– Это делается так, – начал пояснять гигант. – Беремся за эту вот фигню и…

– Ой, барин, да у нас в Заболотной Пустоши все дома на такие замки запираются. – Нетерпеливая Дуняшка повернула щеколду, открыла дверь и смело вошла внутрь.

– А у вас там что… приходи и бери все что хочешь? – Глаза афериста стали квадратными.

– Не–э–э, – прогудел Дифинбахий, – у нас за это сразу… того… ну разве что детишки там заскочат, плюшку со стола свистнут, так то дети. Это за воровство не считается. Миром живем. А ежели серьезно кто…

– Какое дикое баронство мне досталось, – закручинился Арканарский вор.

Ему вдруг резко расхотелось подавать нищим подданным Дуняшке и Дифинбахию содержимое этого особняка. Чары Даромира, замешанные на родовой крови, заработали во всю мощь.

– Да тут и брать–то нечего. Как он в таком убожестве живет?

Действительно, жилище ректора Академии скорее напоминало келью монаха Трисветлого, чем шикарный особняк. Свет льется в узкое оконце на каменный пол. Серые мрачные стены, грубо сколоченный топчан в углу…

– Да он у нас аскет. – Арчи потерянно огляделся. – Судя по этому убожеству, наш Даромир чист перед Трисветлым, а потому, кроме еды, ничего не берем. – Родовая кровь авантюриста опять забурлила, и он поспешил ее успокоить: – Ректор своим студентам отец родной, а мы, значится, его дети. А своих детей надо кормить. Так я понимаю?

– Так, – кивнула головой Дуняшка, и родовая кровь афериста тут же перестала бунтовать.

– Вот только жратвой здесь не пахнет, – сердито буркнул гигант.

– Пахнет, – заявила Дуняшка, поводя ноздрями.

Друзья принюхались и тоже почуяли довольно специфические ароматы. Дифинбахий судорожно сглотнул набежавшую слюну.

– Откуда тянет? – азартно спросил авантюрист.

– Оттуда, – ткнула пальчиком Дуняшка в стену.

– Э! А домик–то нашего ректора, – дошло до Арчибальда, – внутри гораздо меньше, чем снаружи. – Аферист внимательно посмотрел на стену: – Да тут же дверь!

– Где? – захлопал глазами Дифинбахий. – Тут стена.

– Я вам говорю: дверь! И как я ее сразу не приметил?

– Я тоже вижу стену, – призналась Дуняшка, – но капустой квашеной оттуда тянет.

Арчи недолго думая подошел, взялся за невидимую его друзьям дверную ручку, рванул ее на себя…

– Ой–и–и… как в родной Гиперии… – чуть не в экстазе простонал гигант.

– Домом пахнет, – расчувствовалась и Дуняшка, перешагивая порог. – Деревенькой нашей Заболотной.

Пахло деревом, из которого здесь было сделано все, смолой и еще чем–то очень и очень уютным. Посреди просторного помещения на гладкоструганом дощатом полу стоял стол, накрытый белоснежной скатеркой, по бокам широкие лавки. В дальнем углу комнаты рельефно выделялась крышка погреба, откуда тянуло восхитительными ароматами.

– А там что? – Дифинбахий сунул нос в дверь ведущую в другие помещения особняка Даромира. – Не понял, что за хрень?

Арчи с Дуняшкой протиснулись мимо него в дверной проем и уставились на огромный бассейн, занимавший основную часть помещения, и высокий подсолнух, проросший сквозь дубовый настил около края бассейна рядом с еще одной дверью, от которой тянуло теплом. Арчи подошел к подсолнуху и задрал голову вверх. Шляпка солнечного цветка подрагивала над его головой. Единственный лист на толстом стебле тянулся к авантюристу. – Привет, – доброжелательно тряхнул его Арчибальд.

Черные семечки лопнули, и оттуда хлынули ледяные струи воды.

– Твою ма…

– Ой!

– Спокойно, уже тепленькая пошла, – успокоил друзей Арчибальд, торопливо отпуская лист.

Семечки захлопнулись, отсекая от стебля водопад. Арчибальд по–собачьи встряхнулся, окатив друзей веером брызг.

