-то несёт!.. Не слушай его!

— Я так и делаю! — слабо улыбнулся я.

— Ну, и правильно, — поддержал меня Витя. — Ладно. Я не буду тебе мешать. Но если что я рядом! А ты не бойся этого Славу и сам давай уже отвечай ему. А то он так никогда тебя не оставит в покое! Надо быть с ним смелее!

Я лишь кивнул головой, давая понять Вите, что всё понял. Витя тоже ушёл, оставив меня в одиночестве. Я же опять погрузился в свои мысли, не в силах думать о чём-то кроме своего одиночества и отсутствия настоящих друзей. Больше даже Лорд не мог скрасить моё одиночество, хоть раньше у него это прекрасно получалось. Теперь же всё было совсем по-другому. Очень сложно вновь жить без друзей, когда у тебя до этого был настоящий и самый лучший друг. Я уверен, что меня поймут многие люди. Многим это знакомо. И многим это тяжело переносить. И я был не исключением.

Домой мы с папой как обычно приехали вместе. Я как всегда сначала поднялся наверх, вымыл руки, переоделся и только потом спустился вниз, чтобы поужинать с папой. Правда есть мне не особо хотелось, но надо было хоть немного поесть, чтобы папа за меня не переживал. Так что через силу я спустился на первый этаж и зашёл на кухню, где уже был папа и грел нам ужин.

— Что это ты какой-то смурной сегодня, Макси? — спросил папа, когда уже ставил на стол тарелки с горячей едой. — У тебя что-то в институте, что ли случилось?

— Всё у меня нормально. Я просто устал, — махнул рукой я и придвинул к себе тарелку с едой.

— Ну, тогда скорее покушай и иди наверх отдыхать, — посоветовал папа.

— Так и сделаю, — кивнул я и приступил к еде, а точнее я нехотя накалывал на вилку еду и отправлял её в рот, а там также нехотя пережёвывал её.

Минут пять, а может больше мы ели в полной тишине. Это было немного странно. Обычно мы никогда не кушали в такой тишине. Папа старался что-то говорить мне или рассказывать мне что-то, а также задавал мне разнообразные вопросы. Но сейчас же была полнейшая тишина! Папа, видимо, думал о чём-то своём или просто был очень сосредоточен на еде. Я же не знаю, что было у него на протяжении дня. Вдруг у него что-то случилось на работе, и он теперь об этом думал и сам не хотел ничего говорить. Я, конечно, мог бы это спросить и поинтересоваться всё ли у папы хорошо, но мне не хотелось завязывать разговор. Мне хотелось тишины и покоя, и к счастью сейчас он был. И я мог им насладиться. Сам же нарушать это и всё портить я не хотел.

Правда, слишком долго тишина и покой не продлились, потому что папа всё же заговорил. Нерешительно, но заговорил:

— Макси, я вот хотел с тобой поговорить…. А точнее сказать тебе кое-что! — быстро поправился папа.

— Что же? — без особого интереса спросил я.

— Я говорил с твоим врачом, — начал папа. — Ну, помнишь, когда ты лежал в больнице с сотрясением, с тобой общался врач и проводил много обследований…. Помнишь?

— Конечно, помню, — из моей груди вырвался тяжёлый вздох от этих воспоминаний. Нахождение в больнице было не одно из моих приятных воспоминаний. — Как я могу это забыть? Так к чему ты это говоришь? Может, перейдёшь к сути?

— Так вот он осмотрел тебя, провёл обследования и сказал мне одну новость, — папа опять запнулся. Он как будто боялся мне что-то сказать, но я не мог