Шрифт:
Закладка:
— Леди! — Рикиши с укором в глазах протянул мне салфетку. Хорошо, что еще один эстет, Нибрас, вместе с Климом ушел изучать окрестности. Зато оба дроу, тролль и гном смотрели с пониманием, только наг опять веселился.
— Что, заморили тебя голодом, да? Хочешь, я тебе вкусного чего–нибудь поймаю?
— Мет, шпамимо, ме мато, — промычала я, дожевывая мясо. Потом, игнорируя укоряющий взгляд Рики, добавила: — Но вот, если ты для всех добудешь вкусненького, было бы здорово. — И, вытирая губы и руки салфеткой, поинтересовалась у мужа: — Нам ведь нужна еще еда?
— Не помешает, — кивнул он.
Дальше мужчины перекинулись между собой парой слов, и Чхар с нагом отправились на охоту, а Бхинатар и Рикиши принялись строить очередной шалаш.
Сегодня мы планировали посидеть все вместе, кто сколько выдержит, уже после рассвета — потренироваться.
На самом деле, вообще, ни разу на поверхности не бывали только Ярим и Джиди. Поэтому их глаза совершенно не были подготовлены к дневному свету. Оба дроу часто бывали в пограничных городках, а совсем недавно путешествовали в Яхолию. Демон тоже довольно легко адаптировался. Я и Рикиши… вряд ли мы успели сильно отвыкнуть от солнца. Шакрасис и Клим вообще были наземные, а не подземные.
— Это кто?! — Ярим, чуть ли не подпрыгивал от восторга, тыкая пальцем в небо.
М–да, именно потому, что раньше они никогда ничего похожего не встречали, оба мальчишки искренне восхищались всем, что видели, как дети. В данный момент это была обычная сова, едва заметная на фоне ночного неба. Ну да, птиц в Подземье не было, деревьев и травы — тоже. Так что, сразу как мы вывалились из портала и потом во время подготовки к прошлой ночевке, даже дикая усталость не помешала Яриму и Джиди обнюхать, обползать, ощупать все вокруг, напугав семью белок чуть ли не до смерти.
Я рассказала гному, кто там парит в небе, и он тут же потерял к птице интерес, буркнув, что она ничем от летучих мышей не отличается.
Когда шалаш уже был почти готов, вернулись Нибрас и Клим. По результатам разведки двигались мы верным путем и через трое суток должны были оказаться на границе с эльфийскими владениями.
Мысль о том, что я еще три дня не буду мыться, меня очень расстраивала, а магическое сухое очищение убирало грязь и запах, но при этом ни о какой приятной свежести даже речи не шло. И волосы, магически вычищенные, все равно напоминали что–то несуразное.
На мой вопрос о ближайшем озере или реке Клим ответил, что буквально в получасе езды… на нем. Но, как бы… тут он засмущался, поглядывая на меня виновато, и пояснил, что единороги не могут возить на себе тех, кто уже вступил в телесный контакт с представителями другого пола.
Эх, жаль, не видать мне поездки на единороге! А так мечталось!
Нибрас предложил долететь со мной до озера, Рикиши тут же объявил, что он меня просто донесет на руках… Бхинатар молча сидел и слушал, и только быстро двигающийся кадык выдавал, что не так уж он спокоен, как хочет казаться.
— Все равно не успею вернуться до рассвета, — констатировала я с грустью в голосе. — Так что завтра прогуляюсь верхом на Шаллизе. Вон, Клим меня проводит, правда? — я подмигнула парнишке, и он понимающе кивнул. Кому еще можно доверить такое сокровище как я, как не единорогу?
— И кто–нибудь еще из нас, — уперся Рикиши. — Любой, на выбор.
— Тогда Чхар! — я тоже умею вставать в позу тогда, когда оно не надо. И пусть ради меня пораньше проснутся двое, никакого отношения ко мне не имеющие. Но зато спокойно выкупаюсь, зная, что за мной не следят с плотоядными намерениями и не встретят обижено–ревнивыми взглядами. Все будут осчастливлены правом ждать меня и готовить завтрак.
Да! Какое счастье, что никому из мужчин не приходит в голову поручить готовить всю еду мне с воплями: «Это же женское дело!».
Рики скептически хмыкнул, Бхинатар хмуро на него зыркнул, Нибрас странно на меня посмотрел. Ярим и Джиди принялись перешептываться и тихо ржать, изредка поглядывая на нас всех по очереди. Малолетки… Уши надеру!
Пока добытчики ходили за свежатиной, мужчины приготовили ужин из того, что оставалось. Дождавшись возвращения Шакрасиса и Чхара, мы уселись недалеко от шалаша и принялись ждать рассвета. Вот–вот начнется восьмой день, как я в пути, а ощущение, что едем уже целую вечность. И, главное, ничего не успеваю и все забываю…
Когда мой взгляд в очередной раз упал на Клима, я поняла, что веду себя просто неприлично. Нормальная женщина уже давно бы растормошила бедного коняшку — живой единорог же! Единорог–оборотень. А по моему поведению можно решить, что посиделки в лесу у костра с единорогами — совершенно бытовое явление.
С другой стороны, ну, а что мне теперь, всякий раз восторженно закатывать глаза, как Ярим при виде совы? Ну, единорог… Красивый, белый. Там, откуда мы его забрали, целая деревня таких, если я правильно поняла. Кстати да, вот это действительно интересно!
— Клим, а у вас там целая деревня единорогов, да?
— Да.
— То есть друг с другом в телесные контакты вы вступать можете? — вопрос практически сам вырвался!
Парень улыбнулся, как–то слегка кривовато:
— Можем, но после этого теряем магическую силу или обретаем темную.
Точно, он уже говорил что–то подобное в самом начале нашего знакомства. Но мне как–то тогда не до того было, так что будем выяснять все сейчас.
— То есть белый единорог — это обязательно девственник или девственница, так?
— Да, — к нашему разговору начали внимательно прислушиваться гном и тролль. Ну да, больную тему задели. — А потом, мы выбираем себе пару, и после… после потери девственности оба лишаются магической силы, которая вливается в жеребенка.
— Ага… А темная магическая сила, это как?
— Ну, если лишение девственности происходит без согласия, то единорог вправе дать отпор. Использовать свою магию во вред. И… тогда он станет черным. И магия у него изменится.
— Ага, — снова изрекла я с глубокомысленным видом. — То есть ту девушку как раз собирались взять силой?
— Ну да. А у нас принято не вмешиваться в выбор, влиять на него как–то… Ксин выбрала себе в пару человека, — в голосе
