как она лебезила перед своим преследователем, он никогда не вызывал у меня такого плохого предчувствия, как эта записка и фотографии. Тем не менее, я не могу раскрыть дело об убийстве, основываясь только на ощущениях. Мне нужны доказательства.

— С точки зрения логики, преследователь Джиджи все же более вероятен, но это не значит, что отец Марка — убийца, — продолжает она, рассеянно беря в руки одну из фотографий и рассматривая ее.

— Я вижу мотив в этой записке. Так что, даже если это небольшой шанс, я думаю, мы все равно должны его рассмотреть.

— Ты нашла еще какую-нибудь информацию о Роналдо?

Она вздохнула.

— Да. Он умер в 1947 году от кардиогенного шока. — Мои брови вскидываются.

— Сердечный приступ?

Она переключается.

— Разбитое сердце. Он умер от синдрома разбитого сердца. — У меня пересохло во рту. — Я нашла немного семейной истории о нем, но мало что еще. Его жизнь держалась в строгом секрете, и я предполагаю, что его босс имел к этому какое-то отношение.

— Значит, тупик, — заключаю я, кивая головой. Я прикусываю губу, перекатывая ее между зубами, пока обдумываю свой следующий шаг. — Думаю, мне нужно подняться на чердак, — говорю я с покорностью. Я могу любить призраков, но, черт возьми, это не значит, что у меня все еще есть желание быть одержимой демоном или тем, что там наверху.

Мудрые глаза Дайи переходят на мои. Я рассказала ей о последней записке, которую нашла, и о том, что, по моим ощущениям, там было что-то очень негативное.

— Ты мазохистка. Ты станешь одержимой, если полезешь туда.

Я фыркнула.

— Я думаю, оно бы уже это сделало, если бы действительно этого хотело. Там может быть что-то еще.

Дайя вздыхает.

— Я сегодня умру, — бормочет она.

— Ты не умрешь, просто, может быть, будешь немного владеть собой, — щебечу я, огибая остров и направляясь к лестнице.

— Да, и угадайте, кого я терроризирую первым?

Этот холодный, тяжелый груз мгновенно опускается на мои плечи, как только я вхожу на чердак. Как в мультиках, когда пианино падает с неба и приземляется на ничего не подозревающего человека.

— Ладно, поторопись, черт возьми, мне здесь не нравится, — говорит Дайя, ее голос напряжен от страха. Он ползет по моим костям, заставляя сердце бешено колотиться. И все же тепло пробирается по моим мышцам, оседая в глубине живота.

Я использую фонарик на своем телефоне, чтобы обыскать стены. Я начинаю с той, где нашла последнюю записку, но там остались только паутина и пауки.

Я пробираюсь вдоль каждой стены, надавливая на деревянные панели в надежде найти одного из них свободным. Только когда я подхожу к зеркалу, я нахожу его. Дерево дребезжит под моими ладонями, и с тяжелым чувством, окружающим нас, я не теряю времени, вырывая дерево из стены.

Я направляю луч света в разные стороны, не находя ничего, кроме новых жучков и паутины. Я почти сдаюсь, пока не вижу вспышку чего-то блестящего.

— Кажется, я что-то нашла, — взволнованно объявляю я.

— Спасибо, блядь, — бормочет Дайя у меня за спиной. Я едва слышу слова. Просунув руку в отверстие, прежде чем рассмотреть жуков, я хватаюсь за кусок, моя рука обхватывает что-то пластиковое. Я пытаюсь вытащить это, но моя рука нащупывает что-то похожее на бумагу, поэтому я хватаюсь и за это.

Я провожу рукой по руке, содрогаясь от ощущения прилипшей ко мне паутины. Я даже не смотрю на свою руку, я просто продолжаю оттирать ее, пока бегу к ступенькам.

— Пойдем, — вздыхаю я, как раз перед тем, как меня чуть не сшибает с ног Дайя, проталкивающаяся мимо меня и сбегающая по лестнице.

Что бы ни было в моей руке, это что-то большое. Я уверена в этом так же, как и в том, что глаза на моей спине следят за тем, как я ухожу.

Захлопнув за собой дверь на чердак, я прислоняюсь к ней и задыхаюсь, стряхивая с себя леденящий холод, который, кажется, прилип ко мне, как клей.

— Я больше никогда туда не поднимусь, — говорит Дайя, задыхаясь.

— Думаю, я тоже не хочу, — говорю я. Наконец, я опускаю взгляд на свою руку и вижу пакет Ziploc, в котором лежит золотой Rolex с бриллиантовой инкрустацией, а по пластику размазана кровь. И записка в моей руке — быстрые каракули, которые гласят: Спрячь это, никто не должен знать, что это сделал я. Запомни это.

— Ни хрена себе, — вздыхаю я.

— Дай мне посмотреть. Мы не можем прикасаться к нему, иначе на нем останутся отпечатки пальцев, но на них есть серийные номера. Возможно, я смогу отследить его владельца.

Мы спешим на кухню, забыв о демоне, живущем на моем чердаке. Я нахожу пару запасных резиновых перчаток, которые мы с Дайей использовали, когда убирались в доме. Она надевает перчатки и осторожно вытаскивает окровавленные часы.

— Я не хочу, чтобы кровь отслаивалась, но мне нужно снять браслет, чтобы увидеть серийный номер, — бормочет она, осторожно обращаясь с часами. — У вас есть прищепки?

Я разворачиваюсь и открываю ящик с хламом на кухне, уверенная, что он у меня где-то есть. Порывшись минуту, я издаю торжествующее «ах-ха» и протягиваю Дайе синюю прищепку.

У нее уходит минута, но в конце концов ей удается отстегнуть браслет между ушками часов.

— Ублюдок, — ругается она.

— Что?

— Кто-то нацарапал серийный номер. Он едва читается.

Дайя смотрит на меня, разочарование излучают ее зеленые глаза. Я сдуваюсь, хмурясь и поджав губы в знак поражения.

— Я не собираюсь сдаваться. Мы сделаем анализ крови, и я что-нибудь придумаю с этими часами. Позволь мне разобраться с этим?

Я киваю, доверяя Дайе разобраться во всем. Она невероятно умна, и ее ресурсы по поиску информации просто астрономические.

И тут у меня в голове загорается лампочка.

— На тех фотографиях с Джиджи Фрэнк носил эти часы.

Я перебираю все бумаги, разбросанные по острову, пока не нахожу небольшую стопку фотографий.

— Те же часы, — повторяю я, передавая фотографии. Дайя смотрит на фотографии, ухмылка растягивает ее губы.

— Теперь нам просто нужно это доказать.

Глава 37

Тень

Ты ничего не мог сделать.

Ты не можешь изменить то, что уже произошло, парень.

Ты не можешь спасти их всех.

Я благодарен за Джея. Правда. Я не доверяю многим мужчинам в этой сфере, особенно в той части работы, от которой мне очень трудно отказаться, но я не могу одновременно находиться на полу и уткнуться лицом в компьютер.

И Джей более чем эффективно помогает в этой части работы.