– Прикольная штучка. Надо будет в своем имении такую же организовать. Как кто чужой зашел – бац! – и по уши в дерьме.

– Фу–у–у, барин… Хорошо, что у Даромира нет твоей фантазии.

– Да, я уникален, – согласился аферист, крутя головой.

Пока Арчи развлекался с цветочком, Дифинбахий изучал бассейн.

– Какая магия, – восхищался он, – чую, не один десяток лет стоит, а ни одна деревяшка даже не позеленела. Как новенькая!

Вода в бассейне была прозрачная, и сквозь нее была видна каждая прожилка деревянной облицовки водоема.

– Дифи, время теряем. Лучше глянь, что за этой дверью. С цветком я уже договорился.

Дифинбахий с подозрением посмотрел на Арчибальда, потом на цветок и, стараясь к ним не приближаться, сунул голову в дверь. Наружу рванул сухой раскаленный пар.

– Банька–а–а… – в экстазе простонал Дифинбахий и ринулся в парилку. Прямо в одежде!

– Куда? – поймал его Арчи за шкивок.

– Но тут же банька!

– Сначала осмотреться надо, а потом отдыхать. Не нравится мне этот аскетизм с вашими заболотными прелестями. Подозрительно. Дуняшка, спроворь стол, пока мы тут шуршать будем, – попросил аферист подданную, и та немедленно нырнула в погреб.

Шуршали друзья долго, но вернулись не с пустыми руками.

– Нас не проведешь!

– А силен архимаг!

– Надо ж куда запрятал!

Жутко довольные друг другом, маги выгрузили на стол флягу, в которой характерно булькало.

– Нет, это ж надо! А с виду натуральная то картина – молочница доит корову!

– Зато точно выяснили: Ларца здесь нет. Свой мужик. Не предатель.

Дуняшка принюхалась и сразу встала на дыбы.

– Ишь, чё удумали, окаянные! Ну–ка, немедленно в баню! – крикнула она, смахивая приватизированную аферистами емкость под стол.

Лицо Арчибальда вытянулось.

– Не волнуйся Арчи, у нас так принято. Сначала банька, потом все остальное, – прогудел гигант, подталкивая друга к парилке. – Дуняшка, брысь! Нам раздеться надо!

Дуняшка разочарованно вздохнула и испарилась.

– Раздевайся! – приказал Дифинбахий, скидывая с себя мантию. – У нас по–заболотному парятся так.

Закутанная в простыню Дуняшка устала ждать своей очереди. Не выдержав искуса, она придвинулась к столу. Через некоторое время, сыто икнув, отвалилась от него и начала прислушиваться к звукам, доносившимся из парилки.

– Дифи! Сволочь! Меня даже папа розгами не бил!

– Дурак, это веник! Жару маловато.

Что–то ухнуло. Сквозь щели парной потянуло нестерпимым жаром.

– Выпустите меня!!! Я лучше к Дубьену на факультативные занятия запишусь!!!

Что–то грохнуло.

– Арчи, дверь открывается вовнутрь. На хрена ее выламывать?

Дуняшка с готовностью повернулась к двери, ослабив на груди простыню, но, несмотря на грохот вышибаемой двери, она оказалась закрыта.

– Дифи!!! Предбанник спи… сперли!

– Чего?

– Предбанника нет, говорю!

– Разумеется, это ж не та дверь. И вообще, пройдись подальше, осмотрись, что там есть.

– Снег здесь есть и… (Буль! Буль!) Ой, вода холоднющая! Вытаскивай скорее!

– Арчи!!! – раздался ликующий голос Дифинбахия. – Это ж прорубь! Как у нас зимой! Посторонись!

– Куда? Дурак, я еще не вылез.

БУЛЬ!!!

Минут через двадцать из парной вылез абсолютно красный колдун, волоча за собой абсолютно синего Арчибальда.

– А барин–то у нас ничего, пять маканий выдержал. Остальные до него только три проходили, а потом – в ледышку. Пожалуй, я его признаю, действительно барин, – сообщил тетке гигант, приставляя оледеневшую