Глаза Магнара вспыхнули, когда они остановились на Эрике, и между ними повисло бесконечное мгновение, наполненное тысячелетней ненавистью. Фабиан столкнулся с Магнаром, и напряжение спало, когда они снова сцепились в схватке.

Воздух прорезал крик, и голова Эрика дернулась в сторону источника крика.

Мое сердце замерло, когда в поле зрения появилась тень в тумане, дождь ослаб ровно настолько, чтобы можно было разглядеть, что это было. По меньшей мере двадцать кусачих окружили Келли, и было ясно, что до нашего прибытия она уничтожила еще больше. Она двигалась как воин, пронзая их тела огромным мечом, превращая вампиров в пепел под дождем. Я не знала, как это возможно, что она была такой сильной. Такой бесстрашной. Я почти не узнавала ее.

— Эрик, помоги ей! — Приказала я, выбегая вперед с поднятым Кошмаром, и готовая броситься в бой прямо рядом с ней, где мне и место.

Он бросился к кусачим и нанес удар кулаком, от которого самка с отвратительным треском полетела на землю. Келли яростно сопротивлялась, но ее почти сбили с ног. Она тяжело дышала, и я видела, что она устала, как бы усердно она ни боролась с этим.

Страх сжал мое сердце, когда Эрик пробивался сквозь кусачих, прокладывая нам путь, а я прикрывала его спину с Кошмаром, нанося удары так сильно, как только могла. Повстанцы были так сосредоточены на том, чтобы добраться до Келли, что мне удалось вонзить свой клинок в грудь нескольким из них, прежде чем они поняли, что происходит.

Эрик был безжалостен в своих атаках, яростно вырывая сердца кусачих, в то время как я пробиралась сквозь толпу мокрых, холодных тел, держась поближе к нему. Мой взгляд был прикован к моей близняшке, а Кошмар направлял мои движения, чтобы блокировать любые удары, которые попадались мне на пути, пока я двигалась за Эриком. Я должна была добраться до нее. Я должна была быть рядом с ней в трудную минуту.

Когда мы, наконец, прорвались сквозь круг, я подскочила к Келли, запыхавшейся и скользкой от размокшего пепла. Она ахнула от радости, затем выругалась, вонзая свой золотой клинок в сердце рычащего вампира, приблизившегося ко мне сзади. Вокруг нас взметнулась пыль, которую ветер и дождь так же быстро унесли прочь. Келли схватила мужчину за руку, вонзив меч ему в грудь, наполовину проткнув сталью и другую женщину позади него. С приливом адреналина я бросилась вперед и толкнула ее еще дальше на клинок Келли. Крик женщины оборвался, когда она превратилась в пыль вокруг нас, а дождь смыл ее останки, как будто ее никогда и не существовало.

Эрик прорвался сквозь строй кусачих впереди нас, сдерживая их, когда они пытались одолеть нас. Каждый из них, кто подходил близко, встречал гнев его рук и зубов. Дождь хлестал у наших ног, смывая останки погибших, и натиск замедлился.

Келли издала сдавленный звук, и я украдкой взглянула на нее. Ее взгляд был прикован к чему-то позади меня, и она бросилась бежать, прежде чем я успела ее остановить.

— Нет! — закричала она, и ее голос был полон страха.

Я обернулась, чтобы посмотреть, и мое сердце ушло в пятки, когда золотой клинок Магнара рассек руку Фабиана, и он выпустил свое оружие. Фабиан отшатнулся, подняв руку, чтобы остановить приближающегося Магнара, и предупреждающе зарычал.

Магнар остро улыбнулся, прижимая его к стене и вонзая клинок в живот Фабиана. У меня голова пошла кругом от этого зрелища, от жестокости удара, от витавшего в воздухе обещания смерти.

— Эрик! — Позвала я, когда последние кусачие окружили его, и мы были вынуждены драться снова.

Но пока мы торчали здесь, последние мгновения жизни Фабиана на земле заканчивались, и я видела ужас в глазах Эрика перед этим фактом, его любовь к брату, поражающую перед лицом его приближающейся смерти. И он ничего не мог сделать, чтобы остановить ее.

К

рик боли Фабиана привлек все мое внимание, когда я бежала прочь от своей сестры и Эрика Бельведера. Метка на моей ладони подталкивала меня к мужу и отталкивала от сестры, как бы отчаянно я ни хотела остаться рядом с ней.

Мое сердце сжалось в панике, когда я бросилась к Магнару и Фабиану.

Сначала я увидела кровь, и мой пульс бешено заколотился, когда я приблизилась. Так много крови, слишком много крови.

Пожалуйста, будь в порядке, пожалуйста, пожалуйста.

Фабиан отшатнулся в сторону, прижимая руку к зияющей ране на животе, его ботинки заскользили под дождем, когда он привалился спиной к стене, едва удерживаясь на ногах. Магнар взмахнул Веномом над головой, готовясь завершить начатое: смерть была написана на его чертах, и он бросал вызов всему миру.

Ужас угрожал захлестнуть меня, и я без малейшего колебания бросилась между ними, поднимая Бурю, чтобы принять на себя силу удара, который должен был вырвать Фабиана из этого мира.

Веном врезался в мой клинок с такой силой, что у меня затряслись кости, и грубая сила удара Магнара чуть не опрокинула меня перед ним.

Я в шоке уставилась на Магнара, не в силах поверить в то, что натворила. Я прыгнула между Бельведером и смертью, а мой клинок все еще звенел от силы столкновения.

Мои руки начали дрожать от силы, необходимой, чтобы удержать Магнара, и он забрал Венома назад, глядя на меня сверху вниз в диком замешательстве, и когда Фабиан осел на землю за моей спиной, он приготовился нанести еще один удар.

— Пожалуйста, не надо, — взмолилась я, хватая Магнара за руку, когда он занес свой клинок над сердцем Фабиана, мой муж истекал кровью на улице под ним, не в силах даже подняться на ноги. Слезы хлынули из моих глаз, смешиваясь с дождем, который продолжал поливать нас, оставляя соленые следы на моих щеках.

— Что эта за херня, Келли? Что, блядь, он с тобой сделал? — Потребовал Магнар, останавливаясь достаточно долго, чтобы заглянуть мне в глаза, его золотистый взгляд изучал мой, и в его глубинах плавали отвращение и предательство.

— Это был не Фабиан. — Я вытянула левую руку и показала ему крест на своей ладони. — Это была Идун. Она не хочет, чтобы я любила тебя.

— А ты любишь? — спросил он, и его глаза загорелись такой силой, что они пронзали меня насквозь, преодолевая все стены, которые я когда-либо возводила, чтобы оградить себя от мужчин с черными сердцами и улыбками, подаренными дьяволом.

У меня перехватило дыхание, когда я уставилась на него: капли