— Это личное дело, касающееся его сына, — высокомерно, изображая из себя светскую львицу, произнесла Селена, снимая с одной руки дорожную перчатку и демонстрируя перстень Анариона.

Фиравел в этот момент словно подавился, а начальник охраны так побледнел, что девушке показалось, будто он сейчас шлепнется ей в ноги.

— Одну минуту, принцесса! Я уточню у лекаря, в состоянии ли его величество вас принять, — и мигом испарился.

— Как это понимать?! — шокированным голосом произнес князь.

— Откуда я знаю, — отмахнулась Селена, — может, он ко всем девушкам так обращается!

— Я не об этом! У вас кольцо принца на пальце!

— Ну да! Должна же была я как-то подтвердить, что принесла правдивую информацию. Хотя у меня в сумке есть и окровавленный камзол, но я не уверена, что король его вспомнит. А вот кольцо — наверняка.

Фиравел длинно выдохнул.

— Так вы не знаете?! Фамильный перстень передается невесте в случае помолвки. Лишь в день свадьбы возвращается в род, а на его место надевается уже постоянный, брачный, индивидуально заказанный. И тоже с фамильными символами.

— Вот черт, — выругалась девушка и быстро сняла украшение. — Что же ты мне раньше не сказал?!

— Да откуда ж я знал, что вы его взяли, да еще и наденете!

Селена быстро натянула перчатку назад, чтобы охранник, уже сделавший выводы, ничего другого не заподозрил. Ситуация складывалась двусмысленная. С одной стороны, никто не знает, что она замужем. Может, и правда стоит притвориться невестой принца и тогда всё пройдет легче?

— Фиравел, а такую помолвку уже после вручения кольца можно расторгнуть?

— Теоретически да, но очень сложно. Если его возвращает девушка, то это оскорбление для семьи жениха. Если помолвку разрывает парень, то наоборот. Это влечет огромные проблемы.

— Черт! Черт! Черт! Что же теперь делать?

И тут находчивость проявил Фиравел.

— А ничего — вы же его сняли. Аудиенцию у короля будем требовать личную. Предъявите перстень просто так, на ладони. А если начальник охраны кому-нибудь скажет, что видел его у вас на пальце, вы удивитесь и будете отрицать. Мало ли что ему с недосыпа померещилось…

— Действительно, — успокоилась Селена. — Спасибо. Очень выручаете. А… если они спросят вас? Разве эльфы могут соврать?

— Я просто скажу, что не интересуюсь дамскими украшениями. Это правда. Ну а вообще… Технически ничего не мешает сказать эльфу ложь. Просто это огромный грех перед богами и разъедает душу. Терзает ее. Но я на всё пойду ради принца, если придется.

Дверь кельи скрипнула — вернулся начальник охраны.

— Сдайте ваше оружие, князь. Благодарю. Следуйте за мной.

Фиравела с Селеной провели какими-то полутемными ходами-катакомбами, совершенно не отвечающими уже появившимся Селениным представлениям об эльфийской архитектуре. Коридор, однако, заканчивался массивной дубовой дверью, за которой располагалась большая светлая комната с двумя окнами. Обстановка, правда, в ней была весьма аскетичная: широкая кровать, письменный стол, пара кресел и ряд невысоких деревьев в горшках вдоль стены. На окнах даже не было штор. Король сидел за письменным столом, и складывалось впечатление, что он с трудом концентрирует на вошедших свой взгляд.

— Милая леди, — подпорхнул к Селене седовласый старичок. — Мы так рады, так рады! Его величеству получше, но, пожалуйста, не утомляйте его долгим визитом.

— Я хотела бы пообщаться наедине! — чуть надменно произнесла Селена. Старичок, скорее всего, был лекарем, но ей во время разговора не нужны были лишние уши. Пожилой эльф закивал и стремглав скрылся за дверью.

— Ваше величество, — Селена с Фиравелом почтительно поклонились, — мы по важному делу.

И девушка, подойдя к столу, разомкнула кулак, демонстрируя на ладони родовой перстень Лаутиэлей.

— Принц тяжело ранен, вот этому доказательство.

Король схватился за голову, взгляд его заметался по комнате.

— Я знал! Я знал, что этим закончится. Так и не успел жениться. Так и не оставил наследников. Пропал, пропал наш род… — король принялся раскачиваться взад-вперед, причитая что-то уже тише, себе под нос.

— Ваше величество, — обратилась девушка, но король, словно погрузившись в транс, ее не слышал.

— Ваше величество, его можно спасти! — практически крикнула Селена, стукнув ладонью о стол.

Фиравел вздрогнул. Король чуть подскочил на месте, но встрепенулся, взгляд его снова приобрел осмысленность.

— Спасти? Каким образом спасти?

— Я знаю, что ясновидящая ему предсказала, что он погибнет молодым, не взойдя на трон. Но я тоже провидица, — и Селена ладонью показала на свои глаза, вставая так к свету, льющемуся из окна, чтобы не оставалось сомнений в их цвете. С королем до этого они встречались только на официальных обедах, и девушка сидела достаточно далеко, так что, вполне вероятно, он и понятия не имел, какая у нее радужка.

— Я знаю, как изменить пророчество. Его высочество останется жить. Подарит вам внуков…

— Не томите, — устало взмолился король.

— Необходимо изменить вторую часть предсказания. Если принц успеет взойти на трон, он останется жить.

— Вы предлагаете мне отказаться от престола?! — ошарашенно, словно не веря в то, что это кто-то мог произнести, проговорил король.

— Я предлагаю вам спасти единственного сына! Вероятно, вам сейчас кажется, что цена высока, но разве любимая вами женщина не заплатила своей жизнью, чтобы подарить вам наследника? Что бы она сказала, заметь сейчас ваши колебания?

Король как-то съежился, но принимать решение не спешил. Селена рискнула поднажать.

— Представьте, какой беззаботной станет ваша жизнь — не надо вести скучные дела, общаться с неприятными эльфами. Вы сможете все дни проводить в оранжерее или в детской с внуками. Ведь если не сейчас, то через пару лет они наверняка появятся. Род Лаутиэлей продолжится, — девушка постаралась придать своему голосу максимум очарования.

Однако его величество ушел куда-то в себя, может, как раз представляя все эти благости, и возвращаться не спешил. Селена с тоской обернулась на Фиравела, но тот лишь слегка развел руками — типа ума не приложу, чем тебе можно помочь. И тогда Селена решилась на крайние меры, опускаясь до уровня ярмарочной шарлатанки. Она взяла с полки песочные часы, которые, по всей видимости, здесь использовали для молитв, и перевернула их, поставив перед королем.

— Ценное время утекает, ваше величество! Точно так же утекает сейчас жизнь из вашего сына. Пока вы медлите, будущее рушится. Не будет наследников, не будет