Анжелика не ответила, прикрыв глаза, расслабилась. Сейчас она ощущала себя в полной безопасности. Вроде бы и простое объятие, но Дима каким-то образом всегда умудрялся "окутать" ощущением спокойствия. Возможно, это из-за его безоговорочной уверенности в успехе. И ей бы надо не хандрить, а поддерживать его. И она поддержит.

До вечера Дима и Анжелика занимались своими делами. Докупили кое-что в квартиру, навели там, наконец, "свой" порядок, занимались любовью, отмокали в ванне и снова шли в постель.

Ближе к вечеру сходили к Сойке, Дима хотел понять, почему мама решила непременно отправиться с ними. Ну и отговорить, естественно. Однако, ни дома, ни вообще, на Базе, её не было. После недолгих расспросов у дежурных, оказалось, она вместе с другими бойцами, Мятным, Винтом и Вжикой на тренировке за стабом.

Ждать их смысла не было, поэтому решили тоже не тянуть и направиться в Гостевой. Заодно там и поужинают. Идти решили пешком, дневная жара, наконец, спала и вечерняя, лёгкая прохлада сама настраивала на прогулку. Про просьбу Стопаря зайти, Дима за всеми делами и "занятиями" благополучно позабыл.

До ворот в Гостевой дошли минут за двадцать очень неспешного хода. На КПП прошли тоже без проблем и оказались словно в другом поселении. Атмосфера сразу необъяснимо изменилась, приятная прохлада вечера вдруг стала "колючей", а свет от фонарей каким-то слишком искусственным.

Ближе к бару-гостинице стала слышна музыка. Из окон домов по улице то и дело слышался то женский, то мужской смех. И тоже, казалось, какой-то ненатуральный. Встретились и люди. Если раньше здесь было в основном пусто и увидеть можно разве что охранника, то сейчас всё выглядело иначе. И охраны больше и гостей. У входов в дома тут и там стояли группки людей, дымили сигаретами, смеялись над чем-то. Анжелика почти постоянно ощущала на себе взгляд, липкий и неприятный. Не нужно никакой эмпатии даже, чтобы понять, какие мысли в головах у обладателей этих взглядов. Дима наоборот, в основном, ловил взгляды недобрые и завистливые, но ему, как и девушке, на это всё было плевать. В курилке у крыльца в гостиницу тоже стоял народ. Ветра почти не было и Дым над ними висел такой, что хоть топор туда ставь.

Чуть в стороне от них Дима увидел ещё пару человек и сразу узнал Кумара. Он что-то активно рассказывал собеседнику, одному из Охотников, и он то и дело похахатывал.

— Здорово, Кумар!

— О-о! Систа! Медоед! Круто, что вы здесь! Почти все наши собрались уже. Типа вечерний приём пищи, присоединяйтесь!

Поздоровались и с Охотником, это был Лис.

— Обязательно. Собственно, поесть и пришли, ну и за жизнь потрещать, — ответил Медоед.

— За жизнь, это хорошо. Сейчас, мы докурим и тоже придём.

Дима кивнул и они направились к дверям. Спустя несколько секунд позади раздался взрыв хохота, Кумар явно был в ударе, а смешных историй у него тоже имелось в запасе предостаточно.

— Почему-то мне хочется сегодня напиться вдрызг… — произнесла вдруг прижавшаяся плотно Анжелика.

Дима обнял её за талию, ответил с улыбкой:

— Как пойдёт, но я на столах танцевать не буду и тебе не дам.

— Ну так же совсем не интересно!

Дима и Анжелика засмеялись и вошли внутрь.

* * *

Приграничье.

Стаб Гвардейский.

Следующий день.

Щёлк! Медоеда словно "включили".

Не двигаясь, так как на нём лежала обнаженная Анжелика, осмотрелся.

Незнакомая комната, явно гостиничный номер. Кровать "полторашка" с промятым посередине матрацем. Стены с исписанными местами похабщиной обоями. Пожелтевший, в трещинах потолок и свисающая лампочка на проводе.

Первое же движение головой отозвалось лёгкой тошнотой. Вот это нихрена себе, подумал Дима. Сколько они вчера выпили, если штормит до сих пор… и вообще, что вчера было..? Память ещё "не проснулась" и в голове было пусто, провал.

На столе у противоположной стены стояла недопитая бутылка вина и рядом пустая, квадратная, ром или виски. В воздухе остро ощущался алкогольный перегар и ещё какой-то запах.

Медоед чуть сдвинулся и по телу медленно, словно специально поджидая момент, начало распространяться отвратительное покалывание. Дима стойко вытерпел эту пытку. Следующим ощущением стало желание сходить в туалет. И прижимало до скрежета зубами. Во рту, к слову, словно пустыш сдох и про него надолго забыли.

Завозилась Анжелика и тут же послышался её болезненный стон:

— Ох-х… — дальше послышалось что-то неразборчивое и явно нецензурное.

— Пить… — простонала она, сползая с тела Димы.

Медоед принял вертикальное положение. На столе обнаружились и тарелки с чем-то недоеденным. Он снова осмотрел комнату. Ну точно, гостиница. Их одежда валялась везде, куда ни глянь. Да уж, вчера, похоже, было очень весело…

Дима встал, прислушиваясь к себе. Вроде не качает и состояние даже вполне удовлетворительное, чего не сказать об Анжелике.

Он прошёл к маленькому холодильнику на тумбочке в углу комнаты. Внутри обнаружилось три бутылки пива и полторашка минералки. В маленькой морозилке "густела" беленькая.

Медоед решил, что девушке алкоголя точно уже не надо и вытащил минералку. Снова прислушавшись к себе, противоречий не ощутил и зацепил ещё бутылку пива.

Найдя взглядом фляжку Анжелики, притянул Кинетикой. Живчик сейчас самое главное лекарство. Лишь бы девушку не вывернуло.

Не вывернуло. Кое-как Анжелика уселась и маленькими глотками выпила из фляжки чуть ли не половину. На глазах её состояние начало улучшаться, взгляд прояснился и она перестала подрагивать. Но до нормы ещё далеко. Затем она надолго прильнула к минералке. Дима в это время свернул крышку на бутылке пива и сделал пару больших глотков. Вот оно, и никакого живчика не надо! В туалет, однако, захотелось ещё больше.

Слава Улью! Номер сняли с санузлом!

— Я сейчас…

— Угу-м…

Сделав дела и умывшись, Дима вышел. Анжелика всё так же сидела на кровати и гипнотизировала фляжку. Бутылка с минеральной водой лежала рядом на кровати.

— Ты как? — спросил Медоед.

Девушка вздрогнула, скривилась лицом, голова явно ещё не прошла, пробежала взглядом по телу Димы.

— Лучше… и знаешь… я дико хочу трахаться…

Дима усмехнулся:

— Не вижу проблем.

— Тогда тащи меня в душ… там и начнём…

На завтрак, а если точнее, уже на обед, вышли, примерно, через час после пробуждения, довольные собой и почти без признаков похмелья. Возможно, вышли бы и позже, но голод начал уже "говорить" вслух. Желудок Димы уже не просто урчал, он рычал! Да и Анжелика была не прочь поесть, организм требовал топлива.

Внизу, в помещении бара, народа почти не