— Он покончил с собой. — Дворецкий неуверенно опустил оружие.

— А я намерен доказать или опровергнуть это. Похоже, мы все желаем знать правду, верно?

— Вы можете войти, джентльмены.

Мы четверо переглянулись друг с другом и поочерёдно вошли в очень маленькую дверь бокового прохода, гостеприимно распахнутую недружелюбным, но вышколенным дворецким.

Думаю, что, если бы мистер Лис не умел разговаривать с людьми, нас бы примитивно расстреляли на входе, а потом на суде успешно доказывали бы, будто приняли нас за настырных побродяжек, категорически отказывающихся предоставить хоть какие-то документы, удостоверяющие их странные личности. Уверен, суд бы встал на сторону мужчины с дробовиком.

— Сэр?

— Месье Ренье, если вам так удобней.

— Вы француз?

— Только если мне так удобней.

— Хороший ответ, месье, — сдержанно похвалил дворецкий. — Смерть старого барона потрясла нас всех. В доме находятся его сын Артур Кэмпбелл, жена сэра Артура леди Джулия и кухарка Оксана Шевченко.

— При последнем имени вы сделали лёгкую заминку, — улыбнулся Лис. — Она вам неприятна?

— Нет, нет, что вы! Нас всех учили толерантности к приезжим. Просто после её появления в доме я был вынужден перестать есть свинину.

— Кухарка не готовит её по религиозным соображениям, — догадался я. — Значит, она еврейка или мусульманка.

— С таким-то именем и фамилией? — надменно хмыкнул Лис. — Боюсь, всё куда прозаичнее, она сама — свинья.

Дворецкий утвердительно кивнул, а оба дога покосились на моего учителя с явным уважением. Должно быть, для эдинбургской полиции такая дедукция была в диковинку.

— Следуйте за мной, джентльмены.

Нас сопроводили в дом.

К моему немалому изумлению, увиденные интерьеры были столь минимизированы, что, казалось, мы попали в жилище какого-то законченного скупердяя. Обои на стенах висели лохмотьями, полы лишены ковров, да что там, даже отсутствовало деревянное покрытие — голый камень!

Редкая мебель, сделанная из плохо обработанного дуба, без всяких резных украшений или изысков, в длинных и узких, как бойницы, окнах не было стёкол, отчего по ногам гуляли жуткие сквозняки. Ньютон-шестикрылый, да как тут вообще живут люди?

— Тело барона было найдено в этой самой гостиной у камина, — словно экскурсовод, неторопливо вещал дворецкий. — Никаких следов никто не обнаружил, а причин для пожелания смерти старому Кэмпбеллу было слишком много у всех обитателей дома.

— Поясните.

— Он свёл в могилу свою кроткую жену, издевался над родственниками, месяцами задерживал выдачу жалованья прислуге. У него не было друзей, только недоброжелатели, он не ходил в церковь, не жертвовал ни пенса на благотворительность, ничего не покупал, дом и поместье при нём находились в самом плачевном состоянии. Возможно, теперь всё изменится.

— Вы имеете в виду вступление в наследство сына покойного?

— Да, месье. Если мне будет позволено сказать, то сэр Артур достойный джентльмен, совершенно непохожий на своего отца.

Мой учитель, казалось, проигнорировал последнюю фразу. Оба констебля, опустив морды, подозрительно осматривались по сторонам, а Лис, опустившись на колени, тщательно изучал место трагедии. Периодически он поднимал голову, задавая дворецкому уточняющие вопросы:

— Старый барон сильно пил?

— Вы в Шотландии, месье.

— Ах да, простите. Значит, весьма крепко закладывал за воротник, и наверняка самый поганый виски. Что ж, похоже, здесь мы ничего не найдём. Кровь отмыта, никаких улик нет, остаётся…

— Арестовать всех?! — обрадовались оба дога, засучивая рукава.

— Дайте же разобраться, полисмены! Здесь есть отдельная комната, где я бы мог провести допрос?

— Да, месье, — подумав, ответил дворецкий. — Если вас устроит личный кабинет барона Кэмпбелла.

Мой наставник выпрямился, кивнул, и мы все прошли ещё два коридора до небольшой комнаты за дубовыми дверями, обшитыми железными полосами крест-накрест.

Внутри царил такой же скупой минимализм — грубый стол, початая бутылка виски, стакан, холодный камин, табурет (даже не стул или кресло). Казалось, хозяин этого дома поселился тут ещё в четырнадцатом веке и менять своих устоявшихся привычек не собирался.

Единственно относительно новым во всём кабинете был вмурованный в стену швейцарский сейф. Судя по размерам дверцы, я мог бы войти туда, даже не нагибаясь.

— Старый хозяин не доверял банкам, внутри сейфа складировались богатства нескольких поколений Кэмпбеллов.

— А ключ наверняка был похищен убийцами?

— Нет, месье. Ключ всё так же висел на шее старика, когда было обнаружено его тело.

— Непростительная глупость, — почему-то вздохнул месье Ренар. — Нормальные убийцы или грабители непременно взяли бы ключ с собой. Что ж, если всё на своём месте, выходит, версия самоубийства не так уж лишена логики.

Мой учитель усадил меня за стол, приказав тщательно записывать все показания допрашиваемых. Сэм и Дик были выставлены на стражу за дверь, а дворецкий отправлен пешим строем за наследником, его нам предстояло выслушать первым.

Сэр Артур оказался относительно молодым мужчиной, лет тридцати или, быть может, чуть моложе, невысокий, лысеющий, довольно бедно одетый, в строгом пиджаке и длинном заношенном килте, но держащийся с несомненным врождённым достоинством. Он приветствовал нас и сразу же начал с главного:

— Это я убил отца.

— Хм, неожиданное признание, — искренне восхитился Лис. — В том смысле, что вы почему-то опережаете традиционную логику событий: признаваться надо в конце допроса, иначе вы ставите меня в глупое положение. Но будь по-вашему, чем вы его убили?

— Алебардой. — Сэр Артур храбро указал взглядом на старую проржавевшую алебарду времён первых Крестовых походов, висевшую под углом слева от камина. Справа виднелись пустые крючки, видимо, для точно такого же оружия.

— Наверное, это было непросто? Всё-таки он ваш отец.

— Мой отец был презреннейшей скотиной и законченным мерзавцем! Я ни о чём не жалею, сдайте меня в полицию, но прошу вас, пусть мне заменят повешение на обезглавливание, всё-таки я барон Кэмпбелл!

— Кстати, хотел спросить: наверное, было много крови и мозги наружу?

— Э-э… кровь… — Наш допрашиваемый побледнел, схватился за голову и вдруг винтом ушёл в обморок.

— Так и думал, убийца из него такой же, как из твоей бабушки сестра милосердия, — прицокнул языком месье Ренар. — Сэм, Дик!

— Чё надо, рыжий?

— Вынесите это чудо из дома, пусть подышит свежим воздухом где-нибудь в саду.

Когда доги унесли наследника поместья и титула, я хотел было спросить…

— Ах, сэр! — В тот же момент в кабинет решительно ворвалась молодая женщина, очень худая, в простом платье с заплатками и волосами, стянутыми сзади в тугую кокулю. — Здесь только что был мой муж! Уверена, Артур оговорил себя, чтобы защитить мою честь. Это я, только я во всём виновата. Барон… он приставал ко мне, он намекал…

— Думаю, буквально орал вам в лицо прямым текстом, — вежливо подправил её Лис. — И не говорите, голубушка, я так вас понимаю… Люди подобного сорта уверены, что всё в доме принадлежит