Шрифт:
Закладка:
Собственно, никакого пиетета при упоминании слова «спецназ» я особо не испытывал. Во-первых, знания доноров из прошлой жизни говорили, что в этот период времени никто никакого отбора не вёл. То, что военкоматы дали – то и взяли. Были тут и с лишним весом, и с дефицитом, и те, кто из-под уголовной статьи выскочил, и наркоманы тоже. Кроме того, как бы замполиты и командиры не накачивали своих бойцов «Мы спецназ! Кто, если не мы» - разведка СпН от разведбатов и разведрот отличается только глубиной работы в тылу противника и тем, в чьих интересах она действует. В смысле, в чей штаб передает полученную информацию. А если сравнивать с отдельными ротами глубинной разведки мотострелковых и танковых дивизий – то вообще ничем не отличается. Разведчик – он разведчик и есть. А кто такой разведчик? Разведчик – это хорошо подготовленный солдат. Всё! Есть кое-какая специфика и разница в подготовке, но возьми солдатика, которые не картошку чистит и ПХД (парково-хозяйственный день, он же «пенная вечеринка») устраивает двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, а иногда на полигон выезжает. Дай месяц на доподготовку и всё – спецназер готов.
Как мы поняли, на базе одного из отрядов спецназ формировалась рота, которая должна будет сменить ту, которая сейчас работала в Чечне. Вот и собирали всех по округе, в соответствии с ВУСами (воинская учетная специальность). Понадобились им спецы по ПТУРам – нас с Пашкой и спихнули по-быстрому. Но в любом случае до ПТУРов дошло не сразу. Сначала общая подготовка по программе разведка спецназ. Боевое слаживание. Кроссы. Полигоны. Учебные выходы. Опять кроссы. Занятия по рукопашному и ножевому бою. По тактике применения. И стрельбы. Стрельбы. Стрельбы.
Так что, когда в очередной раз прибежав на полигон, а разведка везде передвигается только бегом, мы увидели зеленые ящики со знакомой маркировкой – обрадовались им как родным.
- Ну что, орлы! – подбодрил нас комроты, майор Иванов – Вот и пришел ваш звездный час! Покажите, чему вас полгода учили.
Ну мы и показали! Первый «Фагот» мы уронили метрах в трехстах от позиции. Справедливости ради стоит сказать, что упал он сам. Управляться начинает примерно с полукилометра после пуска. Зато второй запустили точно в небо. Где ракета, оборвав провода управления и закручивая красивую спираль, унеслась в неведомые дали. Самоликвидатор почему-то не сработал. На разрешение о третьем пуске майор ответил решительным отказом, заявив, что так и сам стрелять умеет и поинтересовался сколько у нас было пусков в учебке.
- Сорок два, товарищ майор! – бодро доложил Пашка, глянув на меня и тут же уточнил: – На тренажере.
- Понятно. – майор внимательно посмотрел на нас – А реальных?
- Ни одно. – ответил я – Сказали, что в войска попадем и там настреляемся.
- Всё ясно. – ответил майор – Встать в строй.
На самом деле он не только это сказал. На самом деле майор говорил много, долго и со вкусом. Речь его продолжалась минут десять и прерывалась только для того, чтобы ротный мог набрать воздуха в грудь. Из его речи мы узнали не только о своих физиологических, умственных и остальных особенностях, а также нашей родословной. Но и о таковых всех инструкторов и командиров нашей учебки. Забравшись в высшие сферы бытия где бал правят ангелы и демоны, майор пошел на спад и вскоре завершил свою речь.
В следующий раз применять ПТРК «Фагот» мне довелось уже во время командировки в Чечню и там уже нормально отстрелялись. Так что на полигоне просто ракеты были «стухшие». Точно говорю.
Три месяца зверской подготовки прошли довольно быстро. По итогу получил должность старшего разведчика. Никакого неуставняка после отбоя не было. На это просто не хватало сил. А у кого оставалось – тех ждали внеочередные наряды, которые и так никто не отменял. Конфликты иногда вспыхивали, конечно. Когда в тесном помещении собирают большое количество мальчишек, конфликты неизбежны. Ну а солдат, как известно, это и есть ребенок. Только член большой и автомат настоящий.
Перед началом командировки всем выписали увольнительные, с напутствием, что дезертиры сразу отправятся в дисбат без всяких проволочек и покрывать их никто не будет. В увале удалось связаться с мамой по квантовой связи. У них все нормально. Посетили одну систему, мелирий не обнаружили. Готовятся к переходу к следующей звезде. Сообщил, что у меня тоже всё нормально. Прям не служба, а сахар. Зачем ей волноваться лишний раз. На этом и завершил сеанс связи. А утром нас посадили в КАМАЗы и повезли на железнодорожную станцию. Так началась моя первая командировка.
***
Эх! Как же хорошо на улице летом! Особенно когда больше не нужно вставать и ложится по команде, и офицеры не выносят тебе мозг. За плечами два года службы и две командировки в Чечню. Слава всевышнему, безвозвратных потерь наша рота не понесла, хотя раненные были. Но теперь это всё позади. Осталось только зайти в военкомат, поставить отметки и всё. Но это завтра. Сначала – домой, хоть меня там никто не ждет. Рейдер с мамой и добытым мелирием придет только через четыре месяца. Далековато они забрались в своих поисках. Зато добыли необходимый металл.
За время нашего отсутствия в доме периодически мелькали Сергей с Иваном, чтобы создать видимость обжитого помещения. На выходных шашлыки устраивали с кем-то. Учитывая то, каким транспортом пользовались гости, это должно было отбить охоту у умных воришек. К сожалению, попадались и глупые. Обездвиженные тушки после воздействия станеров охранных систем раздевались до трусов и вывозились шаттлом куда-нибудь подальше. В центральную Африку, например. Или в Сомали. Ну они же лезли не только за добычей, но и за приключениями. Вот им эти приключения и обеспечивали. Хотя Сергей и ворчал, что дешевле было бы прикопать где-нибудь в Подмосковье. Но я всё-таки настоял на таком методе. Выживет в таких условиях –
