супруга этого Инки Вира-кочи. Другая была койа Мама Окльо, мать Вайна Капака, и, видимо, это правда, что индейцы держали их, мужа и жену, вместе после смерти, как они вместе находились при жизни. Тела их были сохранены полностью; все было на месте – каждый волосок с головы, из бровей и ресниц. Они были в тех своих одеждах, которые носили при жизни: на голове только льауту и никаких других королевских знаков отличия. Они сидели [на корточках], как обычно садятся индейцы и индианки: руки скрещены на груди – правая поверх левой; глаза опущены вниз, словно они смотрели на пол. Отец учитель Акоста, говоря об одном из этих тел, которые также успел увидеть его преподобие, говорит в книге шестой, глава двадцать первая: «Тело было настолько целым и хорошо приготовленным (adereçado) с [помощью] какого-то битума, что казалось живым. Глаза были сделаны из тончайшей золотой ткани; они были так великолепно вставлены, что не было необходимости в естественных глазах», и т. д. Я каюсь в своей невнимательности, ибо не рассматривал их столь [детально], а было это потому, что я не собирался писать о них; ибо если бы я думал об этом, то смог бы более детально рассмотреть, какими они были, и узнать, как и чем их забальзамировали, ибо мне, как подлинному сыну, не отказали бы, как отказывали испанцам, которые как ни старались, так и не смогли узнать об этом от индейцев; должно быть, они уже утратили эти традиции, как и многие другие, о которых мы говорили и скажем [еще]. Я также не заметил битума, поскольку они были такими целыми, что казались живыми, как об этом говорит его преподобие. И надо думать, что он [битум] был использован, ибо, судя по тому, как выглядели тела умерших столько лет тому назад, не представляется возможным, чтобы без введения некоего [состава] они могли бы столь полно сохраниться и сохранить так много мышечных тканей (llenos de sus cames); однако это было сделано столь скрытно, что нельзя было заметить. Тот же автор, рассказывая об этих телах в пятой книге, глава шестая, говорит следующее: «Прежде всего они старались законсервировать тела королей и господ, и они сохранялись целиком более двухсот лет без запаха и разложения. В таком виде находились в Коско короли инки, каждый в своей часовне и молельне, откуда трех или четырех из них извлек и перенес в Город Королей (чтобы выкорчевать языческую веру) вице-король маркиз де Каньете; вид человеческих тел, [сохранявшихся] столько лет, со столь красивыми лицами и столь целыми, вызвал восхищение», и т. д. До этого – [слова] отца учителя, и нужно предупредить, что Город Королей (где тела уже находились почти двадцать лет, когда их увидел его преподобие) расположен на очень жаркой и влажной земле и по этой причине весьма гнилой, особенно для мяса, которое уже на следующий же день портится; несмотря на все это, он говорит, что вид мертвых тел, [сохранявшихся] столько лет, со столь красивыми лицами и столь целыми, вызывал восхищение. Насколько же лучше было их состояние двадцатью годами раньше в Коско, где холодная и сухая земля сохраняет мясо, не давая ему разлагаться, пока оно не высохнет, словно палка. Лично я думаю, что главным и лучшим способом, который использовался для бальзамирования, был перенос [этих тел] поближе к снегам, и там их держали, пока не высыхали ткани, а потом в них вводили битум, о котором говорит отец учитель, чтобы заполнить и [тем самым] заменить высохшие ткани, ибо тела были во всем настолько целыми, что казались живыми, здоровыми и в хорошем состоянии, [и], как говорят, им оставалось только начать разговор. Это соображение родилось во мне при виде вяленого мяса, которое индейцы во всех холодных землях готовят исключительно путем его вывешивания на [свежем] воздухе, пока оно полностью не теряет всю свою влажность, и они не используют соль или иное предохраняющее [вещество], а высушенное таким путем они хранят его столько времени, сколько хотят. И таким образом готовилось все мясо во времена инков, которым снабжались воины.

Я вспоминаю, что трогал палец на руке Вайна Капака; казалось, что это – деревянная статуя, настолько он был твердым и крепким. Тела были настолько легкими, что любой индеец переносил их на руках или на плечах из дóма в дом, когда кабальеро просили об этом, чтобы посмотреть на них. Их несли, закрывая в белые покрывала; на улицах и площадях индейцы падали на колени, поклоняясь им со слезами и стенаниями; и многие из испанцев снимали перед ними шляпы, ибо это были тела королей, что вызывало у индейцев такую благодарность, что они не могли выразить ее словами.

Вот то, что можно было [рассказать] о подвигах Инки Вира-кочи; другие, менее значительные дела и побасенки об этом знаменитом короле в точности неизвестны, в связи с чем вызывает сожаление, что из-за отсутствия письма умерли и оказались похоронены вместе с ними подвиги столь выдающихся людей.

Отец Блас Валера упоминает только одно высказывание (dicho) этого Инки Вира-кочи; он говорит, что инка повторял его много раз, а что ему передали эту [устную] традицию и еще другие рассказы других королей инков, как об этом будет рассказано, трое инков (он называет их имена). Этот [рассказ] касается воспитания детей, ибо поскольку этот инка воспитывался в такой суровости и немилости его отца, вспоминая о том, что с ним случилось, он предупреждал своих, [указывая], как следует воспитывать детей, чтобы они были бы хорошо обучены. Он говорил: «Отцы во многих случаях являются причиной того, что дети становятся потерянными и совращенными из-за тех привычек, которые они прививают им в детстве; потому что одни воспитывают их, чересчур одаривая и в излишней мягкости, и, словно завороженные красотой и нежностью детей, потакают любому их желанию, не заботясь о том, что случится с ними в будущем, когда они станут взрослыми. Другие воспитывают их в излишней суровости, наказывая их, что также портит [детей], ибо излишнее одаривание ослабляет и уменьшает силы их тела и духа, а большие наказания приводят к потере мужества и ослаблению таланта в такой степени, что они теряют надежду усвоить учение и испытывают к нему отвращение, а те, кто получают все, не могут найти в себе силы, чтобы выполнить дело, достойное человека. Порядок, которому нужно следовать, заключается в том, чтобы воспитание проходило бы посредине, чтобы этим путем дети вырастали бы сильными и мужественными в военных делах и учеными и благоразумными в делах