41. Надир. Роберт. Марта. (Маллия).

Надир очнулся от крика. Кто кричал, неужели он? По всему телу расползалась боль — резкая, пульсирующая, давило в груди и боку. Он пытался дышать и не мог, открывая и закрывая рот, подобно рыбе, выброшенной на берег. Наконец-то удалось втянуть губами воздух, и он вдохнул, еле сдержав стон. От усилия в глазах потемнело, в висках застучало, словно в голове попеременно орудовали два назойливых молота. «Ничего себе, чувствительность вернулась, уж лучше как прежде», — подумал Надир.

— Лежи, рано тебе вставать, — раздался голос Марты, — ослаб совсем.

Голос звучал, как бы в отдалении, но старушка находилась рядом. Надир смутно видел мелькающую перед глазами женскую фигуру. Комната плыла. Его скрутило и вывернуло наизнанку. В желудке жгло огнем. Началось обычное носовое кровотечение. Надир попытался вытереться, а вместо этого размазал кровь по лицу и перекатился на бок, теряя сознание.

Светящийся кисель, рвущиеся струны-нити, скрежет и звон искореженного рояля, плывущий туман, проступающие очертания комнаты в ветхой хижине.

Над ним склоняется Марта, ее лицо совсем рядом — размытое, двоящееся. Смотрит на него, сочувственно гладит по лицу. Надир моргает и снова проваливается в черноту.

Когда Надир открыл глаза, старушка держала его за руку, внимательно разглядывая ладонь. Глубокий порез, рана все еще кровоточила. Надир удивленно сжал и разжал пальцы. Обо что он мог порезаться? Ведь все, что случилось там, не происходило в реальности. Старушка положила на порез какую-то бурую массу и бережно перевязала руку.

Наверное, он снова отключился, когда пришел в себя, увидел кружку, совсем близко, перед самым носом.

— Пей, это вода, просто вода. Пей, — скомандовала Марта.

Надир приподнялся и послушно сделал несколько глотков. Вода, но какая-то странная на вкус. У него с трудом получилось удержать жидкость внутри. Удивительно, но стало легче. Боль понемногу затихала. В изнеможении опустился на кушетку, закрывая глаза. Отдыхать. Как же он вымотался! Потом резко дернулся, вспомнив.

— Роберт? — Надир открыл глаза.

Полупрозрачный Роберт, скорчившись, лежал на полу и прижимал к животу руки.

— Роберт, ты как? — тихо позвал Надир.

Старушка странно на него посмотрела.

«Не видит Роберта, думает, что я брежу,» — подумал он и прошептал: — Марта, я не придумываю, не сумасшедший.

Старушка удивленно вскинула брови, а потом повернулась, внимательно уставилась на то место, где лежал Роберт. Братишка под ее взглядом зашевелился и рывком сел, по-прежнему держась за живот. Марта бросилась к Роберту. Попыталась обнять его за плечи. Схватила руками пустоту и вздрогнула.

— Вас действительно двое, — испуганно сказала она. — Роберт, ты в порядке?

— Нормально, — он поднялся, переставая быть полупрозрачным, но в районе живота темнело пятно.

— Значит ты Надир, — задумчиво сказал Марта, бросив на него взгляд, — и Роберт… Странный у тебя вид… Как же вы разделились? — Старушка изумленно разглядывала братишку. — Тебя нельзя выпускать из виду, начинаешь исчезать, — промолвила она.

Роберт, пошатываясь, подошел к топчану и сел рядом с Надиром.

— Я все понял, извини, не так отреагировал, — сказал он.

— На тебя напали из-за меня… — хрипло прошептал Надир. Картина возникла перед глазами: дрожащее марево, появление Роберта в пещере, яркая вспышка света, испуганное рычание леопарда.

— Не совсем так, на меня напал ты.

Роберт не шутил, выглядел вполне серьезно. Хмурился, кусал губы, как обычно делал, если переживал или задумывался. «Неудивительно, что он злой, если действительно в такое верит». — Надир хотел было возразить, но Роберт перебил на полуслове:

— Я почти дошел, видел тебя в пещере. Позвал, но ты не реагировал, набросился на меня, намотал веревки, и смотрел, как на врага. Я не мог дозваться, достучаться до твоего сознания. Это был ты, но, в тоже время, не ты. Я только сейчас понял. Меня скрутило, и я очнулся уже там, в коконе, связанный по рукам и ногам, практически оглохший и ослепший. Не знаю, сколько времени так продолжалось. Сил никаких, не мог вырваться.

— Прости. Не помню ничего, — прошептал Надир, — я видел Дженни в пещере. Она пробыла несколько секунд и исчезла, а тебя… даже следа не почувствовал. Что происходило в коконе?

— Со мной ничего не делали, просто удерживали. Кто — не знаю, не успел заметить. Первый шок прошел, начал анализировать, а тут и ты подоспел. — Роберт замолчал и наконец-то улыбнулся. Получилось вымученно и натянуто.

Надир не сводил глаз с темного пятна у «старшенького» на животе. Выглядело, словно в братишке пробурили дыру, и эта часть Роберта отсутствовала.

— Что с тобой?

— Энергетическая пробоина. Появилась сразу после твоего ранения, но быстро затянулась. А сейчас открылась снова, когда ты меня из кокона выдрал. Не переживай, затянется, пройдет.

— Последствия нападения, — констатировал Надир, — в месте, где тебя держали — шесть колодцев и седьмой посередине, та же схема, что и на мне. От меня к тебе нити шли, я их порвал и…

Надира повело, выдернуло из комнаты. Образы путанные, сумбурные мелькали перед глазами. Что если все это бред, никогда не происходивший на самом деле? Реальность — сон, игра больного воображения и не существует ни Надира, ни Роберта, ни этой старушки. А он сам — осколок сознания, уничтоженного во время медицинского эксперимента, превращенный в замысловатый механизм, машину, подчиняющуюся командам и лишь на мгновения приходящий в себя. Или еще хуже. Нет никакой Маллии и генерала. Он — Роберт, обезумевший от горя и тоски после гибели жены, в доме на скале крушит стену руками. Надир с ужасом посмотрел на костяшки пальцев, вспомнив, как затягивал кожу и разбивал их вновь…

— Ты чего? Прекрати, все хорошо. Эй!

Голос Роберта привет