Всего я выпустил около сорока огненных призраков, взмывавших в небо, чтобы сразу обрушиться на улицы Сейд-Нирама. Повалил черный дым разгоравшихся пожаров. Некоторые погибшие от взрывов уже начали подниматься в виде зомби из-за эффекта Погибели. Я ощущал присутствие своих новых слуг впереди.

“Крушите! Сражайтесь! Мстите за утраченное и несбывшееся!” — призывал я, чувствуя как закипает во мне проклятая кровь.

На пару секунд голову пронзила боль, но она тут же обернулась новой вспышкой неконтролируемой ярости. Безбрежная волна слепой злобы захлестнула меня. Все вокруг приобрело красный оттенок. Я уже не особо понимал на что конкретно злюсь. Это была просто эмоция, пришедшая ко мне вместе с энергией Сердца. Я разом использовал слишком много силы Порчи и заодно сквозь меня прошли отголоски памяти неприкаянных душ Севера.

Не знаю сколько времени занял приступ, но когда сознание ко мне вернулось, призрачный туман уже захватил пять домов ближайших к разлому в стене. Распространился метров на пятьдесят вокруг. Живые теряли в нем мораль, а мертвые поднимались. Несколько очагов пожара возникли в богатом квартале после моих залпов.

Надо что-то делать с проблемой перекачки энергии. Если мне всё придётся тянуть через себя, то приступы ярости станут постоянными. Не уверен, что мой разум выдержит их слишком много. Нужно найти альтернативу. Любой демон, маг или

одержимый имеют свой канал, через который тянут энергию Великого Пламени. Вспомним Ларэн, которую я случайно обратил в демоническую химеру. У неё возник канал, накачивающий её энергией. Что если отделить от меня часть плоти, пропитанную Порчей, и дать ей разрастись? Сможет ли такое "устройство" стать ретранслятором силы Сердца? Думаю, что да. На всякий случай добавим к моей плоти побольше чужой.

Я подозвал к себе двух наименее ценных зомби из ближайших. Один был сделан из слуги, другой из фидаина, но тело очень сильно пострадало в бою и мертвец еле волочил ноги. Материал сгодится. Я снял с левой руки перчатку, подставляя ладонь под лезвие своего клинка. Вспомнился ритуал основания Двадцать Первого. Тогда я окропил своей кровью золотую аквилу Империи, призывая в свидетели богов. Теперь кровь прольётся над мёртвой плотью, чтобы укрепить связь этого места и тёмного Сердца Севера. Ирония жестокой судьбы.

Боли я не ощутил. Из раны упало несколько капель крови, окропляя тела зомби. Надо побольше алой влаги и я орудовал клинком. Из пореза потянулись к цели красные побеги. Порча разрасталась в моем теле.

И когда я совершил невозвратный шаг к обращению в монстра? Когда попытался понять Гератов, вместо того, чтобы стереть их с лица земли? Когда спас из темницы Ларэн и до последнего боролся за ее жизнь? Это первые шаги. Последний же был сделан, когда я решил сохранить свои легионы, пробудив от могильного сна Сердце. Дальше все понеслось в Бездну само собой.

С хрустом ломались кости мертвецов, перестраивая структуру. Два позвоночника сплелись и потянулись вверх, образуя основу конструкции. Оскаленные черепа щелкали зубами. Из ребер получился фундамент. Своего рода подставка этой богохульной конструкции. Аквилы Порчи.

В прошлом я не просто бездумно мстил. Моей заботе поручили людей, которых нужно было защитить. Ещё сыграло роль некое мое представление о справедливости, по которому Геор и его прихлебатели заслуживали наказания. Пострадали, конечно, и невиновные. Но невиновные всегда страдают. Сколько уже погибло и погибло бы еще от действий федератов? Десятки тысяч. Я умыл руки, переложив смерти невиновных на совесть врагов. Но кто теперь вспомнит об этом? Я войду в историю как Монстр. Все мои метания, мотивы, хорошие и человечные поступки исчезнут. Они канут в небытие. Для памяти людской важен только результат. Ты либо герой, либо злодей. Либо наш, либо враг. Лишь некоторое количество особенно просвещённых или извращённых людей вкуривает эту вашу неоднозначную мораль. Для остальных серого цвета не существует. Оттенок серого массовое сознание докрашивает до густого чёрного или ослепительно белого. Я не утверждаю, что относительно чистых героев и злодеев не существует. Они есть. Просто крайние формы маньяков и святых редкость в сравнении с общей массой.

Аквила Порчи наконец была готова. Два черепа, между которыми из красных корней выросло небольшое подобие сердца. Оно медленно билось и чуть мерцало. Опорой служили два сплетенных позвоночника, чьи отростки заострились как шипы. И фундамент из клетки рёбер, в которой шевелилось мясо. Мешанина органов, мышц и фрагментов кожи, от которых поднимался призрачный туман. Эта штука работает. Отлично. Она тянет к себе и накапливает энергию Сердца.

"Атакуй!"

Силы в аквиле хватило лишь на одного огненного призрака, зато он был запущен без моего участия. Еще взрыв прогремел в тылах шаддинцев.

Интересно. А сколько таких вот аквил я смогу развернуть подряд? Для начала попробуем штук пять. Будем закреплять ими захваченные территории и распространять туман Порчи.

Я прошел вперед по пустой улице метров сорок и подозвал к себе еще двух свежих зомбей, чтобы воздвигнуть вторую аквилу.

Войду в историю как Монстр. И что? Не наплевать ли мне на мнение людей? Но какая-то странная тоска всё равно не покидала сердце. Моё собственное сердце. Слишком уж похоже было создание аквилы Порчи на ритуал основания легиона. Привет из прошлого. Тогда я еще не переступил ни одной черты, а судьба моя не была определена.

Вторая аквила оскалилась черепами и я тут же приступил к третьей. С ней я уже решил поэксперементировать. Законченную аквилу, я вырвал из основания и воткнул концами позвоночников в тело одного из зомби. Его в пачке из еще двадцати обычных и двадцати тварей отправил направо вдоль стены, где шаддинцы пытались создать опорный пункт. В качестве артподготовки кинул туда четырех взрывных фантомов.

Мои неживые войска схлестнулись с почти пятью десятками избранных, которым помогал язат. Шестирукий трехметровый воин с двумя медными щитами и четырьмя булавами. Двух обычных зомбей он отправил в полет за секунду. Мертвым смерть не страшна, но сломанные кости это проблема. Ничего. Отрегеним. Но со священным чудовищем нужно что-то сделать. Взорвать? Самый простой выход. Сильных очистителей рядом нет. Три огненных фантома разметали язата на части. Один из медных щитов пробил крышу соседнего дома и застрял в ней наполовину. Без помощи язата избранным стало гораздо сложнее. Зомби с аквилой упал, скорчившись у фасада дома. Пора закрепляться на территории. Аквила начала прорастать в тело носителя, превращая его в костно-мясной фундамент. Вскоре сердце меж двух