западном мире. Это показатель того, как сильно изменился наш мир за последние несколько десятилетий. Изменения, происходящие в мире, проникают во все сферы жизни и не могут не затрагивать сферу религии, храмовый институт и жречество. И хотя каждый регион отличается своеобразием и по-своему выстраивает отношения между традицией и инновацией, в развитии ситуации, связанной со жречеством, имеются общие тенденции. К примеру, в Карнатаке, как и в Тамилнаду, перед жречеством стоят одни и те же проблемы – как повысить уровень дохода и благосостояние, как улучшить профессиональные качества и образовательный уровень некоторых категорий жрецов или как вписать традиционный образ жизни и деятельности в новые условия современности, которые невозможно не учитывать.

Г. Сарасвати, изучив в Южной Карнатаке работу трех храмов, расположенных возле Майсура[395], приводит данные о доходе храмовых жрецов. Еще во время правления Кришнараджи Водеяра жрецам платили деньгами по 15 рупий и натурой в виде одежды, зерна и пр. После того как правительство взяло храмы под свой контроль, зарплата жрецов неуклонно росла. У арчаков месячное жалованье увеличилось с 10 рупий до 150, а у агамиков – с 75 рупий до 200. А те арчаки, которым раньше платили по 20 рупий в месяц, стали получать 65 рупий. Паричарака, который работает вместе с арчакой, прежде получал 10 рупий, но постепенно его зарплата увеличилась до 100 рупий в месяц. Паричарака из Мелкоте, который получал раньше 5 рупий, на конец прошлого века стал получать 30 рупий в месяц. А стханика, которому раньше платили 7.50 рупий, стал получать 100 рупий в месяц (Saraswathi, 2000: 58).

Помимо помесячной оплаты служащие храма получают совсем небольшую сумму за выполнение каких-либо дополнительных ритуалов (например, пуджа для ваханы). Эта сумма может достигать 5–10 рупий в месяц. Служащие храма имеют и другие источники дохода. Небольшие, но все же. Доля от арчаны делится между одиннадцатью работниками (4 арчаки, 2 паричараки, 1 сахасранама, 3 клерка и 1 менеджер или руководитель), а деньги, собранные во время праздников, – между 43. Каждый при этом получает всего несколько пайс. Общая выручка от пуджи обычно делится на три части: нагаду (распределяется среди храмовых служащих); фонд (эта сумма поступает в правительство); динаси (идет на закупку различных товаров). А деньги от арати делятся поровну между арчаками и паричараками (прежняя администрация храма возражала против этого обычая и требовала, чтобы деньги шли непосредственно в фонд храма). В храме Нанджангуд деньги за арти складываются в специальную коробку и затем делятся раз в неделю по схеме 3:1, когда одна часть предназначается для паричараков, а остальная часть распределяется между арчаками (Saraswathi, 2000: 59, 63).

Несмотря на стремительно меняющиеся условия жизни, некоторые категории храмовых жрецов не спешат отказываться от традиции. К примеру, у некоторых жрецов имеется специфический источник дохода – шишьявритти или гурупарампаре, когда брахманы выступают в качестве гуру для небрахманов, проживающих в других населенных пунктах, куда они ходят раз или два раза в год. Они останавливаются в храме за пределами деревни или в Рамамандире и самостоятельно готовят себе еду, приобретая у людей рис и топливо. По вечерам они развлекают жителей деревни, рассказывая им истории о знаменитых альварах и ачарьях, а также истории из «Рамаяны» и «Махабхараты». Обычно в каждом месте они останавливаются не более чем на два или три дня. Как правило, у каждого брахмана в среднем имеется пять или шесть таких вот «ученических» деревень, а иногда и больше. Иногда брахману удается выручить хороший сбор как наличными, так и натурой, особенно если предпринятый поход приходится на время сбора урожая. Г. Сарасвати указывает вполне конкретные цифры: 10–12 центнеров риса падди, 2–3 тысячи деньгами, плюс топливо и овощи. В межсезонье собрать такие суммы не получится. Так происходит из поколения в поколение, когда шишьи, то есть те, кто считает данного брахмана своим гуру, снабжают своего наставника рисом и другими зерновыми, овощами, деньгами, дровами и прочими важными вещами. Таким образом, у каждого брахмана есть собственная территория для наставничества, куда другие его коллеги не приходят. Но собранные деньги и продовольствие брахманы тратят не только на себя и на свои семьи. С помощью такого заработка они кормят прихожан, прибывших из отдаленных мест, и своих учеников, приехавших из деревень на праздник. Подобный способ заработка считается дхармическим и рассматривается в качестве пуньякарьи (puṇyakārya) – благочестивой деятельности (Saraswathi, 2000: 64–66).

Когда прихожанин приносит в храм фрукты и цветы, после пуджи ему обычно возвращают подношение в уже освященном виде (не обязательно вернут именно принесенное им). В некоторых случаях было принято верхнюю часть кокоса отдавать храмовому жрецу в качестве некой божественной частички – девамша. Так было в храмах Мелкоте, Шрирангапатны, Чунчанакатте и др. Однако, когда цена на кокосы значительно поднялась, между прихожанами и храмовыми служащими стали происходить конфликты. Поэтому было решено весь кокос целиком возвращать прихожанину (Saraswathi, 2000: 64). С апреля 1982 года храмовая администрация ввела систему кокосовых билетов (coconut ticket). Поначалу билет стоил 5 пайс, но постепенно стоимость поднялась до 50 пайс, что в очередной раз привело к конфликтам. В результате цена билета уменьшилась до 25 пайс, которые идут в фонд храма (Saraswathi, 2000: 64).

Тем не менее, несмотря на существенное повышение зарплаты, храмовые служащие не вполне довольны своим положением. По их словам, стоимость жизни слишком высока, и такой маленькой зарплаты им явно недостаточно. Поэтому они зависят от доходов своих детей либо стараются как-то еще подрабатывать.

Храмовое жречество в основном является наследственным, и так было заведено веками, что мужчины, совершающие богослужения, подобно своим отцам и дедам, тоже должны стать специалистами в сфере ритуалистики. Но времена изменились, и в последние десятилетия в Карнатаке, как и в Тамилнаду, все больше молодых людей из жреческих семей стремятся выйти за рамки традиции, занявшись чем-то другим. Сегодня небрахманы-шиварчаки не желают заниматься наследственной деятельностью и все больше переключаются на другие профессии.

Ранее как мужчины, так и женщины вступали в брак в достаточно раннем возрасте. В настоящее время ситуация изменилась, и дети жрецов женятся поздно. Если раньше девочек выдавали замуж в 10–16 лет, то сейчас они вступают в брак в 19–25 лет. Что касается мужчин, то прежде они женились примерно в возрасте от 15 лет до 24-х, а теперь вступают в брак после 25–30 лет. Это, прежде всего, связано с продолжительностью обучения, а также с проблемами, имеющими отношение к приданому, к безработице, к неблагоприятным экономическим условиям и т. д. (Saraswathi, 2000: 86).

Стараясь приспособиться к изменившейся за